Мой путь озарён рассветом (СИ)

Я напугал вас? Правильно, здесь есть чего бояться. Почти всегда могущественный киирин — это слабый физически человек, и никакие тренировки не смогут изменить этого. Да, сперва это просто слабость, но потом она переходит в болезни. Поглядите на меня, я ещё отнюдь не стар, но мои ноги молят о смерти каждый раз, когда мне приходится встречаться с лестницей. И исправить это, вернуть Древу взятую у него силу, уже нельзя. Есть лишь один способ: отказаться от посоха, уничтожить его, а вместе с ним — свою связь с Древом, но давайте будем честными друг с другом. Разве вы пошли бы на такое?

Я решительно затрясла головой. Слова Маттиаса пугали, и это было правильно, потому что я понимала: даже оставшись вовсе без ног, я не смогла бы добровольно разлучить себя со своим тигром. Оставалось только запомнить эти слова, помнить и быть осторожной, потому что если сказанное Хоберином Высоким было правдой, из меня высосало уже немало сил.

Вот и объяснение тому, почему нет толку от моих тренировок. Вот как я вдруг оказалась слабее сначала Рии, а потом и Питера, вот почему недолгий бег по улицам стал вызывать одышку. Я хотела спросить, как мне быть, как, не будучи слышащей, найти грань, на которой пора остановиться, но Маттиас ещё не закончил.

— Но вернёмся к другим границам. «Оружие». Да, посох киирина всегда будет предназначен для убийства, но висящая на стене сабля тоже оружие, а она не причинит вреда тому, кто коснётся её рукояти. Запретить посоху убивать можно, но это требует больших затрат душевных сил. Сдержать убийственную силу могут лишь те, кто ни в чём не сдерживает самих себя. Так и выходит, что наименьшую опасность в бою представляют те посохи, которых держат в руках бушующие от ярости хозяева. А вот если хозяин, напротив, боится причинить врагу излишний вред, враг скорее окажется мёртв.

Граница «в руках» обходится схожим образом. Те, кто способен установить крепкую связь своего посоха и своего сознания, не нуждаются в прямом прикосновении к управляемой части. Удивительно, но почему-то почти никто не думает о том, что превращённый в меч посох, выбитый из руки киирина, так и останется мечом, пока хозяин не поднимет его и не пожелает, чтобы тот стал чем-то иным. А всё дело в том, что киирин в этот момент редко тревожится о форме посоха. Он знает, куда упало его оружие, он хочет подобрать его. Остальное не важно. Посох чует это и повинуется. А вот управлять посохом на расстоянии специально куда сложнее, даже если его частичку вы всё ещё держите в руках. Концентрация — вот что имеет значение в управлении на расстоянии. Чем меньше ваша концентрация, тем больше сил будут тратить такие попытки.

И последняя граница, которую нам с вами надо обсудить — «хозяин». Управление чужими посохами кажется чем-то немыслимым, а секрет тем не менее предельно прост. Управлять чужими посохами может тот, кто овладел своим, свыкся и слился с ним, как со своей частью, тем самым сделал и Древо достаточно важной частью себя, чтобы чувствовать его постоянно. Слышащим этого не дано, на такое способны лишь ведуны. И тут-то и возникает вопрос: кто и как может впустить в себя Древо в достаточной мере, чтобы повелевать чужими посохами, а заодно повысить гибкость управления своим? И ответ этот без сомнения удивит вас. Самый простой путь для этого — коснуться Древа в мире духов и быть признанным им.

Многие люди ломали голову над тем, как и почему некоторые раски, попадая в мир духов, оказываются не где-нибудь, а у Древа. С вами это случилось при весьма любопытных обстоятельствах, я же встретил Древо во время прохождения ритуала обретения хвоста. Да, именно так. У моего посоха нет родителя, он — основание совсем новой ветви. И я такой не один.

Но есть и другой путь добраться до чужих посохов. Небывалой мощи добиваются те, кто осознанно позволяет Древу забрать их здоровье и силы, чтобы многократно увеличить свои способности. Истории известно несколько таких личностей, и все они обладали двумя зверями, но полностью жертвовали одним ради могущества. Все они стали частями легенд, и все они не могли даже перемещаться без посторонней помощи. Говорят, их тела окутывали гибкие деревянные ветки, пожирая их заживо, а уши и хвосты умерших звериных тел заменяли деревянные же подвижные обманки. Но я думаю, таким образом они помогали себе шевелиться.

