Дыхание Голгофы

- Пока молчание. В его прессе основная грызня с коммунистами, ну и победные марши. Я тут кое-что держу в голове, для популяризации нашего кандидата.  Но пока озвучивать не буду, - сказал  Руслан.

- Ну что ж, сохраняйте интригу. А вообще, для начала неплохо. Вы взяли хороший темп. Но не думайте, что все так гладко и будет продолжаться. В любой момент может выскочить черт из табакерки. Вы понимаете, партия и ее, так называемая «демократическая детвора», идут в тесной связке. Не надо забывать и об интересах Москвы. Старые друзья – это старые друзья. Тем более ваш регион - стратегически важный участок. Ворота Кавказа.

… Тут эта самая московская Фрося с ходу назвала несколько болевых точек региона, указала на подспудные течения и уязвимые места. Коснулась она и перспектив нашего городского Главы, и о том, какие силы будут стоять за ним и не только у нас в области.

- Так что борьба предстоит «не на жизнь, а на смерть» - это я говорю вам с полной ответственностью. И потом, дорогие мои бойцы, не надо сбрасывать со счетов коммерческую сторону вопроса. Здесь уже крутятся огромные деньги. Регион богатый. А если взглянуть на перспективу? Ваш Глава некогда закончил Высшую партийную школу и теперь его друзья в центре, в правительственных креслах. Новые русские. «Демократы»… Вот такая пока историческая расстановка сил и не только в вашем регионе. Ну а партия, как известно, умеет хранить своих подлецов.

Понуро молчавший до этого Батищев, вдруг нервно встряхнул головой.

- И вы согласились на такое безнадежное мероприятие?

- Я готова была к этому вопросу, - живо улыбнулась гостья. – Я редко берусь за дело, не имея определенных козырей. – Тут Ефросинья Карловна обвела всех взглядом. – Чего приуныли, офицеры? Бить вашего богатыря можно, если будем играть по моим правилам. Забудьте о честных выборах. Это, мальчики, война. И я вам скажу, не на жизнь, а на смерть. Надо давать взятку кому следует? - будем давать. Покупать избирателя? Может быть. Только осторожно, умно, хитро. В лоб, о том, какие мы хорошие – не прокатит. Конечно, мы будем стараться идти над пропастью без страховки. Пока хватит терпения. Так что этот месяц с хвостом выбрасывайте из жизни, чтобы потом, однажды завести его в рамочку и сказать себе: «Мы это сделали…»

- Если б еще и добавить: «и нам не стыдно», - тяжело вздохнул подполковник Антипов.

- А вы ждали, что приедет из-за бугра тетя и скажет вам, что мы этого барчука «одной левой». Так не бывает. Извините, мальчики, не тот нынче политический сезон в России. Как ни жутко вам это говорить, сама система благоприятствует таким вот деятелям комсомольского призыва. К сожалению, за ними будущее. А демократия? Ради Бога. Пусть будет демократия. Ельцин – национальный герой! Гарант конституции, мать твою.

- Все равно будем бороться, - сказал Руслан. – Другого пути нет. Ну кто-то же должен.

- Вот это правильно, мальчики, - повеселела Ефросинья Карловна. – За этот ваш темперамент стоит и водочки выпить…

Вечером того же дня мы устроили нашу московскую даму в гостиницу. Прощаясь со мной, Руслан устало сказал:

- А бабенка-то дело знает. Приехала подготовленной. Думаю, она не все сказала. Будет раскрываться по ходу пьесы. Ну, а как ты?

- Извини, старик, сколько это удовольствие стоит? - спросил я.

- Ты о Фросе, что ли? Тридцать за победу, пятнадцать за поражение. В баксах, конечно.

- Не хило, - удивился вслух я. – У тебя есть такие деньги?

- У меня есть надежные друзья, которые спят и видят завалить этого козлика. Ну, надеюсь, после нашей победы ты же поможешь финансами?

- Каким образом? Из бюджета? Все будет, майор, только по закону. В другие игры я не умею, да и не хочу играть, - ответил я на одном дыхании.

- Конечно по закону, - натянуто улыбнулся Батищев  и подал руку. По-моему я его огорчил.

Зима выдалась на редкость снежная. Снег почему-то всегда шел ночью, а утром город превращался в один огромный сугроб. Ни пройти, ни проехать. Дорожные службы явно не справлялись с таким нашествием и это был, наверное, единственный случай, когда я радовался беспомощности властей.

С приездом Фроси мы поменяли место дислокации – теперь наш штаб находился на Комиссаровской улице, считай, в центре, в помещении бывшей детской молочной кухни со всеми нетленными запахами этого учреждения. Просто неказистый домишко не так давно приобрел какой-то далекий родственник Батищева и пустил нас с единственной целью: привести объект более-менее в порядок и, само-собой, оплачивать положеные счета. Руслан сделал легкий косметический ремонт. И только в двух комнатах – начальника штаба и приемной поменял обои. Кстати, кухня располагала единственным телефонным номером – к нему подключили параллельный. Мебель и всякие мелочи Руслан доставил из своей автошколы. Даже дорожки постелил. Фрося отнеслась к помещению штаба, который больше напоминал контору по заготовке вторсырья, явно равнодушно. Ей и мне определили место  в соседней с начальником штаба комнате, то есть, приемной, с приставным стульчиком для юриста Челнокова. Но и, само-собой, обеспечили нас этой самой параллельной связью. Чуть позже, когда количество посетителей на единицу измерения увеличится, Батищев распорядится принять секретаря. Ей определили место в каморке  напротив нашей комнаты. Секретаря, довольно эффектную длинноногую девицу, звали Лилия. Батищев вручил ей переносной радиотелефон и, по-моему, наделил ее полномочиями совать свой нос, куда не следует. А еще чуть позже волевым решением нашего хозяина во всех комнатах на окнах повесили шторы. Фрося тотчас занудно отреагировала:

- Это пока единственное мудрое решение. – Секретаршу Лили она с ехидной ухмылкой приняла, как неизбежность.

Теперь я ходил в штаб, как на работу. Пришлось уплотнить свой график и где-то ослабить клиентуру. Познание выборных технологий шло параллельным курсом с моими встречами с населением. График таких встреч висел напротив меня, то есть, рядом со столом Фроси, которая делала в нем свои пометки красным, зеленым и синим карандашами. Зеленый, то есть высший балл. Его было явно  меньше всех остальных. Разумеется, после каждой моей встречи шел подробный «разбор полетов». Редкий случай, когда Фросе что-то нравилось, она всегда чем-то была недовольна, ворчала. Конечно, это угнетало меня. Но тем не менее «процесс шел». Пресса весьма положительно реагировала на мою кандидатуру. Мелкие уколы не в счет. Первые, самые предварительные итоги опроса общественного мнения определили нам третье место. Вначале действующий Глава, потом коммунисты и третьи мы, но с небольшим отставанием от компартии. Моя раскрутка в прессе шла под грифом «незаурядной личности», способной составить конкуренцию любому лидеру. Тут были и выражения типа «плейбой, ворвавшийся в стихию большой политики» и «скромный военный доктор, который познал в Афгане, почем фунт лиха» и т.д. и т.п. Однако, Фрося от таких перлов вовсе не тащилась.