Гнозис. Том третий. Эзотерический цикл. Опыт комментария к эзотерическому учению восточной церкви

Появление ложных исторических, равно как и богословских теорий таит в себе особенную опасность: овладев стараниями своих адептов сознанием масс, они способны породить настоящие эпидемии безумия с катастрофическими последствиями. Примером тому может служить расистская теория, которая, эволюционировав от Гобино до Гитлера, стала одной из движущих сил Второй мировой войны.

(2)

Менделеев теоретически показал возможность высвобождения энергии, заключенной в атоме, за сто лет до опытов по расщеплению атомного ядра. Со времени публикации трактата Коперника «О вращении небесных сфер» (1543) прошло целых триста лет, пока Леверье и Адаме посредством вычислений пришли к открытию Нептуна. Эти примеры, подобных которым множество, показывают, сколь инертен и медлителен человеческий разум.

При этом следует учитывать, что у Менделеева как в химии, так и в физике был целый ряд блестящих последователей. Копернику также наследовали великие умы, такие как Джордано Бруно, обобщивший его систему, Иоганн Кеплер, который вывел из нее три универсальных закона и выразил их на строгом языке математики, Исаак Ньютон, который своим открытием всемирного тяготения придал ей завершенный вид.

Историческим же теориям Данилевского — биолога, которому Россия обязана законами, регулировавшими морское рыболовство, — последователей и популяризаторов не нашлось, хотя некоторые его идеи можно обнаружить у таких современных авторов, как Освальд Шпенглер и Арнольд Тойнби.

Однако как раз концепция Данилевского может послужить наиболее подходящей основой для логически последовательной классификации, тем самым открыв путь к адекватному пониманию исторических явлений, подобно тому, как системы Коперника и Менделеева положили начало новым подходам в соответствующих сферах науки.

Именно с этой точки зрения разработки Данилевского представляют интерес для эзотерической науки. Увязав их с нашим исследованием Трех космических Октав, мы сможем более четко уяснить весь ход развития земного человечества, что особенно важно в преддверии Эры Святого Духа, с неизбежным наступлением которой, как мы уже говорили, всё должно стать явным посредством не только его осознания, но и понимания. В это переходное время следует напрочь отказаться от бытующих хаотических, фрагментарных и зачастую несомненно ложных представлений о развитии органической жизни на Земле. Без здравых на этот счет идей совершенно невозможны сознательные усилия, направленные на достижение гармонии между внутренним содержанием ЛЯ, СОЛЬ и ФА Второй космической Октавы, в которую вписывается все целое этой органической жизни. И коль скоро планомерное развитие аккорда из этих трех нот непосредственно зависит от развития человечества в целом, нам следует прояснить его специфику с самого начала. Это позволит нам определить, какое направление должно принять человеческое развитие, чтобы привести к новой Эре и увенчаться всеобщим Воскресением.

Итак, темой данной главы станет нынешнее положение вещей. В следующей же главе мы попытаемся указать практические способы направления наших усилий на достижение намеченной цели.

//

(1)

Данилевский обнародовал свою концепцию более ста лет тому назад. За последующие двадцать пять лет его труд переиздавался шесть раз. Затем автор был забыт, так как никто не взялся продолжить его работу. Сегодня мы вновь открываем его для себя^1.

Данилевский начинает с констатации искусственности классического способа подразделения всей истории на древность, средневековье, новое время и т. д. Он обосновывает это тем, что развитие различных народов происходит не одновременно. Одну и ту же эпоху можно рассматриваться как древность одних, средневековье других и новое время третьих. Чтобы удовлетворять адекватным, а именно естественным критериям, система исторической классификации прежде всего должна определять принципы отнесения народов к той или иной цивилизации. Лишь после этого становится возможным изучать историю каждой такой группы в терминах различных стадий развития ее членов. Так как единой цивилизации не существует, традиционное подразделение всеобщей истории не представляется логичным. До тех пор, пока мы не научимся проводить четкие различия между этапами исторического развития и типами, которые являются его субъектами, адекватная классификация исторических феноменов невозможна.

Данилевский, в частности, пишет:

«Формы исторической жизни человечества, как формы растительного и животного мира, как формы человеческого искусства (стили архитектуры, школы живописи), как формы языков (односложные, приставочные, сгибающиеся), как проявление самого духа, стремящегося осуществить типы добра, истины и красоты (которые вполне самостоятельны и не могут же почитаться один развитием другого), не только изменяются и совершенствуются повозрастно, но еще и разнообразятся по культурно-историческим типам. Поэтому, собственно говоря, только внутри одного и того же типа, или, как говорится, цивилизации², и можно отличать те формы исторического движения, которые обозначаются словами:

См.: Данилевский Н. Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому. — М: Книга, 1991. Впервые опубликовано в журн. «Заря» в 1869г.

2 Обращаем внимание читателя на то, что Данилевский не всегда использует эти два термина в точности в том же смысле, какой мы в них вкладываем в настоящем сочинении.

древняя, средняя и новая история. Это деление есть только подчиненное, главное же должно состоять в отличении культурно-исторических типов, так сказать, самостоятельных, своеобразных планов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития. В самом деле, при всем великом влиянии Рима на образовавшиеся на его развалинах романо-германские и чисто германские государства, разве история Европы есть дальнейшее развитие начал исчезнувшего римского мира? К какой области только что перечисленных категорий исторических явлений ни обратиться, везде мы встретим другие начала. Христианская религия принимает папистский характер, и хотя римский епископ и прежде носил название папы, но папство, как мы теперь его понимаем, образовалось лишь в романо-германское время и для этого должно было совершенно уклониться от своего первоначального значения и смысла. Отношения между общественными классами совершенно изменились, ибо общество построилось на началах феодализма, который не находит себе ничего соответственного в древнем мире . Нравы, одежда, образ жизни, общественные и частные увеселения становятся совершенно иными, чем в римское время. Хотя через триста лет после падения Западной Римской империи она восстанавливается в форме Карловой монархии, но новый римский император, несмотря на то что имелось в виду создать его по образу и подобию древнего, получает на деле совершенно иной характер — характер феодального сюзерена, которому в светском отношении должны так же точно подчиняться все главы нового общества, как в духовном отношении— папе. Но и этот идеал (долженствовавший по католическому понятию составлять на земле отражение царства небесного) никогда, впрочем, после Карла не осуществлялся, и германские императоры, несмотря на все свои притязания, были, в сущности, такими же феодальными монархами, как и короли французские или английские, и скоро стали даже уступать им в могуществе. Наука, в течение нескольких веков постепенно замиравшая, принимает форму схоластики, которую нельзя считать продолжением ни древней философии, ни древнего богословского мышления, как оно проявлялось в великих отцах Вселенской Церкви. Потом европейская наука переходит в положительное исследование природы, которому древний мир почти не представляетобразцов. Большая часть искусств, именно — архитектура, музыка и поэзия, принимает совершенно отличный характер, нежели в древности; живопись в средние века преследует также совершенно самобытные цели, отличается идеальным характером и чересчур даже пренебрегает красотою формы, а если потом и старается усвоить себе древнее совершенство формы, то все же мы не можем даже судить, насколько она про должает или не продолжает направление древней живописи, от которого до нас почти ничего не дошло. Одна только скульптура имеет подражательный характер и тщится идти по тому же пути, по которому шли и древние, но зато именно это искусство не