Сказ Про Иванушку-Дурачка. Закомуришка тридцатая (СИ)
Сказ Про Иванушку-Дурачка. Закомуришка тридцатая (СИ) читать книгу онлайн
Закомуришка тридцатая посвящена в основном поэзии. Здесь можно узнать про Лермонтова и Жуковского много полезного для сдачи ЕГЭ. Здесь же мы бегло знакомимся с колоритными фольклорными персонажами – Сазошкой Корносым и Киришкой Ухатым, узнаём об их славной профессии и знакомимся с их зоркими взглядами на макроэкономику. Но всё это – бегло, ну очень бегло. Кроме того, в закомуришке тридцатой активно обсуждается, нужна ли на Руси полиция. Автор Сказа – народ – авторитетно разъясняет, когда именно на Руси не станет воров. Однако обсуждай не обсуждай, а Смерть и пень Древа Смерти не дремлют, в связи с чем, в заключение оной закомурины, мудрость народная, которая несудима, неистощима, безмерна и в гимне воспета, – заявляет, что есть главное в жизни.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
– Почему?
– Как вышьет иглой, так взвопишь: ой-ой-ой!
– И-го-го! И-го-го!
– Отстань, не га́ми* тут, разгамишь всех, уснуть не дашь, Гоша! – говорю я своему Унутреннему Горлопанусу и вопрошаю безносого насчет безухого: – А каково он портняжничает?
– Таково, шо из-под тебя лошадь уведет! Али «Жигули»! А чьто же ты думал?!
– И-го-го!
– А как его звать?
– И по рылу знать, чьто Кирилой звать! А прозвище его – Ухатый*.
– И-го-го! И-го-го!
– А я – Иван! Будем знакомы!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Ты не Иван, ты баран! Эй, баран! Кошелек или жизть! – гугня́вят* обадва.
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Кошелек, кошелек, – бурчу. – Какой кошелек?
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
Тут мне мой Внутренний Горлопан-с – а он сатанеет, когды, понимаешь, речь заходит о кошельке-с – нашептывает:
– Иван-с, а Иван-с!
– Що-с, ёшкина кошка-с?
– Що-с, що-с! Эти такие простые портные-с из Вороватова-с, понимаешь, требуют от какого-то барана-с какой-то кошелек-с!
– И-го-го-с!
– Да-с! Ну и що-с, Го-го-гоша-с?
– И-го-го-с! И-го-го-с!
– Що-с, що-с! Сдается мне, що они полагают, будто в России каждый баран-с имеет кошелек-с! Бывают же на Руси такие олухи, которые требуют от тебя больше, чем ты можешь дать! Сдается мне, що эти простые портные полагают, будто баран в России больше, чем баран!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Кто, баран?
– И-го-го! И-го-го!
– Да, баран, однозначно!
– И-го-го!
– Кто, портные?
– И-го-го! И-го-го!
– Да, портные, двождызначно!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Они що, такие простые?
– И-го-го! И-го-го!
– Да, такие простые!
– И-го-го-о-о!
– Эй, баран! Кошелек или жизть! – орут портные и ко мне подкрадываются, прячась за спинами друг дружки.
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Шиш, муха, не развереди у́ха!* – горла́ю* всем. – Постойте, портные из Вороватова – Сазон да Кирила! А вот отгадайте сперва загадку! На горе-горище лежит голенище: в том голенище деготь, ле́готь* и смерть недалече!* Что – сие?
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
Портные из Вороватова встали как вкопанные, сдвинули шапки на лбы, зачесали в затылках.
– И-го-го!
– Почем знать, чего не знаешь! – гундосит Сазон.
– И-го-го! И-го-го!
– Много знать – мало спать! – дроботи́т* Кирила.
– И-го-го! И-го-го!
– Кто что знает, тем и хлеб добывает! – возражаю.
– И-го-го!
– Полно тебе зна́хариться! – бараба́рят* обо́е, подпрыгивая. – Эй, баран! Кошелек или жизть!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Шиш, муха, не развереди уха! – гамлю. – Постойте, портные из Вороватова – Сазон да Кирила! А вот отгадайте ещежды загадку! Летит птица тонка, перья красны да желты, по конец ее человечья смерть!* Что – сие?
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
Портные из Вороватова встали как вкопанные, сдвинули шапки на затылки, зачесали во лбах.
– Х-х-ха! Об энтом знать не знаю! – ботви́т* Сазон.
– И-го-го!
– Много знать – скоро состариться! – кы́рхает* Кирила.
– И-го-го!
– Кто чьто знает, тем и честь добывает! – прекоре́чу*.
– Полно тебе знахариться! – бру́здят* обадва, подпрыгивая. – Эй, баран! Кошелек или жизть!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Шиш, муха, не развереди уха! Постойте, портные из Вороватова – Сазон да Кирила! – гу́мблю*. – А вот отгадайте вдруго́мя* загадку! Летела тетеря вечером, не теперя, упала в лебеду – и теперь не найду!* Что – сие?
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
Портные из Вороватова встали как вкопанные, сдвинули шапки набекрень, зачесали в ушах и за ушами.
– Знать не знаю, ведать не ведаю! – баку́лит* Сазон.
– И-го-го! И-го-го!
– Чего не знаешь, того и знать не хочется! – кырши́т* Кирила.
– И-го-го! И-го-го!
– Кто чьто знает, тем и жизть себе добывает! – протире́чу*.
– И-го-го!
– Полно тебе знахариться! – тарантя́т о́бое, подпрыгивая. – Эй, баран! Кошелек или жизть!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Шиш, муха, не развереди уха! – ве́ствую*. – Ну, как знаете, сударики! Впредь не обессудьте: поделом татям му́ки!
– И-го-го!
Тут я сымаю со своего могутного плеча Оружжо Сухой Мартын да и прихвастываю:
– А вот у меня пукалка!
– И-го-го! И-го-го!
– Слышь-ка, Кирила, дока на доку напал! Глянь-ка, у энтого барана – ружжо! – мя́мкает* портной Сазон портному Кириле.
– И-го-го! И-го-го!
– Баран с ружжом – уже не баран! – алалы́кает* портной Кирила портному Сазону.
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Не баран?
– И-го-го!
– Не баран, однозначно!
– И-го-го! И-го-го!
– А кто ж тогда он, ежели не баран? – мямкает Сазон.
– И-го-го! И-го-го!
– Баран с ружжом – уже не баран, а Иван! Понял, чудила? – алалыкает Кирила.
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Иван?
– И-го-го!
– Да, Иван, однозначно!
– И-го-го! И-го-го!
– Иван – точно он? – мямкает Сазон.
– И-го-го! И-го-го!
– Он, точно он! И даже не Иван!
– И-го-го! И-го-го!
– А кто ж тогда он? – мямкает Сазон. – Невжо́* – Селифан? Алибо энтот – как его? – Фигмалион?!
– И-го-го-о-о!
– Он – Иван Иваныч! Понял, чудила? – алалыкает Кирила.
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Иван Иваныч? Не баран бараныч?
– И-го-го!
– Иван Иваныч! Не баран бараныч!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– А кто ж тогда он, ежели не баран бараныч? – мямкает Сазон. – Невжо Селифан Селифаныч? Алибо энтот – как его? – Фигмалион?!
– И-го-го!
– Он – барон!
– И-и-и-го-го!
– Кто, он? Барон?
– И-го-го! И-го-го!
– Да, барон, однозначно!
– И-го-го! И-го-го!
– А как его звать-титуловать, энтого барона?
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Полностью звать-титуловать?
– И-го-го! И-го-го!
– Разумеется!
– И-го-го-о-о!
– А полностью звать-титуловать Ивана: барон де Баран, Иван Иваныч! Запомнил?
– И-го-го! И-го-го!
– Постараюсь зазубрить: барон де Баран, Иван Иваныч, баран де Барон, Иван Ивоныч, баран де Баран, Ивон Ивоныч!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Ну чьто, каково ружьеце? – глаго́лую.
– И-го-го!
– Це – знатная физио... фудзио... фудзи... фузея! – изрек Сазон.
– А ты, Ивон Ивоныч, знатный физио... фузио... фидзио... фудзио... фудзилёр, однозначно! – изрек Кирила.
– Да, – говорю, – я такой, многозначно!
– И-го-го-о-о!
– Неправда! – кипит от возмущения мой Внутренний Голос – а он всем правдоискателям в кумиры годится. – Он совсем не такой, курица-помада!
– И-го-го! И-го-го!
– А что, баран де Барон, Ивон Ивоныч, хорошо ли твое ружье бьет? – вежливенько так интересуется Сазон.
– Хорошо бьет ружье: с полки упало – семь горшков разбило!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– Да оно, Иван Иваныч, поди, не заряжено! – тарару́сит* Кирила.
– И-го-го! И-го-го!
Хотел было я согласиться, не спорить, да кстати вспомнил четвертый наказ целовальника. Талды я и молвлю:
– На грех и незаряженное выпалит!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
Портные посовещались меж собою да и зю́кают* хором:
– Барон, а барон! Дай твое замечательное ружье подержать, дабы вблизи полюбоваться!
Хотел было я дать портным свое замечательное ружье подержать, вблизи полюбоваться, да кстати вспомнил седьмой наказ целовальника. Талды я им рецяю:
– Ружья́, жены и собаки на подержание не дают!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
– А что, баран де Барон, Ивон Ивоныч, ружьеце-то твое – какой системы? – наиучтивейше любопытствует Сазон.
– И-го-го-о-о!
– Ружьеце-то мое – славнецкое, важнецкое, молодецкое, не стрелецкое, а детское! – отвечаю я гордо. – А имя ему – Оружжо Сухой Мартын!
– И-го-го! И-го-го! И-го-го!
Тововонадни портные с энтузиазизмом посовещались между собою да и сдерзословили:
