Поймать лаптем удачу

Взгляд мой упал на лицо Высоковского. Он, такой паршивец, смотрел под мизерную юбку секретарши Ефимова! Блин, но неужели им так интересно знать, какое носят их сотрудники нижние белье?! Я не выдержала и руками насильно повернула его голову ко мне, показав кулак. Он засмеялся и покраснел. Мне казалось, эта секретарша рылась в папках целую вечность, и я скоро буду выть, от того, что спина и ноги в неудобном положении, а шевелиться было нельзя. И вот эта «нерасторопа» вышла из кабинета, и мы сначала услышали уходящее цоканье её каблуков, потом было слышно, как дверь кабинета финансового захлопнулась. Миша быстро вылез из-под стола, закрылся на замок и набрал чей-то номер:

— Василич, зови всех на пост. Пусть никого в здание не пускают. Даже по моему приказу от третьих лиц. И устрой проверку в кабинете нашего финасового. Да, и никого оттуда не выпускай, пока я не позвоню.

Я удивлялась, неужели у него ничего не затекло, ведь он сидел под столом дольше меня. Миша прошел в свой кабинет, а я за ним еле ковыляла, прихрамывая на одну ногу:

— Как ты меня узнал? И прошлый раз, когда я в парике была, и сейчас, когда я одета, как парень?

Миша, снимая картину, обнажил сейф в стене и, не смотря в мою сторону, ответил:

— По запаху. — он достал барсетку Павла и вытащил мой листочек, который лежал не в барсетке, а в моем кошельке!

— Как по запаху? — что он гонит? Миша, улыбаясь, мягко ответил:

— От тебя за три версты пахнет копченым дымком «Юбилейной». И от твоего журналиста тоже. — Миша стал набирать код по порядку, а я за ним наблюдала. «Как дымком? Я только в первый день нашего знакомства не переодевалась и не мылась после смены… Да и Гущин был заядлый чистюля. У него даже спортивный костюм накрахмален!» Я себя обнюхала. Да нет же! Я на сменах почти неделю не была! Бред!

У Миши так и не получилось открыть сейф, и он отошёл, задумавшись, к окну. Я сказала:

— Это шифр. Значит, он набирается не полностью или слагается. Надо перепробовать варианты. Я забрала у него бумажку:

— Давай для начала наберём первую букву и две первых цифры?

— Там только восемь знаков. Я с утра пробовал. Везде по два знака буквы и четыре цифры. Я пробовал из каждого брать по одной и пополам по две… Я не знаю, что это… Может не этот листок или код?

— Этот. Там другого не было. — я смотрела и смотрела на эти записи Павла. У меня было ощущение, что здесь что-то не так. А что? — Дай барсетку?

Миша мне её протянул. Я вытащила все карточки и взяла стикеры. И стала присваивать карточкам пин-коды. И две записи стали лишними. Мне всё стало понятно. Последняя запись была не из двух букв, а четырех! «FINE 2280». Этой карточки точно не было! А еще одна запись была стандартной «IB 1172» Именно той карточки, что лежала в моём кошельке. Я достала её и стикером присвоила пин-код.

— Так, финн — это конец.

Миша набрал «fine2280», но ничего не вышло:

— Не тот.

— Фин — это не код, а подсказка. Получается надо взять предпоследнюю запись и соединить с цифрами от «fine».

Миша набрал две буквы и первые две цифры от пин-кода карточки и добавил цифры 2280, снова не получилось.

— Номер первой машины, которую купил Пашка на свои деньги, что заработал при первой крупной сделке. — Миша улыбнулся. — Я понял.

Я смотрела, как он набирает шифр.

— Это номер машины и последние две буквы.

— Семь знаков? — не поняла я. Но дверца открылась. Там лежала толстая черная папка и ключи. Миша их взял в руки и с горечью посмотрел на потолок. Сейчас я увидела его боль, которую он скрывал за спокойствием на похоронах брата.

— Он бросал нас, оставляя всё.

— Кроме денег. — сказала я.

— Деньги — дело наживное. — Миша сел в кресло и стал просматривать документы. — Все поставщики, договора, сметы, акты, всё, что я искал!

— Неужели! — мне стало обидно. Это значит, что документы, которые я украла у финансового, ему уже не нужны? И то, что за панелями игрушечной кухни, тоже не требуется? Вике пора на утиль?

