Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг.

Сегодня на лекциях по философии мы спросили об этом седого педагога Ваха. И седой философ Вах ответил:

– Потому, что все люди – трусы! Я не знаю, за что стреляли в педагога по литературе, но если за взятки, то нужно было выстроить весь наш педагогический состав в шеренгу и расстрелять из пулемета! Мы боимся даже пикнуть что-то этой девчонке. Иначе придет ее парень из спецслужб и расстреляет нас всех… педагогов.

На этом урок философии закончился.

П.

22.06.

Электричества нет, воду не привозят – пить нечего. Купила в бутылочке минералки.

Устала как собака. Но напишу тебе все, что узнала за день.

Институт гремит, как погремушка: студенты платят за все зачеты и экзамены взятки, я ругаюсь, призываю их к учебе, но напрасно! Особенно отличается подношениями студентка Товсари с нашего факультета. Сегодня она кричала на меня:

– Закрой рот! Убирайся отсюда! – видя, что я заметила, как она из кошелька отсчитывает деньги – педагогу.

А тридцатилетняя чеченка по прозвищу Петька вообще взялась мне доказывать, что платит взятки из принципа, дабы не усложнять свою нелегкую жизнь лишними знаниями!

– Я бизнес-леди, – сказала Петька, – торгую. В одном из маленьких горных сел есть у меня магазинчик. Это простой железный вагон, набитый всякой всячиной. Я продаю золото, часы, одежду и еду. Недалеко от моего магазинчика расположена военная часть с российскими солдатами. Я взяла и подружилась с русским майором Сметанкиным. После чего мы заключили устный договор. Он присылает мне своих русских солдат и офицеров – я продаю им товар, а ему за каждого даю 1000 р. Некоторое время мы успешно сотрудничали таким образом. Но на днях я дала ему 50 000 р., а он меня обманул! Направил своих солдат в другой магазин, перед отбывкой из Чечни в Россию. В другом магазине мои конкуренты отдали майору Сметанкину по 2000 р. с каждого солдата!

– Откуда такие суммы?! – спросила я, вытаращив глаза.

– Дело в том, – пояснила Петька, – что солдат обманывают. Часы, которые на рынке стоят сто рублей, в наших магазинах продают за тысячу, и так далее. Сама понимаешь, какой у нас навар – десятки, сотни тысяч! Мне было очень обидно, что майор Сметанкин предал меня. Ведь я не спала до поздней ночи – вязала одинаковые пакеты на пятьдесят русских солдат. Каждый пакет на огромную сумму! И вот на следующий день я вызвала майора Сметанкина и устроила ему скандал. Он не ожидал такого поворота событий, стоял и ржал, как конь. Он, русская сволочь, ржал на мои укоры – укоры честной чеченки! А знаешь, что случилось через день? Мой магазин исчез! Испарился! Он целиком с помощью строительного крана переехал на территорию военной части! Сметанкин его полностью украл себе!

– Что же случилось дальше? – спросила я.

– Я подумала и решила, что смогу постоять за свое добро. Я поехала к генералу в город Грозный. Тоже русскому и тоже любящему деньги. Пообещала ему 50 % от того, что находится в моем магазинчике. Он вначале чесал затылок и громко смеялся, но потом, узнав, что половина товара оценивается в 600 000 р., согласился мне помочь и вызвал на подмогу подчиненную ему лично воинскую часть. Но майор Сметанкин не дремал! Он, как мы узнали, собирается погрузить мой вагон-магазин, как строжайший военный объект, в рефрижератор и отправить в город Моздок, в Северную Осетию. Там товар легче сбыть!

– Ничего себе! – только и смогла сказать я.

– Я побежала. Спешу, – продолжила Петька. – Нужно успеть перехватить майора Сметанкина в Шатойском районе. У меня с русским генералом из Грозного стратегический план! Тебе совет: не пичкай себя знаниями из книг – людям, кроме неприятностей, они еще ничего не приносили!

И была такова. А я еще некоторое время находилась под впечатлением от ее рассказа. Так вот почему у нас в республике бардак! Всем наплевать на военную обстановку, на теракты – все торгуют!

Тем временем вчера около 22.00 в Ингушетии начались бои. От нас это недалеко – примерно два часа езды на машине.

