Песнь о Гамаюне (СИ)

В этот день шел дождь. Чарльз видел это сражение. Видел, как скользит под ногами воинов влажная земля, как поток дождевых капель размывает кровь, впитываясь вместе с ней в землю. Видел трупы, похожие на черные силуэты, и что людей становится все меньше и меньше. Они, словно звезды на утреннем небе, затухали с каждым мгновением, исчезали вместе с жизнями незнакомых ему людей, но каждый раз в этой суматохе, в безумном вихре смерти Чарльз старался найти Эрика. Следил за его резкими и в то же время точными движениями, за сосредоточенным лицом и позволял себе лишь его одного видеть отчетливо и так детально, задвигая образы других в тень тумана. Он выживет и в этот раз, но на груди останется новый шрам, и нога будет еще долго болеть после такого страшного неудачного падения. Ксавьер следил за ним и повторял себе, что это важно лишь потому, что Леншерр — его благодетель, его единственная защита, и потому его жизнь ценна. Он должен знать, что его король вернется к нему.

Туман взметнулся, и по телу пробежала холодная дрожь, Чарльз попытался рассеять видение, но было поздно, на него словно лавиной обрушились образы.

Холодная вода с разводами крови. Меч в израненных руках. Огни и приглушенные крики.

Он в ужасе обернулся и понял, что все еще находится в их лагере на берегу широкой реки Клайд, а позади него шипит огонь. Но горела дальняя часть лагеря, и света было недостаточно. Он в панике сглотнул и различил тени сражающихся людей, прежде чем вернуться в реальность.

Дождь все еще стучал по навесу шатра, и Чарльз жадно хватал ртом воздух, растерянно оглядываясь, ожидая увидеть сражение вокруг, но все было тихо и мирно. И бой, за которым он наблюдал, едва ли только начался.

***

Эрик тяжело вздохнул и поднял помутневший взгляд на поле боя. В сравнении с его прежними сражениями, это была не более, чем стычка. Ни замков, ни осад, даже нормальных лагерей нет, обычное поле и леса вдалеке, да речка позади, не так много мест для укрытий, а в бойнях он всегда одерживал победу. Вот и в этот раз он лишь вытер пот со лба и кровь, заливавшую правый глаз, растирая ее по грязной и мокрой от дождя коже. Над полем разносился вой горна, трубившего о победе, и выжившие воины ликовали, пока полевой священник читал молитву о павших. Эрик еще раз осмотрел недавнее поле боя, залитое грязевой водой и усеянное темными фигурами противников, но почему-то сейчас его внимание привлекла стая галок, метавшихся в небе. Одна из птиц спустилась к земле и села на труп коня, из бока которого торчало копье. Эрик замер, глядя на небольшую черную птаху, а та невозмутимо смотрела на него ярко-голубыми глазами, которые невольно напомнили Леншерру о Чарльзе.

Нет смысла тратить время дальше. И Эрик первый оседлал коня, и первый же ринулся к лагерю, не желая поддаваться общему ликованию, зная, что это лишь начало.

Он ворвался в лагерь и промчался мимо Азазеля, который в этот раз остался охранять лагерь, проигнорировал его крик, даже не слушая вопроса, а единственным желанием в его сердце билась мысль поскорее вернуться в свой шатер.

— Эрик! — Чарльз едва не сбил его с ног, стоило Леншерру ступить за плотный занавес их полевой спальни. Юноша вцепился в его влажную окровавленную одежду и выглядел так, словно только что увидел конец света.

— Тише, спокойно. Что произошло? — тут же спросил мужчина и впился в тонкие запястья Ксавьера, чувствуя, как заразительно оказалось волнение, плещущееся в его синих глазах.

— Я видел это! Не знаю, когда, но все еще здесь! Лагерь на южной стороне, охваченный огнем, и сражение прямо здесь. Оно будет. Оно случится…

— Хорошо, — скрывая свое волнение, кивнул Эрик, даже не сомневаясь ни на секунду в словах своего провидца. — Я усилю охрану и распоряжусь о защите. Все равно мои отряды сейчас ищут беглых в лесах…

— Ты нашел там их стоянку?

— Да. У того самого дерева, — Эрик только сейчас смог вздохнуть с облегчением и благодарностью. — Твое новое видение. Когда это будет? Вечером или утром? Днем?.. — Он положил руки на плечи Чарльза и осторожно сжал, не решаясь поддаться странному порыву и притянуть взволнованного бесенка ближе.

