Сети дьявола

Питер Чейни

Сети дьявола

ПЯТНИЦА

1. Дело в шляпе

Каллаган проснулся и долго лежал с открытыми глазами, разглядывая тени на потолке, которые отбрасывали тлеющие в камине угли.

Во рту пересохло, язык казался распухшим и шершавым. По стеклам окон колотил дождь. Он взглянул на часы. Было уже восемь.

Каллаган встал и направился в ванную, когда зазвонил телефон. Сняв трубку, он узнал голос Эффи Томпсон и хмуро отозвался.

— Ну вот, — обиженно сказала Эффи. — Разве я виновата, что у вас болит голова? Простите за беспокойство, но меня интересует, скоро ли вы придете в контору. Здесь кое-что случилось.

Каллаган облизал пересохшие губы.

— Какого черта ты раньше не позвонила, Эффи?.. Я нахожусь на два этажа выше конторы, неужели трудно было разбудить меня?

— Не смешите меня, — сказала она, — Я звоню без конца, но вы, по-видимому, были в бесчувственном состоянии.

— Я перебрал вчера и сейчас дьявольски плохо себя чувствую, — сказал Каллаган. — Что там стряслось?

— Кое-что по делу Ривертона, — ответила Эффи. — Если вы хотите удержать этих клиентов, то должны что-то делать. Я думаю…

— Я не спрашиваю у тебя совета, — рявкнул Каллаган. — Когда я захочу, чтобы ты вмешивалась в мои дела, обязательно тебе скажу.

— Хорошо, сэр, — холодным тоном Эффи подчеркнула слово «сэр». — Разрешите сообщить вам подробности. Во-первых, я хотела бы заметить, что вас не было здесь два дня. У вас на столе лежит куча корреспонденции, на которую надо отвечать целую неделю. Но это не все. Вам восемь раз звонили из Мэнор-Хауз. Я думаю, полковник должен быть зол на фирму. Еще есть письмо адвокатов Ривертонов, от «Селби, Рокса и Уайта». Прочесть его вам?

— Нет, спасибо, — ответил Каллаган. — Я иду вниз. Что еще?

— Да, приходил владелец кинотеатра. У него работает управляющей женщина. Там обнаружилась недостача, и он хочет, чтобы мы провели расследование. Вы возьмете это дело?

— Ты поинтересовалась, почему он не обращается в полицию?

— Да, — ответила Эффи. — Я думаю, он избегает полиции. Он нервничал, когда говорил об этом деле. Каллаган усмехнулся.

— Ты молодец, Эффи.

Он повесил трубку и направился в ванную, но снова зазвонил телефон. Каллаган, все еще не одетый, с проклятием схватил трубку и услышал знакомый голос с канадским акцентом:

— Хэлло, Слим! Как дела? Это был Келлс.

— Нормально, Монти, — ответил Каллаган. — Едва пришел в себя с похмелья. А что?

— Я разыскал эту юбку. Дамочку Диксон. Ее зовут Азельда Диксон, по прозвищу Качалка. Эта милашка выглядит довольно неплохо, но вид какой-то смертельно усталый.

— Хорошая работа, Монти, — ответил Каллаган. — Она будет говорить?

— Ни в коем случае! Безмолвна, как могила. Я даже не знаю, где она живет. Эту куклу будет нелегко расколоть.

— Все они такие, — сказал Каллаган. — Говорят или слишком много, или ничего.

— Ты прав, старина. Может быть, она клюнет на мое обаяние. Если нет, придумаю что-нибудь другое. До встречи.

Каллаган с облегчением повесил трубку.

Каллаган был широкоплечий мужчина средних лет, ростом метр семьдесят восемь. Длинные руки, худое лицо с выдающимися скулами, решительный подбородок, уши, словно приклеенные к голове, глаза неопределенного голубого цвета, черные непокорные волосы. Женщинам нравились очертания его рта. Он производил впечатление человека решительного и обладающего склонностью к «черному» юмору.

Одевшись, он спустился в контору, расположенную двумя этажами ниже.

Эффи Томпсон сидела у раскрытого шкафа. Она была среднего роста, хорошо сложена. Рыжие волосы, зеленые глаза. Одежда сидела на ней прекрасно. Эффи выглядела одновременно щеголеватой и деловой.

Каллаган сел за большой стол и начал распечатывать конверт с фирменным знаком компании «Селби, Роке и Уайт». Он стал читать письмо:

+++

"Дорогой мистер Каллаган!