Пока Миша просматривал папку, я себе заварила кофе и ждала, пока он прочитает эти листочки, а потом пошлёт меня далеко и надолго. Отпив три глотка, меня передернуло от неожиданности, потому что в наш кабинет кто-то ломился.

— Он заперт! — сообщил неизвестный мужской голос.

— Так открой! — голос принадлежал тому человеку, который приходил полчаса назад вместе с Ефимовым.

— Я за ключами схожу, — ответил неизвестный, и послышались торопливые шаги. Миша резко захлопнул папку и обратился ко мне:

— Нам надо уходить. — Миша быстро собрал карточки в барсетку и, прихватив её вместе с папкой, направился к шкафу. Он открыл одну из его дверей, отодвинул висевший на вешалке плащ ближе к пиджакам, и за ним я увидела дверь. Миша быстро подобрал ключи от этой двери, и мы очутились на лестничной узкой площадке. Высоковский задвинул проход одеждой и запер дверку.

— Стой здесь. Мне надо спрятать папку. — и он завернул в узкий проход. Я начала нервничать. Мне было и за себя и за него страшно. Меня впервые осенило, что я вижу пророческие сны. Вот, например, мне снилось, что Маша звала меня и просила о помощи. В итоге я ее еле спасла. Потом мне приснился бал, где я танцую с Высоковским в золотом платье. Я попала на банкет с Мишей, и он мне вручил золотое платье. Теперь мне приснилось, что Мишу убили. Получается, Миша опаснее для преступников, чем я? Нет-нет! Это всего лишь сон! Я не верю в эту чушь! Я в существовании Бога то сомневаюсь, а верить в вещие сны — не про меня! Это, как верить одному гороскопу, написанному для миллионов людей с разными профессиями и с разными социальными условиями жизни, а про моральные устои я вообще молчу. Бред! Бред! Никогда еще мой гороскоп не совпадал с моей жизнью. А сон — это совпадение. Это мой мозг так сработал. Я переживала за Машу, и она мне приснилась, а просила о помощи потому, что накануне она это делала. Высоковский на балу мне приснился потому, что я о нём много думать стала, и я сама при первой встречи решила, что он похож на принца! Вот и приснился мне бал, принц Высоковский и я, как принцесса, в золотом. Как в моей любимой диснеевской сказке «Красавица и чудовище». А то, что меня пригласили на фуршет — это тоже совпадение! Чистое совпадение.

Вскоре появился Миша, и я облегчённо вздохнула.

— Идём! Нам надо живыми добраться до места, на которое намекнул Паша.

— Тебе. Тебе надо добраться, а мне живой остаться, так? Тебя же не хотят убить?

— Я уже давно в этом сомневаюсь.

Мы спустились в подвальный этаж и оказались в гаражном помещении. Там стоял Мишин байк. Он его осмотрел и проверил тормоза. К моему удивлению, мы благополучно выехали. Ехали мы долго. Я так поняла, в Подмосковье.

Пока ехала, я даже не заметила, как крепко в него вцепилась, словно не хотела его отпускать. Наверное, это сон сыграл свое дело. «Неужели и Михаила серьезно хотят убить. Я думала, он стал мишенью, только лишь из-за меня…» Всё намного серьезнее, чем я представляла. Только непонятно, если Паша оставлял намеки только тому, кто его хорошо знал, знал его ценности и часть биографии, то зачем он Мишку грязью обливал?

* * *

К моему ужасу мы проезжали заброшенное место, заросшее ещё не пожелтевшей травой, и оно было похоже на помойку. Невдалеке виднелись крыши старых гаражей. У меня было страшное предчувствие. И посильнее, чем, когда Маша уезжала от меня с чемоданами. Мне так и хотелась закричать в ухо Высоковскому, чтобы он валил, куда подальше, от этого места и никогда не приезжал сюда. Но я не могла. Потому что сама логически в это не верила. Это сон. Всего лишь сон. У меня даже пистолета нет. Убить я никого не смогу. И здесь никого нет.

Это было большой ошибкой, так себя убеждать. На въезде в гаражи нас поджидала машина, из-за которой я вместо ресторана, поехала к Высоковскому ночевать. Миша её тоже узнал и остановился, чтобы осмотреться, куда ехать. Сзади к нам двигалась еще машина. Миша рванул в поворот налево, по гаражной улице.