— Ночью, — уверенно сказал Ксавьер.

— Хорошо. Тогда у нас есть время.

— Ты должен все подготовить. Люди должны быть готовы!

— Они будут, — заверил его Эрик и бережно погладил подбородок юноши, ощутив легкую щетину, которая успела отрасти за эти несколько дней. И стоило бы убрать руку сразу, но это ощущение оказалось на удивление приятным, хотя Эрик сразу же подумал, что следует добыть бритву, чтобы привести Ксавьера в порядок, пока он не стал похож на остальных вояк в этим лагере — покрытых грязью и заросших бородами. Это колкое ощущение под пальцами не давало покоя… — Скоро настанет тот день, когда сюда явится Шоу. И до того мы не сдвинемся с места. Я распоряжусь об охране. И чтобы принесли все необходимое для тебя.

— Для меня? — растерялся Ксавьер и отпрянул от Эрика.

— Сегодня многие празднуют победу. Для меня же этот день лишь подготовка к истинному бою, и когда ты вернешься со мной, то по праву займешь свое место. Но уже сейчас я хочу для тебя удобств и комфорта, которые ты заслуживаешь.

— Я твой слуга. Не видел, чтобы остальную прислугу ты так оберегал.

— Ты не слуга, — подчеркнуто серьезно сообщил Эрик и подошел ближе, его рука скользнула на тыльную стороны шеи Чарльза, и поначалу юноша дернулся, инстинктивно желая избавиться от прикосновения, но ощутил не властное прикосновение, а ласковое, приятное поглаживание, от которого вдоль позвоночника пробежала дрожь. — Ты мой советник. Ты мой… — Эрик замер, но не стал говорить того, что крутилось у него на языке, а Чарльз взволнованно заметил, что по его виску сочилась кровь, да и сама рана на голове Эрика была не такой легкой, какой казалась сначала.

— Ты… тебе нужен лекарь.

Эрик стиснул зубы и на мгновение стал походить на охотничьего пса, которого душил поводок, не позволяющий броситься на добычу, но все же отпустил Чарльза и тихо прохрипел, что Ксавьер прав, широким шагом направился к выходу, оставив юношу растерянным и взволнованным.

— Знать бы, что у тебя на уме, — тихо прорычал Чарльз, не понимая, отчего так злится, и обхватил себя руками, чувствуя внезапную прохладу.

***

— Позиции усилены, но… Разрешите спросить, зачем? Осталось лишь несколько беглых воинов в лесах, не лучше ли дать нашим немного отдохнуть от всего этого? — Азазель устало привалился к телеге с оружием, пока Леншерр оглядывал палатки.

— Нет. Осторожность не повредит.

— Как скажете, — неохотно кивнул Аз и потер лицо, пытаясь прогнать сонливость после нескольких дней в поле, на постоянных караулах глаза так и слипались. — И все же… можно теперь не как к капитану, а как к другу обратиться? — сменив тон, спросил мужчина, и сначала Эрик словно не услышал его слов вовсе, а затем едва заметно кивнул, глядя в серое дневное небо.

— Эрик, я хотел попросить тебя об одной услуге… — осторожно начал Азазель и подошел ближе к принцу Стратклайда, но все же сохранил почтительную дистанцию, просто не желая, чтобы их разговор случайно услышал кто-то из снующих в лагере.

— Ты знаешь, что я не заправляю казной, и если у тебя снова проблемы с деньгами, то я разве что могу помочь…

— Нет. Прости, я не об этом. Просто… — Он оскалился и, казалось, не знал, как подобрать слова, что само по себе начинало настораживать.

— Говори уже.

— С Ирием покончено. Да и это уже не война, а так, добиваем остатки дичи. Ну, и я всегда считал, когда мы доживем до этих дней, ты не останешься в столице и вернешься в Инвернес. Я был там всего несколько раз, но мне это место запомнилось, как прекрасный оплот свободы и спокойствия.

— Потому что ты пробыл там недолго и, видимо, все время проводил в тавернах или у местных шлюх. Я знаю, в порту у нас можно найти рыбку на любой вкус.

— Я женат, — осуждающе напомнил Аз.

— Не замечал, чтобы это прежде хоть кого-то останавливало.