Мы получили указания полковника Ривертона, который в настоящее время серьезно болен, о чем мы очень сожалеем, снова написать Вам о деле его сына, мистера Уилфрида Юстеса Ривертона.

Уже прошло восемь недель с тех пор, как наш клиент поручил Вам выяснить местонахождение его сына, образ его жизни, имена его друзей и, если возможно, некоторые данные относительно тех больших сумм, которые мистер Уилфрид Ривертон потратил или проиграл.

Мы надеемся, что Вы будете в состоянии через несколько дней представить предварительный отчет. В связи с этим напоминаем Вам, что плата в размере ста фунтов в неделю, являющаяся, по нашему мнению, очень щедрой, должна быть гарантией того, что Вы добьетесь быстрых результатов."

+++

Каллаган беззвучно выругался и нажал кнопку звонка. Вошла Эффи с раскрытым блокнотом. — Напиши этим людям, что их письмо получено, и сообщи, что, если им не нравится мой способ ведения дел, они могут поискать кого-либо другого. Подпиши от моего имени. Он кинул ей письмо через стол.

— Вы собирались сегодня вечером пообедать с Хуанитой, — сказала она, поджав губы, — Мне позвонить или вы сами это сделаете?

— Напиши письмо и иди домой. Я сам позвоню. Минут пять спустя Каллаган услышал, как за секретаршей захлопнулась дверь. Он снял трубку и набрал номер.

— Хэлло, Хуанита, — сказал он. — Прости, но я не могу сегодня пообедать с тобой. Я занят… Да, дела… Да… Завтра позвоню.

Каллаган положил трубку, потом нагнулся и достал из нижнего ящика стола бутылку ржаного виски. Вытащив пробку, он начал пить прямо из горлышка. Потом убрал виски на место и из другого ящика достал маузер. Посмотрев на него с минуту, положил оружие назад. Затем выключил свет, прошелся по конторе, запер двери. Лифт опустил его вниз. Он подождал такси на Беркли-сквер и сел в машину.

— К Джо Мартинелли, — сказал он шоферу, — и побыстрей.

Каллаган стоял в конце длинного коридора, который тянулся от самого входа, и разглядывал заведение Джо Мартинелли. Густой табачный дым висел под потолком. Ряды, возвышающиеся ярусами вокруг ринга, были забиты в основном мужчинами. Одна или две женщины, очевидно знакомые боксеров, сидели возле ринга, где два легковеса лениво дубасили друг друга.

Каллаган не спеша обогнул ринг и проследовал в личный бар Джо Мартинелли.

Здесь пахло табачным дымом и потом. Облокотясь на стойку бара, о чем-то спорили несколько человек. Среди них сыщик узнал Джилла Чарльстона. Высокий, элегантный, одетый в хороший костюм и дорогое белье, он сразу бросался в глаза.

Чарльстон обернулся и увидел Каллагана.

— Привет, старый конокрад! — воскликнул он. — Как дела? Твои клиенты еще не разбежались?

— Джилл, — не отвечая на вопрос, сказал Каллаган, — у меня маленькие неприятности, и я хочу открыть карты. Может быть, ты сможешь мне помочь… Речь идет об Уилфриде Ривертоне по прозвищу Простак.

Чарльстон кивнул.

— Валяй дальше, Слим.

— Его семья вцепилась в меня, как бульдог, — продолжал Каллаган. — Старик-полковник серьезно болен, он беспокоится за беспутного сыночка. Я получаю сотню в неделю, чтобы выяснить, где его малыш тратит семейные деньги, кто эти женщины, а если их нет, то где эта рулетка или что-то иное… Простак тащит деньги у старика Ривертона. Я пока ничего не могу поделать.

Чарльстон кивнул.

— Как ты начал игру, Слим?

— Мы использовали обычные способы, — сказал Каллаган. — Я обшарил в Лондоне все злачные места для высшего, среднего и низших слоев. Пока ничего. Кто-то подцепил малыша на крючок и заставляет молчать.

Чарльстон закурил.

— Есть некий Рафано, — сказал он. — Этот парень изворотлив, как пара штопоров сразу. Он продает все. У него где-то в провинции яхта, и я слышал, что на ней идет игра. У него, конечно, есть и другие интересы. У него есть пара притонов под Лондоном, в которых очаровательные девушки имеют не менее очаровательные привычки выуживать деньги из ребят, которым повезло. Он полуамериканец, полуйтальянец и опасен чрезвычайно.