Григорий Шелихов

индейцев, окруживших стан правителя, - О'Мор насчитал их около пятисот

человек, - появился Пуртов с четырьмя промышленными, несшими на дюжих

плечах три бочонка живительной влаги собственного, Александра

Андреевича, курения, ведра на четыре-пять каждый, и такой же бочонок

ямайского рома, предназначенный для гостей.

Лица алеутов и индейцев, раскрашенные в ожидании боя черной и

голубой краской, казались вдвое свирепее и страшнее от чудовищных

гримас радости, возбужденной предстоящим угощением. О'Мор и его люди

разглядывали их с любопытством и скрытой опаской.

Бочонки с водкой были установлены на мгновенно связанных козлах.

Рядом на камнях разложили зажаренные туши оленей и горных баранов. У

мяса стоял Куликалов с ножом в руке. Пуртов с оловянной кружкой

вместимостью в четверть кварты встал у бочонка, держа в руке

наполненное водкой ведро.

- Здоровье наших друзей и на погибель врагам! - вставая,

провозгласил правитель тост, осушил единым духом кружку рому и,

наполнив ее снова, передал О'Мору, пуская в круговую. - А вы, братцы,

пейте, закусите и по местам, за работу, чтоб до вечера шалаши были на

месте, байдары на берегу!

Алеуты и индейцы целым родом или семьей двигались цепочкой, в

затылок друг другу, задерживаясь лишь на мгновение перед Пуртовым,

чтобы опорожнить кружку драгоценной влаги и подхватить на ходу закуску

- кусок мяса из рук Демида, с непостижимой быстротой работавшего

ножом. Выпив водку, они рвали зубами жесткое, недожаренное мясо и

уходили в сторону, уступая место у бочонка другим.

- Поспешай! Поспешай! - поторапливал Большое Брюхо

соотечественников, важно сидя на шкуре вблизи правителя - Лур-кай-ю

всегда в почете! - с несколькими другими индейскими и алеутскими

старшинами. - Байдары осторожно несите, не распорите кожу сучками! - И

косился, слышит ли его заботу правитель.

За двадцать пять лет скитаний по морям вселенной Мор не видел

ничего подобного: среди нескольких сот проходивших перед ним

американских дикарей, вооруженных копьями, а иногда и ружьями, он

насчитал не более тридцати русских.

- Я много раз бывал у источников богатств Британии и Португалии,

- не замедлил высказать ирландец Баранову свое удивление, - на

Перцовом, Слоновом, Золотом и Невольничьем берегах африканской

Гвинеи... Нет, нет, я приходил туда не за неграми! - поспешил он

добавить, заметив внимательный взгляд Баранова. - Но негров я видел

там только в цепях рабства. Я, как пять своих пальцев, знаю острова

Нидерландской Ост-Индии, где голые даяки, скованные единой цепью,

обрабатывают плантации сахарного тростника голландцев. Я трижды

посетил славный город Бостон, столицу американской республики. В нем

пять типографий, и они день и ночь печатают книги, но там... там, кто

проведет индейца внутрь Коннектикута, платит штраф в сто фунтов

стерлингов, кто даст индейцу приют у себя - за каждый час вносит по

четыре шиллинга, продавший краснокожему ружье штрафуется на десять

фунтов, за меру же водки - сорок шиллингов...

- Бостонцы служат единому Маммоне, - ответил Баранов, угадывая в

ирландце фанатичного католика и человека, недовольного квакерской

нетерпимостью граждан американской республики. - Они, слыхал я,

выгоняют из города католицких духовных, а ежели изгнанный еще

появится, - смертью карают.

- Бостонцы - те же англичане! - с горечью заключил О'Мор. -

Свобода и права существуют только для них, другим они не нужны...

Позволю себе надеяться, господин губернатор, что вы поможете мне

заменить сломанную мачту, запастись водой и провизией на обратный путь

хотя бы до Макао? На судне есть много товаров - вы посетите меня

завтра? - что-нибудь из них пригодится и вам...

