Годы испытаний. Книга 1

- Это в разведке, сегодня на рассвете. Фриц, гад, чуть было не всадил мне нож в спину…

- Как же это?

- За «языком» отправились и нарвались на засаду, еле ноги унесли. Ночью это было, а на рассвете я опять туда своих ребят повел. Немцы не ждали от нас такого нахальства… Ефрейтора мы захватили. А когда стали возвращаться, минометчики обстреляли нас. Двоих разведчиков убили, Ефрейтору плохо руки связали, он бежать вздумал, ну, и ударил меня… Тряхнули его мои разведчики. Нашли в подкладке мундира золотые кольца, серьги - где-нибудь ювелирный магазин ограбил, мерзавец.

Ляна вспомнила о часах.

- Я прошу тебя, не присылай мне никаких подарков. Зачем мне эти золотые часы?

- Какая же ты, право, странная! Неужели тебе не нравятся красивые вещи?

- Нравятся, только если они заработаны честным трудом.

- Я их нашел в сумке убитого немца. Когда я иду в разведку, рискуя жизнью, разве это не труд? Как, по-твоему, это легко?!

- Знаешь что: оставим этот разговор, Евгений. Мне пора идти.

- Подожди, Ляна… Давай поговорим по душам… Вот я скоро поеду учиться на курсы «Выстрел». Окончу, тогда и на батальон могу рассчитывать. Давай сделаем так: я уеду учиться, а ты отправишься в политотдел и заявишь, что ты моя жена…

- Брошенная, что ли? - прищурилась Ляна. Глаза ее гневно блеснули. Она сжала губы, презрительно оглядела его и, повернувшись, быстро пошла прочь.

Евгений попытался ее остановить, но она сказала с угрозой:

- Вот только подойди!… Видеть тебя не могу…

Какие они все самонадеянные, мелкие, эти мужчины… И Харин вчера настойчиво предлагал ей красивую брошь-розу, золотые лепестки которой оторочены черной замшей, а несколько капелек-камней имитируют росу. Неужели эти люди не имеют сердца, не понимают, что чувства нельзя пробудить подарками, какими бы они ни были дорогими и редкими?

Она долго лежала в блиндаже и плакала. Вдруг кто-то приподнял ее голову и положил на мягкий вещмешок, пахнущий сеном. «Это он пришел сюда, набрался наглости!» И девушка яростно вскочила с жесткой постели. У двери стоял смущенный Миронов.

- Кушайте, Ляна… Чаю вам принесут.

Девушка поглядела на стол: там стоял котелок с кашей, лежал нарезанный хлеб и кусочки сахара.

Лейтенант вышел, а Ляна все стояла и смотрела на дверь.

5

Встреча с Мироновым оставила у Наташи горький осадок. Она так стремилась к нему, а теперь вдруг новая неожиданная преграда. Санинструктор Нина рассказала, как Таланова крутила роман с Жигуленко, именно за это ее перевели на передовую. От отца Наташа узнала, что Рита собирается стать матерью. И сердце Наташи сжималось от боли за подругу. Да и у нее самой закралась тревога, как бы не совратила Таланова с истинного пути Миронова.

Вначале Наташа хотела поговорить с отцом, но передумала. Он ей непременно откажет и даже пристыдит. И тут у нее мелькнула спасительная мысль: «А что, если пойти к Заморенкову? Он наверняка поможет мне». При входе в санроту она столкнулась с Талановой. Они смерили друг друга непримиримыми взглядами, и тут как раз появился Заморенков.

- Ну как служится на новом месте, товарищ Таланова?

- Отлично, товарищ военврач. Командир у меня хороший, заботливый… Вчера я приболела, так он ужин сам принес. Душа человек! - И она многозначительно подмигнула покрасневшей Наташе.

Эти слова переполнили исстрадавшуюся душу влюбленной девушки. И как только Таланова вышла, Заморенков увидел на глазах Наташи слезы. Он подошел к ней, по-отечески приласкал. И Наташа доверчиво рассказала о своем горе, просила перевести Таланову из роты Миронова.

- Ладно, ладно, подумаем, - нарочито сердито глядел Заморенков поверх очков. - Вот отец узнает о нашей затее - обоим влетит по первое число.

Наташа отрицательно помотала головой и, расцеловав растерянного врача, убежала.