Знакома ли вам легенда о Харенсе Драконьем? Матери рассказывают её детям перед сном, а ведь она, как им многие другие легенды, хранит в себе частички реальных событий. В исторических документах о Харенсе — настоящем, а не приукрашенном легендами, — говорится, что бедолага мог только сидеть, опираясь на подушки, зато подушки ему поправляли два огромных дракона. Огненный Роул и ледяной Луор, они были при своём хозяине постоянно, не исчезая, даже когда он спал. Харенс хранил свой посох в виде двух живых драконов, как ты хранишь свой в виде браслета, а я — в виде кулона. У них было что-то вроде своей воли, и воля эта, будучи порождением посоха, велела им убивать. Когда Харенс совсем ослаб телом и начал стремительно слабеть духом, Роул и Луор вырвались на свободу и отправились крушить окрестности, и ни один киирин не мог остановить их, хоть киирины и были в меньшей опасности, чем остальные люди. Харенс обращал против них их собственные посохи. Но, к счастью для всех, вскоре он окончательно потерял чувство меры, и это его убило.

Такие люди появляются крайне редко, и в этом великое счастье всего человечества. Но в последнее время мне пришлось встречать троих молодых людей, опасно подошедших к черте, переступив которую, они вынудили бы нас оборвать их жизни, чтобы спасти другие. Хвала Киире, никто из них — из вас — не сможет сделать этого на самом деле. Первый из них, юноша немногим старше вас, обладает невероятной силой воли и безмерной силой духа, а оба его зверя живут в гармонии друг с другом, что позволяет ему управлять посохом на огромных расстояниях и с весьма любопытным изяществом. К счастью, Рейнер Ворон — слышащий. Он бережёт своё тело и дорожит им, а потому не берёт и малую часть чудовищной силы, которую мог бы взять, оказавшись он ведуном. Подобного потенциала я не встречал никогда, и я рад, что Рейнер никогда его не реализует.

Вторая девушка несколько младше. Как и вы, она прибыла в Валмирану недавно, и ей не хватает двух банальных, но важных вещей: терпения и воображения. Однако, если она сможет воспитать их в себе, это кончится плохо для всех. Я считаю её наиболее опасной в потенциале, но сейчас меня больше всего занимаете вы. Вы зашли дальше них обоих, по словам Хоберина Высокого, вы достигли своего предела, но продолжаете путь, умудряясь его сдвигать. Это весьма примечательно, но, увы, внутри вас слишком большой раздор. Вы погубите себя быстрее, чем станете излишне опасны. Хоберин и этот юноша, Крис Энтхейм, просили меня, чтобы я позаботился о вас, помог вам продолжать двигаться вперёд, не заходя слишком далеко и не подвергая себя лишнему риску. Я согласился, что вполне естественно, ведь вы тоже можете помочь мне, ордену, Валмиране в конце концов. Всё, чего я хочу, чтобы вы были готовы эту помощь принять. Что скажете, Ярна Сеена?

Что я могла сказать? Разумеется, я согласилась без малейших колебаний, и узнала, что на самом деле всё предельно просто. Пользуясь посохом, я должна была поглядывать в сторону Древа, не взывая к нему, но наблюдая. Если бы мне вдруг показалось, что Древо оказалось слишком близко, стоило немедленно прекратить. Вот и всё. И это у меня получилось удивительно легко.

Надо сказать, Маттиас Трирог при всей своей подозрительной слащавости оказался в самом деле хорошим человеком. Так через полтора часа демонстрации моих способностей, немало устав, я призналась:

— Я тоже пыталась создать дракона однажды, но он был совсем маленьким и не смог летать. У меня вообще не получается заставлять что-либо летать.

— О, это потому, что вы не понимаете сути полёта! — мягко ответил глава кииринов. — Полёт чрезвычайно сложен сам по себе, даже парение весьма непросто, спросите любого шиикара. Попробуйте разобраться в этом, уверен, у вас всё получится, но я вам тут, увы, не помощник.