- Ладно, господин арматор, придумаем, как помочь вам! - просто

ответил правитель, который и сам испытывал немалые затруднения в

прокормлении своего отряда. - Пока суд да дело, я дам свежей рыбы...

Запасы пресной воды на парусных судах были всегда предметом

больших забот капитана, а запастись провизией у безлюдных берегов

американского северо-запада случайно попавшему туда кораблю было и

того труднее, почти невозможно из-за враждебности воинственных и

свирепых индейцев, живших на побережье. Помочь храброму и честному

мореходу правитель считал для себя делом чести и немалых выгод для

русских интересов, когда завяжутся торговые связи с могущественной

Ост-Индской компанией.

Перед закатом солнца О'Мор направился на свое судно. Его

провожало несколько байдар, груженных мясом и рыбой. На судне,

стоявшем в заливе без единого огня, и в затихшем русском лагере на

берегу люди долго следили за беспокойными яркими сполохами зарниц на

далеком севере. Но ночь, американская дикая ночь, прошла спокойно,

ничем не выдав затаившейся в ее мраке вражды к самоуверенным

пришельцам.

Подымаясь с востока, солнце поздно появилось из-за высоких гор

побережья. С первыми лучами, упавшими на воды океана, Баранов стал

собираться с ответным визитом на "Феникс".

Перед отъездом он подозвал Куликалова и поручил ему с отрядом

стрелков, обслуживавших питание флотилии, набить десятка два-три

оленей и горных баранов, заготовить солонину для отправки на корабль.

Лур-кай-ю получил приказание наловить и завялить пудов сто палтусины.

Пуртов был оставлен начальником лагеря. Он должен был найти, срубить и

доставить на берег дерево для мачты.

Когда бот правителя подплывал к "Фениксу", двадцать четыре пушки

с обоих бортов фрегата дали залп... "Измена! Чище Кокса сработал!" -

подумал ошеломленный неожиданностью Баранов и тут же до замешательства

устыдился своей мысли, когда увидел на шканцах знакомую фигуру в

черном камзоле. О'Мор приветливо махал шляпой. С кормы на бизань

побежал, разворачиваясь по ветру, большой флаг Ост-Индской компании, а

следом серебристый вымпел с родовым гербом владельца судна эсквайра

О'Мор.

- Господин губернатор, вы у себя дома! - приветствовал

поднявшегося на палубу Баранова ирландец. - Через год кончается мой

контракт с Ост-Индской компанией, и я, если пожелаете, в вашем

распоряжении...

- Франц Лефорт и Патрик Гордон были первыми генералами у великого

государя Петра Алексеевича, Витус Беринг справедливо разделяет славу

открывателя сих мест совместно с Алексеем Чириковым. Вам найдется

много дела, господин арматор, на службе российской, - уверенно ответил

на приветствия Баранов, мгновенно оценив выгоды привлечения на службу

российской купеческой компании такого смелого и знающего морехода.

Черный пес ростом с доброго теленка, с курчавой короткой шерстью,

стоял около О'Мора и своими желтыми дикими глазами недружелюбно глядел

на появившихся незнакомых людей. Когда кто-нибудь из них слишком

близко подходил к хозяину, пес в беззвучном оскале клыков порывался

вперед.

- Аши, Саргач! - каждый раз останавливал пса О'Мор.

- Свирепый барбос, вот бы мне такого, - сказал Баранов и, поймав

настороженный взгляд желтых глаз собаки, подошел к ней и положил руку

на широкую голову. Собака отодвинулась, оскалив зубы, но не укусила

протянутой руки.

- О-о! - удивленно воскликнул О'Мор. - Первый раз вижу, чтобы

Саргач безнаказанно позволил чужому человеку погладить себя... Я готов

с радостью презентовать его вам, господин губернатор! Он плохо

переносит море и не ладит на судне ни с кем, кроме меня и Чандры.

- Приму с охотой, - отвечал через Ларкина Баранов. - В моей жизни

такой друг сгодится!

После осмотра судна, блиставшего чистотой и порядком, откушав в