Убийство в Эшли-Грин. Осторожно, яд! (сборник)

— Да-да, если, конечно, она развеется, — согласилась мисс Мэтьюс. — Только мне почему-то думается, стоит начать копаться, и непременно обнаружится что-то ужасное там, где меньше всего ожидал.

— Сама мысль об отравлении Грегори совершенно абсурдна, — заявила миссис Мэтьюс. — Уж в этом я полностью уверена.

— Ну разумеется. Только ты прекрасно знаешь, что Гай с ним все время ссорился, не говоря уже о Стелле.

Слова Харриет возымели неожиданное действие: миссис Мэтьюс из добродетельной христианки превратилась в загнанную в угол тигрицу. Сидя в кресле, она резко подалась вперед, вцепившись руками в подлокотники, и во всей позе появилось что-то хищное, как у дикой кошки.

— Изволь объяснить, что ты имеешь в виду, Харриет, — приказала она грозным голосом. — Будь так добра! И не забывай, что речь идет о моих детях!

Мисс Мэтьюс не на шутку струхнула и со слезами на глазах принялась уверять, что в ее словах не было никакого подспудного смысла.

— Рада это слышать, Харриет, — успокоилась миссис Мэтьюс, снова расслабляясь в кресле.

Под безупречным макияжем было видно, как побледнело ее лицо. Гай, стоявший за креслом, наклонился к матери и, усмехнувшись, одобрительно шепнул: «Ай да мамочка, молодец!»

Миссис Мэтьюс сжала руку сына и с упреком попросила:

— Умоляю, оставь эти вульгарные выражения, дорогой. Ты же знаешь, я их не выношу.

— И нечего на меня нападать, Зои! — всхлипнула мисс Мэтьюс, роясь в карманах в поисках носового платка. — Никто не любит Гая больше меня, да и Стеллу тоже. Просто я представила, как ситуация выглядит со стороны.

К миссис Мэтьюс вернулось обычное спокойствие.

— Давай не будем больше говорить на эту тему. Никто и не ждет, что ты поймешь материнские чувства. — Она повернулась к миссис Рамболд и любезно поинтересовалась: — Полагаю, пребывание на побережье пошло вам на пользу?

— О, благодарю, я прекрасно себя чувствую! — воскликнула миссис Рамболд. — Это все Нед! Он знал, что я нуждаюсь в смене обстановки. — Она с нежностью посмотрела на мужа. — Вы и не представляете, как этот мужчина меня балует!

Миссис Мэтьюс вежливо улыбнулась, воздержавшись от комментариев, а мисс Мэтьюс, метнув в сторону гостьи полный ненависти взгляд, попросила мистера Рамболда взглянуть на отвес и с торжествующим видом увлекла его в теплицу. Харриет была страстным садоводом и теперь разрывалась между стремлением обсудить свои горести и еще более сильным желанием показать мистеру Рамболду редкие растения, которые они оба разводили, и сравнить, у кого дела идут лучше. В результате Харриет удалось и то и другое, но потом она запуталась и все протягивала мистеру Рамболду горшочки с цветами, которыми можно было без ущерба любоваться и на прежнем месте, сбивчиво рекомендуя обратить внимание на замашки миссис Мэтьюс. Ведет себя как полновластная хозяйка в доме! Будто все принадлежит ей одной! Мистер Рамболд выскользнул из расставленных Харриет сетей, сославшись на необходимость вымыть руки, и поднялся наверх, где немедленно пал жертвой миссис Мэтьюс, которая давно его поджидала.

Позже Стелла проводила обоих гостей по подъездной дороге до ворот и, поблескивая глазами, осведомилась:

— Ну как, мама успела поделиться всеми горестями после тети Харриет, которая тоже выплеснула на вас целый ушат печалей?

— Ты — непочтительная дочь, Стелла, — рассмеялся мистер Рамболд. — Да, она кое-что рассказала.

— Надеюсь, вы умиротворили обеих. Они все время действуют друг другу на нервы.

— Ничего удивительного, — добродушно согласилась миссис Рамболд. — Когда в дом приходит смерть, все расстроены, и это понятно. А тут еще добавилось расследование и прочие неприятности. Вполне естественно, что у твоей матери и тети нервы напряжены до предела.

— Как и у всех нас, — призналась Стелла. — Разумеется, дядю не отравили, но когда высказываются подобные предположения, невольно задумываешься, кто мог это совершить. Ужасно.