Боевики, захватив маленькие городки Ингушетии и столицу Назрань, пытались прорваться к городу Магасу. Бои были долгими и длились до самого утра. Погибло множество людей – военных и мирных. Много раненых. Но один факт меня особенно интересует: у боевиков не было пушек. Почему стреляли из пушек в мирной Ингушетии? От этого людей погибло еще больше!

Теперь в новостях передают, что боевики направляются в Чечню. У меня экзамены, а тут – война!

P. S. Студентка Жанна в институте рассказала следующее:

– Мы живем в чеченском селе, на границе с Ингушетией. Я каждый день приезжаю в Грозный на учебу. Так вот, сегодня мы видели вертолет. Он сбросил листовки. Знаете, что в этих листовках? Призыв ингушскому народу идти на джихад (!).

Откуда у боевиков вертолет (?). Кто на самом деле сбросил листовки?!

П.

23.06.

Сдаю зачеты.

Бои в Ингушетии поутихли. Зато в Шатойском районе сегодня был бой. Уж не за рефрижератор Петьки, случайно?!

Видела Айзан из газеты “Трудяга”. Спорила с ней. Мне не понравилось, что она назвала меня русской, и я сказала ей об этом. Образ русского человека – не мой образ. Я не знаю, кто такие русские люди! Как они живут? Чему они молятся и какие соблюдают обычаи? Мне неприятно, когда кто-то говорит мне, что я русская. Во мне слишком много кровей, вер и частиц этого мира. Она пожала плечами в ответ и сказала:

– Я тебя не понимаю.

Дочка Айзан двадцати пяти лет работает в гуманитарной организации в Ингушетии. Позавчера, в момент сильнейших боев, они обе оказались там. В новостях по телевизору соседки Хазман передали, что российские войска шли из города Грозного помогать ингушам около пяти часов. Сама же Айзан с дочерью и другими жителями Ингушетии несколько часов не могли встать с пола и поднять голову – такой был обстрел! В Ингушетии били из установок “Град”. Айзан сама лично видела много обгоревших трупов. Повсюду летели осколки.

У нас нет электричества. Провода перегорели от грозы. Я пишу при вспышках молний.

P. S. У меня сильные боли внизу живота. Может, потому, что моя обувь пропускает воду и я застудила ноги?

П.

26.06.

Сдала экзамен на “отлично”. Единственная девочка, учащаяся, как и я, своим умом, получила трояк. Староста Габи на экзамен не явилась. У нее появился друг сердца. Остальные студенты с унылыми лицами отдали по 500 р. за трояки.

Готовлюсь к экзаменам по литературе. Дали 48 вопросов (Карамзин, Пушкин и другие). Дома материалов мало – бегаю в библиотеку. Перечитываю Достоевского и Жуковского.

Сегодня ездили к Байсари. Байсари принадлежат три квартиры на одной лестничной клетке: все целые, не разбитые войной. В одной из них расположился журнал под названием “Кудесник”. Я и мама пришли, постучали. Нам открыл редактор “Кудесника”. С ним-то мы и начали разговаривать. В это время к нам подбежала Байсари. Я ее обняла по кавказскому обычаю и спросила о самочувствии. На что получила ответ о скорой кончине (так все плохо). И одновременно с ее появлением в редакцию пришел еще один персонаж, усатый и шустрый. Он пришел в “Кудесник” по своим делам. Байсари при виде усатого гражданина обрела дар громкой сельской речи и закричала на нас с мамой довольно неожиданно:

– Что вы тут делаете?!

Мы опешили. Я стала объяснять, что мы пришли к ней и к редактору журнала поговорить о произведениях. К тому же до этого Байсари обещала отдать фото. Она ведь сама нас фотографировала! Услышав мой ответ, Байсари схватила фотографии с полки, бросила их на стол, так что они полетели со свистом, и сказала:

– Берите и уходите!

– Но это не все – возразила я. – Тут только две, а где еще фотография?

Байсари заявила, что отдала нам ее ранее. Но это, конечно, было неправдой. Редактор журнала, мужчина, начал искать пропавшую фотографию, помогать нам. Усатый гражданин сидел молча. Хозяйка апартаментов стала делать замечания: