Сталинка (СИ)

-Проходите. Постойте пока здесь. Я вас приглашу, - и скрылась за высокой двухстворчатой дверью.

Сёстры оказались в просторном коридоре, свет в который проникал через большое не зашторенное окно.

-Мне рассказывали, что бабушка с дочерью живёт. Это, наверное, дочь и есть, - прошептала Галка, указав глазами вслед ушедшей женщины.

Необъяснимое волнение охватило сестёр. Они теснее прижались друг к другу:

-Галь, тут вроде туман какой-то... И... двери кривые...

-Кажется. Это нам от страха кажется. Ты не бойся, стой рядом и не бойся.

-Я не боюсь.

-А чего в мою руку вцепилась и трясёшься? - негромко, прерывисто проговорила Галка. Но тут же, сама крепче сжала руку сестры: - Вместе пойдём.

Наконец дверь в комнату открылась, оттуда выскользнули двое. Женщина, которая впустила сестёр, на этот раз проводила к выходу немолодую незнакомку. В приоткрытую дверь Татьяна увидела угол помещения, по двум сторонам которого плотные шторы занавешивали окна. Между ними стоял прямоугольный стол, накрытый толстой тёмной скатертью, с набивным жёлтым рисунком. Вдоль глухой стены располагалась железная кровать, застеленная по-солдатски с небольшой подушкой в белой новой наволочке. Почему новой? На ткани выделялись полоски от того, как она была свёрнута. Потом Татьяна так и не могла понять, как умудрилась увидеть такие подробности? Замкнув входную дверь, женщина повернулась к сёстрам, кивнула головой:

-Проходите. Станете у дверей. Ждите.

В комнате царил полумрак. Отчетливо различался только стол и сидевшая за ним старая женщина. Ещё от порога видно на столе толстую старинную книгу в чёрном, местами протёртом до желтизны, переплёте. С потолка на длинном витом шнуре свисает лампочка. Единственное здесь освещение. Что можно прочитать при таком свете? Но как потом оказалось, свет если и был нужен, то только посетителям.

-Плата по рублю с человека, - предупредила сопровождавшая женщина. Галка кивнула, достала из сумочки деньги и подошла к столу, положила на край бумажный рубль.

- Отслужит твой муж и вернётся к тебе живым и здоровым. Гадать на него брось. Нет другой рядом с ним. Жизнь ровно проживёшь. Родишь сына и дочь. - Негромко, но отчётливо проговорила старая женщина.

- А дальше что будет? - спросила Галка.

-Когда? - Казалось, гадалка чуть улыбнулась краешком губ. - Иди. Я всё сказала. Более тебе сказать нечего, - но вопреки выражению лица, фраза прозвучала сердито. Галка, растерянно улыбаясь, подошла к сестре, сунула в её руку рубль и стала на прежнее место.

-Татьяна?

-Да, - ответ от охватившего безвольного состояния, прозвучал вяло.

-Подойди. Сядь.

Старая женщина тем временем, подозвала кивком головы свою помощницу, та подошла, подвинула ближе к краю стола ту самую книгу.

-Открой.

Казалось, под плотно сжатыми веками у неё нет глазных яблок. И даже короткие редкие ресницы не вздрагивают. Белая кожа лица изрезана глубокими морщинами, с россыпью веснушек и лёгким румянцем на щеках. Из-под головного платка выбивается прядка некогда чёрных, а теперь почти полностью седых волос. И вроде ничего не изменилось во внешности старой женщины, но Татьяна вдруг поняла, что гадалка стала похожа на её бабушку по материнской линии, только бабушка Устинья зрячая. А в остальном - просто одно лицо! Исчезло время, пространство, стул. Татьяна смотрела в эти слепые глазницы, и чувствовала, как страх холодком заполнявший её изнутри тоже исчез вместе со стулом и всем, что окружало её. Ведь перед ней её бабушка!

-Здесь. - Гадалка коснулась пальцами угла одной из страниц.

Татьяна смотрела на толстые жёлтые по обрезу листы, на вид будто картонные. На них странные чёрные каракули. Ничего не понять. Но когда слепая женщина прикасалась пальцами, текст будто поднимался над страницей, превращаясь в чёткие буквы, которые возникая, тут же таяли под пальцами слепой женщины.

Толстый чёрный шрифт текста располагался на странице как в словаре или энциклопедии: двумя столбцами. Однако сложить из этих букв Татьяна смогла только своё имя.

Гадалка положила свои пальцы на текст и... стала читать. Нет, это не был шрифт Брайля, которым выдавливают тексты для незрячих людей, но женщина читала, водя по исчезающим строчкам пальцем!

-Замуж выйдешь через семь лет. Родишь двух сыновей. Старшего будешь звать также как его отца, - судя по тому, что она продолжала водить пальцами по строчкам, Татьяна ждала продолжения:

-Будешь богатой. Будешь ездить на большой белой машине, - подержала ещё руку над книгой, повернула к девушке незрячее лицо. Татьяна вдруг поняла, что гадалка вот-вот скажет что-то ещё, что невыносимо больно и страшно услышать. Подняться со стула.

-Спасибо.

На улице по-прежнему спешили по своим делам люди, гремел по рельсам трамвай.

- Галя, ну какая машина? Мы с бабушкой на сапоги мне по два месяца копим. Я в университет на трамвае езжу, потому что дешевле, чем на автобусе. Да и кто рулить будет? Большая, белая? Это "Волга" что ли? - Татьяна пожала плечами. - Не знаю почему, но муторно мне теперь и страшно.

Галка обвела взглядом, оставшийся за спиной вход в подъезд, серую каменную стену дома и большие блестевшие на солнце окна:

- Ладно. Пошли домой.

В те годы в Советском Союзе большинство людей даже слова то такого "иномарка" - не слыхали. По дорогам ездили только "Москвичи", "Жигули", "Волги" да изредка УАЗики. А женщин за рулём представить не могли!

В юности люди переживают множество разнообразных событий. Так что одно из них вроде гадания слепой женщины, миновало и сёстры забыли о нём, постеснявшись рассказать о своём походе даже дома. Засмеют. Молодые комсомолки и к бабушке гадать пошли! Но пройдёт семь лет, и Татьяна впервые вспомнит слова слепой гадалки. Потом ещё почти четверть века минует, и пережитые события заставят Татьяну на многое в жизни из того, что казалось очевидным, смотреть с удивлением, искать объяснения и не находить.

Глава 17 В гости к бабушке

К бабушке Агафье в Корсаково Михаилу удалось приехать сразу после демобилизации. В форменном кителе и начищенных до зеркального блеска сапогах, то и дело, поправляя околыш форменной фуражки, чтоб звезда была точно посредине, поднялся на крыльцо её дома. Постучал, дверь из широких, плотно подогнанных досок бесшумно открылась. И он увидел крепкую черноволосую и черноглазую женщину. Совсем не такой представлял он свою бабушку. Она, молча, смерила его оценивающим взглядом.

- Я Михаил, ваш внук. Здравствуйте. - Женщина продолжала молчать. И он пояснил: - Сын Евдокии Буденковой. Вот, отслужил и приехал вас навестить.