Дорога мертвых (СИ)

- Ага. - Под черными усами блеснули белые зубы. - Поднатаскаем, мастер. Не помню, чтобы твои воспитанники хоть раз меня подводили.

- Они никого никогда не подводили. - Согласилась высокая. - Слишком хороши, настолько, что переманивают их везде, где только могут. Не удержишь их, Джон, хоть на цепь сади.

- Зачем на цепь, Маргарет? Вернись ко мне - и я найду новых. Сегодня у меня двое фокусников - их трюки, возможно, устарели, но учатся они быстро. Еще двое, мальчик и девочка, отличные кандидаты в мастеров зверей - я слышал, ты недавно потеряла своего...

- Все ты слышишь, все знаешь. - Кивнула женщина. - Что же мы будем делать без тебя, Джон? Сегодня ведь и правда, последний раз?

- Сюда больше не возвращайтесь - этой школы больше не будет. Открою ее в другом месте, вот и все.

- Что, правда? - Удивился Рубин. - И где же?

- Кто знает, может и в твоем родном городе.

- И даже лица на прощание не покажешь?

- Ты не раскрываешь свои секреты, а я - свои. - В интонации Джона Мириам почудилась улыбка. - Но не огорчайся - сегодня у меня для тебя сюрприз.

- Это вот этот, большой что ли? - Руби поднял глаза на Арго. - Он староват для сюрприза.

- Он, и его спутницы в любом случае едут в Атланту. Если ты хорошо их попросишь, они составят тебе компанию.

- Плохая идея. - Мгновенно отреагировала Би. - Такой большой конвой нас задержит.

- Цирки путешествуют быстро. - Рассудительно ответил Джон. - И привлекают к себе слишком много внимания, чтобы кто-то искал вас там.

- Эй, мне неприятностей не нужно. - Руби встревожено смотрел на Би. - Чтобы кого-то у меня искали...

- Трусливый старикашка... - Хохотнул Арго. - Да погоди ты в штаны накладывать. Мы рядом с вами поедем, а то по дороге к Атланте многовато швали всякой шляется до сих пор. Опасно там, после Хокса...

- А с чего мне в Атланту собираться...

- С утра же собирался? - Неожиданно спросил Бруно. - Самый же лакомый кусок ухватил, а теперь испугался? Я бы на твоем месте ехал, и лишних вопросов не задавал.

- Не тормози, Руби. - Согласилась высокая женщина. - В кои то веки Мастер Риордан своих друзей с кем-то отправляет. А друзья у него интересные, сразу видно. Тут, пока мы на дороге были, я больше десятка машин насчитала, в куче. И если я хоть что-то в рейдерах понимаю, на них под три десятка народу могло приехать. А нет никого, и машины разбиты. Так что я бы на твоем месте подумала, прежде чем пугаться.

- Подумай, Руби. - Мягко согласился Джон. - Тем более, что в этот раз у меня для тебя особый подарок.

- Вроде той акробатки, что в Чикаго с купцом сбежала? Слишком красивая была, если хочешь знать мое мнение. И ничего хорошего из этого не вышло.

- Интереснее.

- Опять мастер зверей? Ты же знаешь, я не... отдай его Маргарет.

- Холоднее.

- Значит опять девчонка? Вроде той танцовщицы... думаю, ты продал ее душу дьяволу за умение так двигаться, и сводить мужчин с ума. Отказаться не смогу, Джон, но жена меня убьет...

- Теплее.

- Так-так... это же не может быть после того разговора...

- Ты - единственный, Руби, кто не боится экспериментировать. Я помню выступление, которое вы давали несколько раз - историю под куполом.

- Спектакль. - Мириам показалось, что у маленького старика сейчас остановится сердце, такой гордостью загорелись его цвета. - Это называется пьесой, Джон. Бродячие театры - полная ерунда по сравнению с тем, что показывали мы...

- И поэтому я отдаю тебе двух моих лучших учениц. Они не акробатки, и не танцовщицы - они подготовлены для того, чтобы ставить пьесы и играть в них. Они держат публику, чувствуют ее, и знают, что ей нужно. А еще в их головах десятки историй, которые они смогут показать. Никого подобного им отсюда еще не выходило. Распорядись ими с умом, Руби, и через пару дней ты будешь обедать с Королем Атланты.

- Ты умеешь сказать...

- Я не шучу, Руби. - В ровном голосе Джона прозвучало нечто угрожающее. - С Королем!

II.

