Дитя Плазмы

испытывая при этом стыд. Он принимал действительность, как непьющий воспринимает стакан с ядовитобордовым портвейном. При этом он всегда знал, что пьющим ему никогда не стать. В какую бы даль ни забрасывала Гуля судьба, он никогда не приживался на новом месте. Отовсюду, сделав все возможное и невозможное, он старался вернуться домой:

- Гуль!

Вздрогнув, он обернулся. Это была Милита. Черные как смоль глаза смотрели в упор. Смешавшись, он даже не задал себе вопроса, каким образом она сумела его выследить. В размышлениях о предстоящем возвращении он забрел довольно далеко от лагеря.

- Милита?..

Лицо ее озарилось улыбкой. Она улыбалась так, словно он произнес не ее имя, а некий чарующий комплимент. Гуль почувствовал, что и его губы невольно превращаются в полумесяц.

- Пилберг велел найти тебя, - сообщила она. - Мне кажется, что старичок не в себе.

- Странно. Я видел его полчаса назад, он был в полном порядке.

Гуль старался не смотреть в глаза девушки. Их можно было сравнить с топким болотом, и, ступив раз, он всерьез опасался утонуть. Такой уж была эта Милита. Как ни смотри, всегда ощущалось неудобство, и, одолеваемые мучительной поволокой, глаза предательски возвращались к первоисточнику смущения. Что поделать? Ему нравились ее глаза. И нравился ее маленький, красиво очерченный рот. А ей, похоже, нравилось его нынешнее состояние. Он смущался, и она этим смущением откровенно любовалась. И даже сейчас, в молчании, между ними завязывалось опасное взаимопонимание. Гуль решил, что, пожалуй, Милита - единственное, о чем он будет жалеть потом:

Не сознавая, что делает, он взял девушку за локоть.

- Милита! - Шумно, как большой и неловкий теленок, он вздохнул. - Ты бы хотела уйти отсюда?

- Но ведь Пилберг ждет?..

- Ты не поняла меня: - Гуль взмахом руки обвел пространство. - Я говорю об этом. Ты бы хотела выбраться отсюда? Со мной?.. Дело в том, что это возможно, я знаю, как это сделать. Да, да! Мне рассказал Зуул! Там, в горах, есть особые проходы, которые могут вывести наружу. Правда, они во впадениях Мудрецов, но это не страшно. Они не желают нам зла и пропустят нас:

- О чем ты говоришь. Гуль! Туда нельзя ходить!

- Подожди, Милита! С чего ты взяла, что туда нельзя ходить? - Он все еще удерживал ее за руку, но это давалось непросто. Девушка начинала пятиться.

- Все обойдется. Гуль! Правда, правда! - скороговоркой тараторила она. - Ведь другие привыкают, и ты привыкнешь. А Мудрецам верить нельзя. Они ведь только и ждут этого!

- Чего ждут? Чего, черт побери?!

- Ну: Чтобы мы все пошли за ними. А там, в горах, они тут же обратят нас в свою веру и заставят работать на себя.

- Кто вбил тебе в голову эту чушь? Пилберг?

- Это не чушь! Это правда!.. Гуль, миленький, самое главное - не делай опрометчивых шагов. Отсюда нет выхода! Ведь мы пытались!.. А Мудрецы - они нашептывают. Но мы не должны их слушать, понимаешь?

Гуль с печалью отметил, что первый сентиментальный порыв прошел. Взаимопонимание