Хелот из Лангедока

получше, чем эта корова леди Марион? -- сказал он и неожиданно рыгнул. -- Черт, напился как свинья, покуда ждал вас.

-- Да, -- сказал Греттир, думая о своем.

-- Вы о чем, сэр?

-- О девушке. Она действительно получше, чем леди Марион. И чем леди Джен. И даже чем леди Ровэна.

-- Тсс, -- прошипел Гай. -- Как вам не совестно так говорить, сэр? Она же простая...

-- Какие волосы, -- перебил Греттир, хмелея с каждой секундой. -- Какие глаза...

-- Она еще и на лютне играет, -- хвастливо заметил Гай и снова возвысил голос: -- Дианора!

Когда Дианора послушно села с лютней у окна, на ее щеке появилось красное треугольное пятнышко от драгоценного красного стекла. И это пятно тихо скользило по ее лицу и волосам, когда она склонялась над струнами. Голос у нее был тихий, немного хрипловатый, как будто треснувший, и в то же время очень ласковый.

Пусть а кубках пенится вино,

забудьте о былом.

Пусть будет то, что суждено

нам на пути, земном.

Забудьте кров, забудьте дом

и тот зеленый холм,

Где навсегда уже вдвоем

уснули мать с отцом.

Забудьте мир, забудьте сон

без страха и тревог.

Забудьте колокольный звон

и из трубы дымок...

-- Что это за песня? -- спросил Греттир, спьяну не соображая, что говорит слишком громко.

Неожиданно он увидел, что девушка смотрит ему прямо в глаза, и смутился.

-- Это народная баллада, сэр, -- ответила она, отставляя лютню. -- Я подумала, что благородного лорда, быть может, развлечет музыка, которой благородный лорд никогда не слышал.

-- Разумеется, -- сказал Греттир. -- Чудесная музыка. И вы сами, миледи, чудесная.

-- Дианора, ступай вон, -- приказал Гай, и она вышла.

Греттир проводил ее жадным взором, не замечая, что Гай хмурит брови и покусывает губу.

Наконец, вздохнув, юноша опрокинул в рот еще один кубок и взял с блюда сушеную яблочную дольку.

-- Что, как не общество друзей, скрашивает наши дни, сэр? -- проговорил он.--И я счастлив был обрести в Ноттингаме вас и своего старого друга сэра Хелота из Ордена Храма.

-- Кстати, -- сказал Гисборн. -- Орден Храма. Скажу вам откровенно, сэр, темная личность этот ваш Хелот. Никто не знает, откуда он взялся.

-- Из Лангедока, -- пояснил Греттир.

-- Это меня и настораживает. Он еретик, сэр, он еретик. Весь Лангедок пропитан вонючей проказой Юга. Мне не хотелось бы, чтобы вы...

Неожиданно внизу послышался осторожный шорох. Как ни был пьян Гай, он уловил этот звук и поднял палец, прислушиваясь. Шорох повторился. Гай поднялся с кресла, держась одной рукой за стену, чтобы не потерять равновесия, а другой нащупывая на поясе кинжал. Греттир попытался было сделать то же самое, но покачнулся и чуть было не рухнул на пол, подняв невообразимый грохот.

Тотчас же, яростно выругавшись, Гай с топотом бросился вниз по лестнице и на бегу крикнул в темноту:

-- Дианора!

Кто-то мягко, как кошка, скользнул мимо Гая в темный угол, и снова воцарилась тишина. Однако теперь для Гая она была