Сталинка (СИ)

На следующее утро направилась на бывшую работу. Секретарша сидела на рабочем месте, спешно перебирая какие-то бумажки, и это с утра пораньше?

-Ой, Ирина Васильевна? Здрасте.

-Здравствуй, Юличка. Сам тут? - кивнула на директорскую дверь.

-Ой, нет. Они теперь все чего-то ищут. Просто ужас!

-Что-нибудь случилось?

-Целёхонький трактор "уплыл" из-под носа Игоря Павловича неведомым образом!

-Да ты что? - постаралась неподдельно изумиться Ирина Васильевна.

-Трактор в закрытом цехе стоял, хватились вчера, а его нет. Представляете?

Ирина Васильевна вдруг подумала, что лучше ей тут не задерживаться, сердце сжалось от страха - записную нашли и телефон Вадима?

- Но... я же теперь тут не работаю, сама понимаешь, зарплату не платят, так, что лучше не лезть не в своё дело. И вообще забежала на минутку. Будь добра, посмотри, я там, в бывшем своём кабинете записную на столе не оставила?

Слава Богу, записная книжка действительно оказалась в её бывшем кабинете и Юличка вернула её Ирине Васильевне. А что тут такого? Это же не документы управления, личная вещь бывшего главбуха, рассудила Юличка. А Ирина, вздохнув с облегчением, заторопилась домой. Вот душная кабинка лифта довезла её до нужного этажа, щёлкнул дверной замок, Ирина вошла в уютную прохладу своей квартиры и остановилась поражённая столько раз виденной картиной. Напротив входной двери из зазеркалья шкафа стенли на неё смотрела красивая молодая женщина. Невысокая, но с тонкой талией и роскошным бюстом. А волосы! Мама дорогая, чистая грива, чёрные, блестящие... Где против такой устоять? Вспомнила свою последнюю встречу с Игорёшой, бывшим своим начальником. Да... Но, сантименты потом. Достала из сумочки записную, нашла номер телефона Вадима. Позвонить? Но почему-то не решилась. Нехорошее предчувствие засосало под ложечкой. Нет, она ему обязательно позвонит ... завтра утречком. Может за день-то и сам объявится. Куда же он мог провалиться, тем более, вместе с трактором? Ну, найдётся, она ему задаст! Ирина передёрнула плечами. Утром, завтра утром обязательно позвонит Вадиму. И стала гнать от себя тревожные мысли, ведь как всё хорошо начиналось!?

Налила бокал зелёного чая, поудобнее устроилась на диване. Спешить некуда, пока остаётся только ждать. Но успокоиться не получалось. В голове против воли выплывали картинки последних событий. Вот Игорь Павлович... Ну, кому Игорь Павлович, а для неё Игорёша. Да, женат и дети есть. Однако, во-первых, бывает люди и разводятся. А во-вторых, она его вообще отпустила восвояси. А что? Грех было не воспользоваться!? Нет, себя она дурой не считала, да и специалист хороший... повозилась на диване, ладно, время покажет. Ведь как не крутись, а своё бухгалтерское дело знает досконально. И, как результат, списан со счетов управления новенький трактор. С раз списан, и утилизирован, то кто ж его искать будет? Ну да, Игорёша прикарманить мечтал, но она опередила. Что, разве ни умница? "Тьфу, тьфу, тьфу!" - Ирина Васильевна сплюнула, чтоб не сглазить, вздохнула и дала волю воспоминаниям, всё лучше, чем бес толку нервы мотать.

Наблюдать, как разваливают вполне успешный участок механизации, Михаил равнодушно не мог. Но и сделать ничего не мог. Повоевав некоторое время с ветреными мельницами, уволился и занялся собственным бизнесом. Иногда по необходимости, или просто по привычке заезжал в теперь распахнутые настежь ворота, закрывал их за собой, тузил сонного сторожа. И был в курсе всех местных новостей. Однако утащить, украсть себе лично хоть что-нибудь из ставшего бесхозным хозяйства, не мог себя заставить. Татьяна дома соглашалась:

- Оно как приходит, так и уходит. Сами заработаем. Нам ворованного не надо.

