Очарованный принц

будет так!

К вечеру Ходжа Hасреддин в новом халате, новых сапогах и с тяжелым кошельком в поясе (дары вельможи) покинул свой плен.

Из ворот дворцовой крепости он вышел на площадь, уже подвластную вечерним теням.

Первым, кого увидел он за воротами, был жирный меняла - в парчовом халате, с ^ильдейской медной бляхой на груди, с уздечкой в руках, давно томившийся здесь в надежде проникнуть во дворец и повергнуть к стопам повелителя свою жалобу.

При появлении Ходжи Hасреддина его лоснящееся от жира и пота лицо осветилось радостью.

- Тебя выпустили, гадальщик! О великое счастье - значит, мои кони вернутся ко мне! А я уж приготовил жалобу, заплатил писцу двенадцать тань-га. Вот она,- почитай, если хочешь.

- Я читаю только по-китайски.

- Здесь - несколько слов, для тебя весьма лестных; я прошу повременить с отделением твой головы от твоего туловища, пока ты не разыщешь коней,- видишь, как я о тебе забочусь!

- Еще бы не видеть,- прими за это мою благодарность, купец!

- Так пойдем продолжим гадание; может быть, ты успеешь найти коней еще до наступления ночи.

- А куда нам спешить? Я, так же как и ты,- враг торопливости. Если уж мы решили повременить с отделением моей головы от моего туловища, то почему бы нам не повременить и с розыском твоих коней?

- То есть как это - повременить с розыском коней? Ты забыл: через три дня - скачки!

- Попробуй поговорить с ханом; возможно, он тоже большой любитель повременить и отложит скачки на недельку-другую.

И, не задерживаясь долее у ворот. Ходжа Hасреддин повернул в сторону базара, где уже били, рокотали барабаны, провожая солнце к закату.

- Если так, то берегись, гадальщик! - зашипел купец, перекосившись лицом.- Я знаю: ты подкуплен, и знаю, кем! Hо у меня тоже есть во дворце свои люди, эти ворота откроются передо мною, и тогда - горе тебе, гадальщик,- тебе и твоему подкупителю!

Ходжа Hасреддин был уже далеко и не слышал этих угроз.

По всему его пути лежали на площади косые, уступчатые иззубренные тени - словно спины сказочных чудовищ, притаившихся, чтобы схватить его; но, как очарованный принц, хранимый высшими силами, он свободно и смело шел между ними, подняв лицо к пылающему солнцу. Оно опускалось в гряду волнистых тонких облаков и заливало их ясным огнем, обещая земле на завтра горный прохладный ветер - спасенье от жгучего зноя.

А ночью, лежа в чайхане, он сквозь помост вел тихую беседу с одноглазым.

- Больше всего я радуюсь, что не обманулся в своем доверии к тебе,- говорил он, сложив ладони раковиной, чтобы голос не уходил в стороны.- Теперь скажи: почему не оказалось коней в пещере, куда они девались?

- Я не мог оставить их в пещере: кругом шныряли шпионы и начали уже шарить в каменоломне. Перед рассветом, под покровом тумана, мне удалось вывести коней и переправить в другое место - в один пустующий загородный дом...

Беседа закончилась поздно, к исходу ночи.

Выслушав подробные наставления к дальнейшему, одноглазый исчез.

Ходжа