Сэсэг(СИ)

- Бегает где-то, - растерянно проговорила Сэсэг. - И, правда, надо его позвать, скоро ужин. Цырен, Амгалан! - позвала она братьев. Не прошло и пяти секунд как, приподняв занавеску, в дверях появился невысокий крепкий парень на вид лет пятнадцати и вопросительно посмотрел на Сэсэг. - Амгалан, сбегай, пожалуйста, найди Сереженьку. Скоро есть будем. Жаргал сегодня сказал, поздно будет - колымит, так что без него поужинаем.

Парень кивнул и скрылся в уже сгустившихся сумерках. Послышался его голос:

- Цырен, пошли Сережку поищем, есть сейчас будем, а его нет.

Почти сразу раздался голос соседского мальчишки, их друга:

- Цырик, Амоха, вы куда?

- Нашего Серого искать, убежал куда-то. Не знаешь где он?

- На Куду они пошли налимов бить.

- Побежали с нами, - позвал его Цырен.

- Не могу, отец наказал. Видишь, дома сижу.

Послышался топот убегающих мальчишек.

Вернулась мать. Посмотрела на мужа.

- Ты чего, отец, заснул что ли?

- Нет, я просто устал, шибко спать хочу. Есть не буду.

Он встал, подошел к печке, открыв чугунную дверцу, топки аккуратно выбил в ней свою трубку. Рассыпавшиеся искры провалились в серый пух холодного пепла и там погасли. С трудом разогнувшись, отец ушел в их с матерью спальню, отгороженную от зала дощатой стенкой и тонкой дверью. Мать вместе с Сэсэг молча проводили его взглядом. Отец еще долго возился, кашляя и отхаркиваясь в ведро, которое ему в последнее время специально ставили.

Поздно ночью, когда все уже давно спали, приехал Жаргал. Мать, поднимаясь со своей постели, чтобы его встретить, не услышала, как дышит отец. Подойдя к постели, она потрогала его за плечо. Он был уже холодный.

XII

- Ребята, я глазам своим не верю: вы, и здесь, у меня! - Сэсэг светилась от счастья, прижав ладошки к щекам и качая головой. Она смотрела попеременно то на Свету, то на Мишу с радостью и тем интересом, с которым родители смотрят на своих, счастливо вернувшихся после длительного отсутствия детей, одновременно оценивая, насколько они повзрослели, возмужали, и гордясь этими произошедшими в них переменами. - Вы не представляете, как я рада!

- Ты ни сколько не изменилась за эти тридцать лет, - у Миши белозубая улыбка была до ушей. - Я тебя именно такой и представлял. И сын весь в тебя пошел.

Нарядная, слегка поседевшая, Сэсэг сидела в инвалидном кресле за празднично накрытым столом, а напротив на диване расположились Света и Миша. Уже час как они зашли в квартиру, где жила Сэсэг.

Сереженька встретил их в аэропорту Иркутска и на своей старенькой праворульной Тойоте привез в Усть-Ордынское. По дороге они совершенно познакомились, много о чем, успев поговорить.

Начало августа нынче было очень жарким, несметная мошкара висела черными тучами в сырых болотистых низинах. Когда дорога проходила по таким местам, Сереженька закрывал все окна, потому что другого спасения от этого вездесущего таежного населения не существовало. За несколько минут машина с закрытыми окнами раскалялась так, что становилось невозможно дышать, поэтому, как только проскакивали места с мошкарой, все окна открывались снова, впуская жаркий ветер, который, знойно обдувая, больше не освежал, но высушивал намокшую от пота одежду.

- Сережа, а что, кондиционер не работает? - Спросил Михаил, просто чтобы удостовериться, что все настолько плохо.

- Машина старая, кондиционер не работал с момента покупки. Хуже, когда зимой печка не работает, в наших краях без нее нельзя, а без кондиционера жить можно, - бодро отрапортовал Сереженька. - Мне Жаргал дорожный просвет увеличил. Новые пружины поставил, вот это тоже для нас очень важно и жизненно необходимо, а кондер - это ерунда, только бензин лишний жрет.

Летняя тайга и днем и ночью кишела жаждущими крови насекомыми. Рожденные голодными, слепни, издалека почуяв жар мотора, жадно кидались на радиаторную решётку, лобовое стекло и со стуком разбивались об него, оставляя мокрые желто-красные пятна, превращаясь из хищника в жертву собственного инстинкта и несущегося со скоростью сто двадцать километров в час чуда японской техники, бог весть какого года выпуска. Ночью их сменят мириады комаров, которые в  напрасной попытке укусить человеческое существо тоже тупо бросаются на источник тепла и разбиваются об его железно-стеклянную капсулу, облепляя капот машины и фары своими меленькими серыми трупами. Наверное, плохо, когда существом руководят только инстинкты.