— На твоем месте я вообще выбросил бы такие мысли из головы, — здраво рассудил Эдвард Рамболд. — Ты же понимаешь, что доктор Филдинг гораздо компетентнее тетушки Гертруды.

— Безусловно, — согласилась Стелла. — Только если это вдруг окажется правдой и сюда придет полиция и станет задавать вопросы, не покажется ли подозрительным, что Гай и Де… что Гай и я постоянно ссорились с дядей?

— Конечно, нет, — заверил мистер Рамболд. — Ты прекрасно знаешь, что полиция не арестовывает людей только за то, что они ссорятся. Вы, юная леди, слишком увлеклись и тревожитесь раньше времени.

— Ну, остается только надеяться, что полиция здесь не появится, — неуверенно согласилась Стелла.

— Думаю, им здесь нечего делать, — подтвердил мистер Рамболд.

Однако в десять утра в понедельник в кладовую в поисках мисс Мэтьюс зашел Бичер и в зловещей тишине протянул серебряный поднос, на котором красовалась визитная карточка с именем детектива-суперинтенданта Ханнасайда из Департамента уголовного розыска, Нью-Скотленд-Ярд.

Мисс Мэтьюс испуганно вскрикнула и выронила визитную карточку, будто она была из раскаленного железа.

— Я проводил их в библиотеку, мисс, — сообщил Бичер.

Глава четвертая

В библиотеке ждали трое. Один — мужчина средних лет с тронутыми сединой волосами и глубоко посаженными глазами на широком добродушном лице; второй — худощавый, с аккуратно подстриженными усиками и тощей шеей. Третий был доктор Филдинг. Мисс Мэтьюс вошла в комнату, опираясь на руку племянника. Доктор Филдинг выступил вперед и с мрачным видом сообщил:

— Мисс Мэтьюс, к сожалению, дело оказалось серьезнее, чем я предполагал. Это суперинтендант Ханнасайд из Скотленд-Ярда, а это инспектор Дэйвис из местного полицейского участка. — Филдинг указал на мужчину с усиками.

Мисс Мэтьюс смотрела на суперинтенданта, как кролик на удава, потом испуганным шепотом пролепетала приветствие, не обращая внимания на инспектора.

— Доброе утро, — любезно откликнулся Ханнасайд. — Инспектор Дэйвис и я приехали задать несколько вопросов по поводу смерти вашего брата.

— Хотите сказать, что дядю отравили? Не верю! — воскликнул Гай. — С какой стати кому-то понадобилось его травить?

— Не знаю, мистер Мэтьюс, — спокойно ответил Ханнасайд, глядя ему в лицо. — Именно это я и намерен выяснить.

— Не может быть! — еще больше возмутился Гай. — Кто поверит в такой вздор?

— Успокойся, Гай, — вмешался в разговор доктор Филдинг. — Сомнений нет, в анализах обнаружен никотин.

— Никотин? — Гай беспомощно моргал. — Но ведь дядя не курил!

— И доктор Филдинг утверждает то же самое, — звметил Ханнасайд.

— Значит, это не утка! — воскликнула мисс Мэтьюс, к которой вновь вернулась речь.

— Утка? — в недоумении переспросил Ханнасайд.

— Она самая. Если бы утка была отравлена, мы все давно бы умерли! Как бы там ни было, у меня имеется счет на две котлеты из мяса ягненка, и все подтвердят, что я велела приготовить их для брата, хотя Грегори их даже не попробовал.

— Мисс Мэтьюс опасается, что причиной смерти ее брата стала жареная утка, которую он ел за ужином, — пояснил доктор Филдинг.

— Понятно. Нет, мисс Мэтьюс, вряд ли здесь дело в утке. Не припомните, что еще ел и пил ваш брат накануне смерти?

Харриет принялась перечислять блюда, что подавались за ужином, но Ханнасайд ее остановил:

— Нет, мисс Мэтьюс, после ужина, перед сном. Может, выпил чашечку «Оувалтина» или еще что?

— Грегори терпеть не мог напитки с солодом, — уверенно заявила мисс Мэтьюс. — Сколько раз я умоляла его попробовать, так как он страдал бессонницей, но брат никогда не прислушивался к добрым советам, даже когда был ребенком.

— А принимал ли он какие-либо средства от бессонницы? — поинтересовался Ханнасайд.

— Ох, в этом не было нужды! — воскликнула мисс Мэтьюс. — Серьезных нарушений сна не замечалось. И вообще, по-моему, дела со сном у брата обстояли куда лучше, чем он себе возомнил.