Иван - дурак(СИ)

- Фонарь включи.

Заинтригованный, он достает волшебный фонарик из кармана куртки, направляет на ближайшее дерево и включает. Еще светло, и фонарик не разгоняет темноту, но, в его луче, некоторые ветки начинают светиться в ответ - тем же золотым светом. Он ведет лучом вокруг, проверяя деревья, и некоторые ветки вспыхивают золотом, а некоторые остаются обычным, ничем не примечательным деревом.

- Как-то так, - заключает Рита.

- Ты тоже видела это? - понимает Ваня. - Через очки?

Золотые следы мелькают то тут, то там, на листве и траве, уходя дальше по дорожке - без малейшей системы, хаотично разбросанные.

- Думал, перо одно на свете, а? Как же мы тогда ищем сокровища?

- Я не думал, - сознается Ваня, и лукавит.

Конечно, он думал, его сокровище единственное. Перевертыш перестает носиться вокруг, и садится рядом, за Ваней, демонстративно вычесывая ухо - совсем не понимающей псиной. Он явно знает больше Вани и, если повезет, расскажет позже.

- Это, - Рита стучит пальцем по стеклу очков. - Гораздо удобнее.

Смотрится она в них крайне странно, похожей на старую стрекозу, но, в отличие от Вани, не показывает волшебные места всем прохожим. Он рассматривает карту, пытаясь понять, где они, а где следы, но девчонка забирает карту у него из рук и складывает обратно в рюкзак. Всё равно от неё никакой пользы. Рита не собирается вести его дальше, она оглядывается, несколько раз обходит самые яркие деревья, трет кору, даже пробует на зуб, и, раздраженно пнув беседку, снимает очки. Видимо, она тоже не слишком разбирается в следах.

- Потом тоже такие получишь, - говорит она, махнув очками перед его носом. - Если доживешь.

- Воодушевляет, - пытается посмеяться Ваня, принимая за шутку её слова.

Но Рита не улыбается. Она складывает очки обратно в рюкзак, и Ваня тоже выключает и прячет фонарик. Начинает темнеть, но ему не хочется просто так размахивать волшебным артефактом - даже если он не единственный в своем роде. Кто знает этого лешего. Закончив собираться, Рита закидывает рюкзак за плечо и идет обратно, бросая через плечо:

- Бывай. Увидимся через две недели.

Идет она гораздо быстрее, чем шла сюда, не считаясь с Ваниным темпом, и он тяжело дышит, догоняя девчонку.

- Через две недели?

- Испытательный срок, разве царь тебе не сказал? У тебя есть две недели.

Она ловко ныряет между кустов, мимо дорожки, издеваясь над ним или срезая путь или направляясь по своим, не ведомым Ване делам. Перевертыш тоже отстает, теряясь между ветвей.

- А если я не поймаю жар-птицу за две недели?

- Я за тобой приеду. Я же сказала, увидимся.

Рита верит в его успех еще меньше самого Вани, и, увы, опыт на её стороне. Он не боялся так утром, не боялся вчера, не боялся, даже соглашаясь на работу - он не думал, что будет, если не справиться. Теперь он думает, и ему не нравятся эти мысли.

- Серьезно, как я поймаю её так быстро, если вы пытались годами?

- Не моя проблема, - вновь пожимает плечами Рита. - Бывай.

Для коллеги ей поразительно на него плевать, и у Вани явно проблемы с коллективом. Девчонка резко сворачивает влево, придержав ветку, и она больно бьет Ваню по плечу. Он ругается сквозь зубы, растирая ушибленное место, и пытается догнать Риту, но, спустя несколько шагов, не имеет ни малейшего понятия, в какой стороне девчонка. Его догоняет перевертыш и виляет хвостом, усаживаясь рядом - как будто Ваню должна обрадовать его компания.

- Ну и куда мне теперь идти? - спрашивает Ваня у собаки.

Собака виляет хвостом сильнее, приподнимаясь на лапах, и непонимающе гавкает. Ваня вздыхает.

Выбираться придется самому. Он достает из кармана телефон, собираясь включить навигатор, но трубка отзывается лишь безжизненным темным экраном - то ли так быстро разрядился телефон, то ли проделки лешего. Вздохнув еще раз, Ваня наугад выбирает направление и идет вперед, в надежде рано или поздно выйти на нормальную дорогу.

Без телефона Ваня не может определить время, но, пока он выбирается, успевает окончательно стемнеть, и с каждым шорохом Ваня вспоминает слова Риты о маньяках. Он совсем не готов поручиться, что пес будет самоотверженно защищать его, в случае чего, а не посмеётся, сбегая. В итоге, он всё-таки видит сначала свет фонаря, потом асфальтированную дорогу, а потом и открытый еще выход из парка. Ближе к ограде он замечает припозднившуюся женщину с коляской, как и он, спешащую к выходу. Она, вроде, не думает бросаться на него и перегрызать горло во славу древним божкам, что еще больше успокаивает Ваню. Снаружи, за забором, по дороге носятся машины, и самые обычные люди спешат к метро - возвращая его к обычной, далекой от магии жизни.

Парк недалеко от дома, и ехать приходится всего пару станций метро, вечером, к центру, в почти пустом вагоне. Кроме Вани там только проскользнувший мимо турникетов пёс-перевертыш, бомж в дальнем углу и пара студентов с пивом. То ли в Ване начинает развиваться паранойя, то ли - следствие усталости, но ему кажется, что бомж косится на него оценивающе и хищно.

8.

Дома его встречает не на шутку разъяренный Гриша. Он распахивает дверь еще до того, как Ваня успевает вынуть ключ, и тяжело, требовательно смотрит. Под этим взглядом Ване скорее хочется убежать, чем войти, и он мнется, не переступая порога. Из-за Гришиного плеча выглядывает испуганный и радостный Лешка, убирает от уха телефонную трубку и кидается к Ване, обнимая.

- Нашелся! - кричит он, то ли в трубку, то ли Грише, то ли Ване, как будто и без того не понятно.

Ваня непонимающе хлопает его по спине и входит в дом под по-прежнему тяжелым Гришиным взглядом. Леша закрывает за ним дверь, что-то объясняет в трубку и выключает телефон.

- Поесть купил? - строго спрашивает Гриша.

Ваня совершенно забыл, что Гришка говорил зайти за продуктами - совсем не до того было, и он натягивает обратно снятую было куртку, виновато отвечая:

- Сейчас сбегаю.

- Я сходил. Не иди, - кивает Гриша и отступает, давая ему раздеться

У Гриши всегда было странноватое чувство юмора. Ваня стягивает кроссовки, куртку и всё равно мнется на пороге, не зная, чего ожидать от братьев. В его отсутствие они явно успели развести какую-то бурную деятельность, связанную с ним, и Ваня вынужден участвовать. После вечера блуждания по парку с маньяками ему больше всего хочется есть и спать.

- Я думал, они тебя украли. Или еще что хуже. Ну, тот царь и остальные, - оправдываясь, начинает Лешка. - Я Гришке рассказал... Всё, что понял. Ребята из мастерской уже ехать собрались. Выручать тебя.

Осознание того, что о нем волновались, беспокоились, греет Ваню, и он вдруг чувствует себя защищенным. Не просто пареньком в огромном доме Салтана, а тем, кого стали бы искать - хоть Ваня и не уверен, что от ребят из Лешкиной мастерской было бы много толку против бугаев Салтана на огромных джипах.

- Позвонили бы...

- Мы звонили, - резко бросает Гриша.

Ваня устало смотрит на трубку и вспоминает, что телефон его разряжен. С ним давно не обращаются, как с ребенком, контролируя каждый шаг и за руку доводя до школы, но он и сам беспокоится о братьях, когда есть повод. А сейчас повод точно есть. Вздохнув, Ваня поднимает руку, демонстрируя разряженный телефон.

- Ну и где ты был? - требовательно спрашивает Гриша.

Сколько Ваня себя помнит, он всегда у них был за строгого родителя - с тех пор, как отцу стало не до того.

- Я был у Салтана, но меня не крали... Работа, помнишь? - обращается он к Лешке. - Я согласился, мне задание дали. Вроде как.

Глаза Лешки снова загораются азартом, он радостно присвистывает и пожимает Ване руку. Ваня совсем не разделяет его энтузиазм, но вымучено улыбается в ответ. Не Лешке две недели искать непонятно чего в парке с лешим.

- То есть, это всё правда? Что Леша рассказал? - уточняет Гриша, буравя Ваню взглядом. - Не как обычно?