Сереженька успел рассказать немного об их жизни. О том, что мама живет одна в двухкомнатной квартире на пятом этаже, которую шесть лет назад ей дала администрация поселка, а они с женой и двумя детьми живут в доме бабушки и дедушки. Что он два раза в день заезжает к маме перед работой и после. Что раз в день он гуляет с ней. Что мама хочет поменять квартиру на первый этаж, потому что сейчас одна она не может выйти на улицу. Рассказал о том, что его жена Лена раз в неделю приходит к маме убирать, готовить и помогает ей мыться. Что он работает учителем русского и литературы в школе, а жена, с которой они познакомились в Улан-Удэнском педагогическом институте, пока работает в детсаду, куда ходят их дети. И еще рассказал, как мама обрадовалась, когда узнала, что Света и Миша приезжают к ней в гости.

Теперь Сереженька и Лена сидели по бокам стола друг напротив друга, а двое их детей, сын четырех и дочка шести лет, носились как метеоры по всей квартире с радиоуправляемым вертолетом, который им подарили тетя Света с дядей Мишей.

- А вы вообще такие красивые оба, какие-то даже иностранцы как будто стали, - Сэсэг смотрела на них с нескрываемым восхищением. Ее искренняя радость от встречи передавалась всем за столом. Лена с Сереженькой видели, насколько приятна эта встреча всем троим. Сэсэг нравилось, что Света и Миша так замечательно выглядят, что они такие успешные, и что у них все хорошо. Она радовалась тому, что за долгие годы старые институтские друзья ее не забыли и вот приехали к ней в гости, в Усть-Ордынское, и теперь сидят за столом и смотрят на нее, а она на них. - Вы, конечно и раньше красивые были, но то молодые, а теперь вы стали прямо, как по телевизору показывают всяких миллионеров, вот вы такие же. Ну, ребята, рассказывайте скорее как прошла встреча, кого видели. Кто, что, как? Хотя нет, - сама себя остановила Сэсэг и замахала руками, - сначала расскажите как вы, что у вас.

- Тебе Таня, наверное, все по телефону и интернету рассказывает и о нас и о Гале. - Света тоже смотрела на Сэсэг с искренней радостью от встречи после тридцатилетнего перерыва.

- Да, Таня не забывает меня и держит в курсе. Сереженька вот вай-фай мне сделал и теперь я все время могу общаться даже по скайпу, правда, скорость у нас здесь маленькая, поэтому болтаем без видео. Мне теперь гораздо проще учить внуков и соседских детей русскому и английскому языку - Сэсэг показала на ноутбук, лежащий на подоконнике.

Света сначала категорически не хотела сюда ехать, она боялась этой встречи, но Миша уговорил. Мужчинам вообще трудно понять женщин, их страхи. Мужчины совершенно не могут себе представить, как сложно встретиться двум, даже лучшим подругам после тридцатилетнего, пусть вынужденного, перерыва. Одно дело, когда женщина встречает бывшую однокурсницу или одноклассницу с которой они просто знакомы, а может даже были соперницами, тогда они придирчивыми взглядами оценивают друг друга, пристально рассматривая и подмечая, на которой из них время оставило больше своих следов и шрамов в виде морщин, бесформенной талии, оплывших черт лица, второго подбородка. Когда одна видит, насколько состарилась и обрюзгла другая, а она по сравнению с этой другой очень даже ничего, то у нее случается мгновенный пароксизм совсем не редкого женского удовлетворения - удовлетворения злорадного, радости от осознания собственной привлекательности, красоты, превосходства, наконец. Совсем другое дело, когда одна подруга с судьбой, которую не пожелаешь и врагу, смотрит на вторую снизу вверх из своего инвалидного кресла глазами брошенной собаки, а еще хуже с завистью и злостью, а первая не знает, в чём она провинилась перед этой второй, и чем бы она не пыталась ей помочь, взгляд этот вряд ли изменится. Когда Таня на юбилейной встрече курса рассказала, что Сэсэг всех приглашает и ждет к себе в гости, она решилась, и теперь ругала себя лишь за то, что не сделала этого раньше. Сэсэг за эти годы, конечно, изменилась, но эти изменения были совершенно потрясающие. Свете с первого же взгляда показалось, что Сэсэг как будто излучает радость и спокойствие, ее лицо стало похоже на лицо одной из добрых буддийских богинь, которых она в большом количестве видела в своих путешествиях по Индии и странам Юго-Восточной Азии.