Хелот из Лангедока

ь людей. Если узнаю, что ты сам все сожрал -- смотри, я тебя и в Ноттингаме найду.

-- Прощай, грабитель, -- сказал Гарсеран, трогая коня.

Локсли, усмехаясь, уселся на краю дороги и рассыпал по траве самоцветы, любуясь игрой камней. Монах, огромный Джон и Хелот подошли поближе. Хелот взял в руки красный окатыш и посмотрел сквозь него на солнце. Ему показалось, что пальцы его запылали. Джон ударил его по кисти руки, и камень упал на дорогу.

-- Подними, -- вдруг сказал Джону Локсли. Джон захохотал, но сероглазый был настроен серьезно. -- Я сказал, а ты слышал, -- напомнил он.

Джон повел пудовыми плечами, желая скрыть смущение, однако драгоценность поднял. Локсли подставил ладонь, принимая камень.

-- Славный рубин, -- сказал он, щурясь от удовольствия.

-- Это не рубин, -- внезапно сказал Хелот. -- Этот камень называется альмандин.

-- А ты что, понимаешь толк в драгоценных камнях? -спросил Локсли. -- Странный же ты бродяга. Хелот прикусил губу.

-- Мало ли чему научишься, пока бродишь, -- сказал он уклончиво. -- Тут разговор, там беседа". За его спиной разбойники переглянулись. -- А ну,-- распорядился Локсли, -расскажи нам, невеждам, что за яички снес сегодня храбрый рыцарь сэр Гарсеран.

Хелот взял с его ладони один из камней и, улыбаясь, подбросил в воздух.

-- Это аметист, -- сказал он, не замечая, как вытягиваются лица его слушателей, -- камень трезвости и ума. Древние греки разбавляли вино водой...

-- Во жулики! -- возмутился отец Тук.

-- Да, чтобы не нажраться случайно до поросячьего визга, -- пояснил Хелот. -- Камень напоминал им, какого цвета должно быть разбавленное вино. -- Он взял в руки кольцо и показал голубой, в коричневых прожилках, непрозрачный камешек. -- А это тюркис. Она живет и умирает, как живое существо. Если не носить ее на руке, она будет стареть... Говорят, что в тюркис превращаются кости людей, погибших от любви...

Молчание, в которое погрузились Локсли и его приятели, вдруг показалось Хелоту угрожающим, и он замолчал.

-- Да, -- тяжело уронил Локсли, -- если ты и не платный осведомитель, то, во всяком случае, человек очень и очень подозрительный. В последний раз спрашиваю: кто ты? Запомни хорошенько: если вздумаешь врать, тебя исповедует отец Тук. А уж он это умеет.

-- Умею, -- подтвердил монах, потирая жирные лапы.

-- Я есть хочу, -- сказал Хелот. -- Оставьте меня в покое. Если бы не вы, я уже сидел бы в какой-нибудь харчевне в Ноттингаме. Денег у меня на это бы хватило. А ты, Робин из Локсли, или как тебя, -- ты мне не нравишься.

-- Послушай, Хелот, ты не настолько хорош, чтобы выбирать, нравлюсь я тебе или нет.

Хелот вдруг понял, что ему стало скучно.

-- Ты можешь меня убить, -- предложил он. -- Вижу, другого способа избавиться от тебя у меня нет.

Все трое грабителей стояли, а бродяга продолжал упрямо сидеть, подтянув колени к подбородку. Он устал и был голоден. Нелепость происходящего, как ему казалось, даже не заслуживала того, чтобы над ней задумываться.