Однако были моменты, про которые Михаил дома не рассказывал. Вот и эту историю с трактором, а особенно её продолжение, он оставил при себе. Подробности этой истории ему поведал непосредственный участник - Санёк. Много лет проработав на участке механизации, в одночасье остался без заработка. Исполнительный Санёк не мог остаться без внимания начальства. И получил предложение, от которого в сложившейся ситуации не мог отказаться. Согласился на неплохо и стабильно оплачиваемую бывшим начальником, а теперь хозяином, работу.

Это с виду трёхтонный контейнер большущий. А если сидеть в нём вторую неделю...

-Санёк, слышь, будь человеком, выведи по нужде.

Санёк - мужик лет сорока, крепко сбитый, и одетый в выцветшие камуфляжные штаны и синюю майку, лишившись работы в развалившейся автоколонне, махал метлой, наводя порядок на территории, где и стоял злосчастный контейнер. Но Вадим заметил, что этот Санёк занимался не только наведением порядка на территории, он считался тут как бы завхозом и одновременно доверенным лицом хозяев, что ли? Точнее определить, сидя в контейнере, Вадим не мог.

-Ага, я тебя до нужника, а ты мне в лоб и дёру. Нет уж. Там у тебя ведро есть. Не барин обойдёшься. Ты б лучше имечко сказал, а то, как псу бездомному, впору кличку давать.

- Санёк, я тебе уплачу, хорошо уплачу, а в лоб дам аккуратненько. Чтоб поверили. Тебе что, деньги не нужны? А от имени-то моего тебе что толку?

-Может, придётся - свечку за упокой поставлю. А вообще, отстань! Прилип как банный лист к заднице. Не замолчишь, и собачье дерьмо рядом с твоим контейнером убирать не буду. Нюхай заодно уж!

Лето, солнце палит нещадно. Вадик побулькал остатками воды в канистре. Пить хотелось, а тёплая вода воняла нагретым пластиком.

Вадим и так и этак ломал голову, но выхода из этого контейнера не видел. Ежели сознаться, кто помог ему так неожиданно разбогатеть, то каюк сестре придёт. Родители узнают ... ох! Может и дальше продолжать сидеть? Нет! Нет!!! Он с размаху ударил в стенку кулаком и даже не почувствовал боли. Пнул раз другой, контейнер загудел. "А-а-а!!! - заорал громко, продолжая пинать железные стены своей темницы, - Гады! Суки!" Тупое железное эхо в затхлом воздухе болью отдалось в голове. Щелчка открываемого замка он не услышал. И даже не сразу понял, почему вдруг наступила такая тишина. Очнулся лежа на полу. Всё, что накопилось в ведре, разлилось и, пропитав его одежду, почти высохло на нём. Вонь стояла невыносимая. Не вздохнуть, не выдохнуть, а печень от боли вырывала из горла странный звук: то ли клёкот, то ли стон. А тут ещё рвотные спазмы выворачивают наизнанку, пронзая правый бок каждым судорожным движением, словно раскалённой иглой. "Лишь бы печёнка уцелела. Иначе каюк, - сквозь туман в голове он пытался прислушаться к своему организму, и боль, наконец, пощадила Вадима, потихоньку отпуская. - Думай, прежде чем прыгать, думай! Иначе погибнешь не за хрен собачий", - внушал он себе.

Среди ночи дверь контейнера открыли, Вадим полной грудью вдохнул свежий ночной воздух. Вдох отозвался болью в печени. Из полумрака, слабо освещаемого желтой лампочкой у входных ворот, проступили две спортивные фигуры.

-На, переоденься, - какое-то шмутьё упало возле ног. - Сам понимаешь, куда такого вонючего и грязного в машину садить? Или от страха и новые штаны уделаешь?