- Вот коза, - пробурчал он.

Через несколько дней Таланову забрали в санитарную роту полка под предлогом, что не хватает медперсонала.

В этот день Наташа чувствовала себя самым счастливым человеком. И даже война со всеми страхами, неожиданностями и смертями не казалась ей такой невыносимо тяжелой. В самом деле, разве она не счастлива? Идет война, а она нашла свое место и вместе со всеми приносит пользу скромным трудом, помогая раненым. Рядом с ней - ее родной отец. И самое главное - близко Миронов. Он человек, без которого она теперь просто не представляла своей жизни.

Что же касается отношений с Мироновым, она надеялась, что они постепенно наладятся. Теперь она не сомневалась, что историю с ужином Таланова просто выдумала, чтобы отомстить ей за свои обиды.

Глава вторая

1

Генерал Мильдер уже в который раз звонил начальнику штаба подполковнику Диксу, справлялся о Кауфмане, но тот еще утром ушел в разведывательный отряд и до сих пор не вернулся.

- У меня к нему срочный разговор, разыщите его…

«Да, это не Кранцбюллер. Тот понимал меня с полуслова».

Мильдер всегда строго придерживался установленного режима. Открыв окно, он пятнадцать минут делал физзарядку. Потом выпил стакан черного бразильского кофе и, заложив руки за спину, прогулялся пешком по лесу, жадно вдыхая смолистый воздух. «Необходимо поскорее выяснить, кто такой Кауфман, - думал Мильдер. - Или он совершеннейшая бездарность, или просто наплевательски относится к службе…»

Возвратясь с прогулки, Мильдер подписал срочные бумаги и сел завтракать; затем отдал ряд распоряжений адъютанту Гелю. Через несколько минут Дикс и Кауфман стояли навытяжку перед Мильдером.

- Майор Кауфман, - обратился Мильдер, - для меня совершенно непонятно, почему вы без должного интереса относитесь к службе? Скажите, как вы оцениваете действия русских войск в настоящем?

Вопрос застал Кауфмана врасплох. Да тут еще и подполковник Дикс смотрел на него пренебрежительно. Он только сегодня случайно узнал о возмутительном обмане: Кауфман показывал в разведсводках завышенные потери русских. Это поставило его, как начальника штаба, в крайне неловкое положение перед новым начальником - Мильдером,

- Мне кажется, господин генерал, - Кауфман старался подавить волнение, - русские армии слабеют. По мере нашего продвижения они несут колоссальные потери в технике и особенно в людях.

- Вам, вероятно, кажется, - насмешливо перебил генерал, - когда мы подойдем к Москве, нам не с кем будет сражаться? Так, что ли?

- Нет, я так не думаю, господин генерал. Но ведь наше наступление развивается успешно, по плану.

- А то, что у нас в дивизии потеряно почти сорок процентов танков и что мы запаздываем на две недели с выполнением плана операции, - как вы это расцениваете?

Кауфман удивленно пожал плечами:

- Но ведь русские несут потери во много раз больше наших.

Мильдер посмотрел холодно и сурово.

- Это, майор Кауфман, только по вашим разведдонесениям.

Теперь подполковник Дикс уже не скрывал своего презрения.

- Вспомните, сколько раз вы доносили мне, что дивизия полковника Русачева уничтожена. А она продолжает поджигать наши танки. Почему вы ослабили руководство разведкой? Что вы знаете о дальнейших намерениях русских?

- Господин генерал, вчера я выслал две поисковые группы. Одна из них вернулась. Мне сообщено, что русские решили упорно обороняться на прежнем рубеже.

Мильдер встал, давая понять, что аудиенция окончена,

Вошел адъютант и вручил Мильдеру шифрованную сводку из штаба группы и директиву. В сводке указывалось:

«Крупные силы русских армий переправились через Днепр у города Жлобин и контратаковали правый фланг одного из наших танковых корпусов. Правофланговой механизированной дивизии с большим трудом удалось отбить эту сильную атаку. В результате контратаки русских войск передвижение корпуса задержано. По данным воздушной разведки, отмечено усиленное движение железнодорожных эшелонов русских из районов Орла и Брянска в направлении Гомеля. На Днепре русские войска готовят оборонительный рубеж».