Змея дернула головой, точно собираясь укусить.

Кар еще раз подбросило на ухабе, и ее крылья взлетели вверх, трепеща. На долю секунды Мириам показалось, что она слышит, как в нарисованных перьях шелестит встречный ветер.

И еще раз позавидовала художнику, рисовавшему на цирковых трейлерах.

Тогда, на поле, она сразу догадалась, кому из циркачей принадлежат какие машины. Их цвета так очевидно переходили в рисунки, что ошибиться было невозможно. В Рубине, которого Арго продолжал именовать Руби, было нечто от змей - хитринка, прячущаяся под весельем в глубине глаз. И стремление бросить пыль в глаза, отраженное в крылатых существах без названия.

Только от котов Мириам не видела в нем ничего.

Ученики Риордана представлялись - быстро, деловито, хорошо скрывая волнение. Главы цирков задавали им какие-то вопросы - ничего не значащие, так как все уже было решено.

А Мириам осторожно рассматривала Джона, тихо беседующего с Руби. Огромный, закутанный в плащ, он почти походил на человека - если не видеть его цветов, переключающихся, как в ярмарочном калейдоскопе. Чистые, четкие, они не изменялись, как у того же Руби, балансирующего между страхом, желанием наживы, и любопытством. Вместо этого они сменялись так резко, что, казалось, можно было услышать щелчки в момент их изменения.

Веселье, грусть, тревога, непоколебимое спокойствие, снова веселье. Как если бы под черной маской действительно скрывался не один человек, а много, не меньше десятка, подменяя друг друга по мере необходимости. Вот кто-то из них сказал Руби что-то, от чего тот сдержанно рассмеялся, другой ответил на вопрос, быстро и агрессивно, отбив у маленького человека охоту спрашивать дальше. А третий с тревогой оглянулся на своих учеников, закончивших представляться, и теперь собравшихся в две отдельные группы, возле Бруно и Маргарет.

Мари и Мона, опирающаяся на ее плечо, шептались о чем-то рядом с Мириам.

- Это все? - Нетерпеливо спросила Би. Еще один прыжок кара на ухабе смешал воспоминания. Мириам поняла, что засыпает под свист мотора. Змея опять взлетела над ней - белые крылья на черном фоне. Знакомые цвета мелькнули за тонким бортом трейлера - врезавшиеся в память после сумбурной встречи, застрявшей в памяти Мириам в виде ярких отрывков: акробатки, борцы, клоуны, танцовщицы, и два фокусника. Руби настаивал, чтобы они познакомились со всеми. Тогда Мириам показалось, что это его успокоило, что он таким образом разделил свой страх со своим цирком, и перестал бояться. Но воспоминание дробилось, яркими вспышками пробиваясь сквозь дрему:

... «Моя жена» - говорит Руби, и на Мириам падет длинная тень. Высокая женщина с красивым, но каким-то грубым лицом, и высоченной прической. Черные кудри собраны в башню, и скреплены черной проволокой с алыми бусинами, на черном запыленном комбинезоне - алый пластмассовый цветок.

«Джейд» - продолжает Руби. - «Ни шагу без нее, моя лучшая акробатка, работает на высоте.»

В цветах Джейд что-то меняется, когда она смотрит на Мириам. В ответ на слова Руби медленно разгорается злость. Руби чувствует это, но продолжает болтать, как ни в чем не бывало, и тогда Мириам улыбается:

- «Я не ваш новичок. Мы просто поедем вместе с вами до Атланты.»

Гнев сменяется удивлением:

- «Ты с пушкой. Наемница? А эти двое?» - Высокая акробатка безошибочно указывает на Мари и Мону. Те синхронно приседают в уже знакомом Мириам странном поклоне, и гнев вспыхивает снова.

- «Они и есть.» - Злость Джейд не кажется Мириам опасной. Та обходит ее, изящно качнув бедрами, и кивает девушкам, косясь при этом на Руби, наблюдая за его реакцией.

Не гнев, понимает Мириам. Хотя цвет и похож - не гнев, а ревность.

За акробаткой, мимо Мириам, следуют еще две девушки, сопровождаемые стойким запахом цветов. Загорелая блондинка с белыми проволочками, вплетенными в десятки тонких косичек, и невысокая брюнетка, с раскосыми миндалевидными глазами, такими же, как у Джейд. Блондинка прихрамывает, черноволосая девушка немного отстает, и здоровается с Мириам. Ее тихий голос звучит, как мелодия: