Песнь о Гамаюне (СИ)

И если бы он мог, то не стал бы сегодня обнажать меч. Но вместо этого дернул поводья вороного коня, заставляя зверя встать на переднюю линию, и повел за собой войска.

***

Шум, гул, топот ног, отдаленные крики и разряженный воздух, наполненный волнением и пахнущий пылью. Чарльза постоянно это окружало, но сегодня весь мир казался пропитанным разрядами молний и холодным дыханием смерти, шагающей по пятам за людьми, пытающимися найти хоть один безопасный уголок в родной стране, которая уже билась в конвульсиях, отравленная ядом Шоу.

Вот только даже того призрака видения, которое удалось увидеть Чарльзу, было достаточно, чтобы знать — бежать им было некуда. Войска Шоу их нагонят, и пыльная земля напитается кровью. Куда бы они ни бежали и как бы ни прятались… Все уже было кончено. И все вокруг это чувствовали, даже не до конца понимая, и оттого воздух насытился страхом и нарастающим безумием толпы. Кто-то из оставшихся солдат кричал и пытался организовать народ, но тщетно.

— Куда ты прешь, урод!

— С дороги!

— Вы слышали?! Слышали?

— Хватит толпиться!

Скрип телеги, детский плач. Чарльза сильно пихнули в спину, и он едва не повалился на землю, но Мойра подхватила его, и он ощутил, как дрожали ее жилистые холодные руки.

— Мы уже в деревне, почти пришли.

— А куда мы идем?

— Помолчи, Чарльз, — Мойра потянула его в сторону.

— Сука, а ну с дороги!

— Ты на кого рявкнул, ублюдок?!

— Простите, она из-за меня, — торопливо вмешался Чарльз, пытаясь встать между Мойрой и незнакомцем.

— Мы уходим, — Магда подтолкнула Чарльза, снова пытаясь вывести его из толпы.

— Вот и верно! Еще калеку тащить, только продукты переводить.

— Еще раз рот разинешь, урод поганый, и я сама тебя калекой сделаю! — зарычала Мойра, но на этот раз Чарльз не стал встревать.

Он почувствовал это задолго до остальных. Земля под его ногами словно дышала, тихо вибрировала, а ветер выл совсем не одиноко, а сливаясь в воинственном кличе с…

Стук копыт.

— Горны! Они здесь! Здесь!

Крик пронзил все вокруг, и Чарльз ощутил, как море невидимых для него людей одновременно сорвалось в бег.

***

По холодной земле стелился призрачный желтоватый туман, он вился над землей и укрывал своим саваном горизонт, но Эрик знал, что ждет их впереди. Его конь взволнованно фыркнул и сбавил шаг как раз, когда впереди показались силуэты последней линии обороны Ирия. Остатки некогда бесчисленного войска — теперь же лишь загнанные в угол люди, не желающие сдаваться без боя. И Леншерр не собирался отказывать им в их последнем желании. Он остановил коня и спустился на землю, вставая перед своими людьми, на ходу достал меч из ножен, слыша, как зашуршала кровожадная сталь, освобождаясь из кожаного плена.

Воздух словно загустел, поглощая все звуки вокруг, оставляя только врага впереди и бесконечные просторы, скрытые белесым туманом. Эрику не нужно было ни произносить речей, ни воодушевлять своих людей. Все знали, зачем они здесь, и жаждали наконец-то, покончить со всем раз и навсегда. И поэтому, когда их командир первым ринулся в бой, сотни людей бросились за ним. Гул человеческих голосов звучал, словно откуда-то издалека, и только когда столкнулись первые мечи, звук раскрылся в полной мере, и сражение разразилось грохотом, способным затмить собой самый разгневанный рев грома.

***

Толпа неслась вперед, как обезумевшее стадо баранов, сбивая друг друга с ног и расталкивая в стороны. На мгновение Чарльзу показалось, что его подхватило мощное течение, и он вот-вот утонет в нем, упадет на землю и умрет под ногами последних свободных людей Ирия, но тетушки подхватили его и старались сбежать подальше от толпы, норовившей снести их, подобно высоким волнам Холодного моря Инвернеса.

— Быстрее! — Чарльз не выдержал и сорвал повязку с глаз, потянул своих тетушек, щурясь от блеклого солнца, которое не могло разогнать туман.

У него перехватило дух, когда он увидел живую массу людей, которые хаотично двигались и ревели, словно дикие звери, подталкивая друг друга и сбивая с ног. Они с трудом пробивались через человеческие тела, пытаясь вырваться из толпы, и, когда им удалось сойти на обочину дороги, ведущей в какой-то опустевший поселок, Чарльз увидел линию последней обороны его умирающей страны. В болезненно-желтом тумане виднелись темные силуэты сражающихся людей. До них было достаточно далеко, но Чарльз видел, как они приближались к ним все быстрее и быстрее. На мгновение ему показалось, что он слышит звон стали и крики воинов, и от этого все его органы словно передавило цепями.

Кто-то из толпы налетел на него и едва не повалил на землю, а Чарльз торопливо опустил взгляд, пряча глаза.

— Идиот! — зарычал на него мужчина, но тут же подскочила Мойра и впихнула Чарльзу его повязку.

— Надень немедленно!

— У нас нет времени, — Чарльз схватил ее под руку и потащил своих тетушек вслед за толпой, стараясь держаться чуть в отдалении, пока им не удалось добраться до опустевшего поселка, где все уже заполонила толпа. Люди не знали, пытаться ли спрятаться здесь или бежать дальше, но все ощущали, как цепные псы Шоу уже дышали им в спины, и от этого воздух пропах паникой и расцветающим безумием.

— Сюда! — Магда свернула на одну из узких улочек, уставленных деревянными и каменными домами, чтобы скрыться от толпы как раз тогда, когда военный горн разорвался, подобно грому, и стук лошадиных копыт вперемешку с гулом сотен и сотен озверевших от жажды крови воинов ворвались в город, настигая толпу.

— Бежим, уходим! — Магда схватила Чарльза, и они вместе с Мойрой бросились по улочкам. Краем глаза Чарльз видел, что не они одни решили спрятаться в уже полупустом городе, откуда бежали мирные жители.

Но Магда не пыталась, как другие люди, пробиться в дома, в надежде, что стены смогут их защитить. Она что есть сил впилась в руку Чарльза и бежала к широкому пшеничному полю, врезающемуся в стену почерневших голых деревьев. И Чарльз не сразу заметил, что среди золотых колосьев стояла ветхая церковь — одна из тех, что всюду строили люди Страйкера и Шоу, провозглашая свою веру на чужих землях. От одного ее вида Чарльзу стало тошно, но страх был сильнее.

— Туда, — решительно сказала Магда и потянула юношу к церкви, одного ее тона хватило, чтобы он с ужасом понял, что она хотела сделать. Он резко остановился и уперся, не позволяя Магде утянуть себя глубже в пшеничное поле.

— Чарльз…

— Нет! — Ксавьер хотел запротестовать, но тут он услышал крики.

Это было не сражение. Не война. Безоружные люди против цепных псов королевства Шоу. Юноша обернулся, и сердце его объял холод страха.

Казалось, они заполняли собой весь горизонт. Бессчетное черное воинство с флагами ядовитого змея. И сражение быстро приближалось, заглатывая истощенный город своей окровавленной пастью.

— Чарльз, — Магда обхватила его лицо руками и повернула к себе, решительно посмотрела в его сияющие глаза, и от ее взгляда Чарльзу стало так страшно, как никогда прежде.

— Нет, прошу тебя… — промолвил юноша, уже понимая, что задумала его тетушка.

— Мы очень тебя любим. Помни это. И прошу, не делай глупостей, — ее голос не дрогнул, но Чарльз видел, каких усилий ей это стоило, и вцепился в ее запястья, уже перестав различать грохот приближающегося сражения. Сердце сжалось от боли, и по горлу словно прошелся острый клинок.

— Нет. Нет-нет-нет, я не оставлю вас! — крикнул Чарльз, и от волнения его глаза загорелись ярче.

Магда ласково ему улыбнулась, а затем ее взгляд обратился на что-то позади Чарльза, и она едва заметно кивнула. Юноша успел подумать о том, чтобы обернуться, как его затылок разорвался от острой боли, и сознание тут же поглотила темнота.

Магда подхватила Чарльза под руки и с болью посмотрела на Мойру, отбросившую камень на землю, поспешившую помочь подруге, хотя ее бледное лицо, казалось, стало еще старше и худее.

— Я даже не успела с ним попрощаться! — зашипела женщина, но Магда ей не ответила, торопливо направилась к одинокой крохотной церкви, возвышающейся среди жухлых колосьев.