Дыхание Голгофы

- Нет, отчего же. Если это поможет делу. А теперь вот такой для начала массаж. Без прикосновения. Я буду водить руками, а вы будете говорить, где вам холодно, а где жарко. Ну что, попробуем? Начнем со спины. Я подношу руки.

- О, господи, как горячо, какое блаженство… Что вы со мной делаете, - заплакала вдруг пациентка. – Как это у вас получается?

- Не знаю. Это, наверное, Небо.

… Потом я делаю легкий массаж поясничного отдела, разогреваю икры ног. И пытаюсь усадить ее без своих усилий. У нее получилось с третьего раза. Она села на кровать и заплакала.

- Первый раз за последние три месяца я села сама. Как мне эти утки надоели – хороший мой, добрый, доктор, - тянется она вдруг целовать мои руки. – Я могу позвать Соболева? Пусть он увидит, что я сижу сама. А то он тоже никому уже не доверяет. Он всех считает шарлатанами.. Пусть посмотрит. Только набросьте на меня халатик.

Я надел на нее халат и пригласил Соболева. Тот аж побледнел от изумления.

- Я сама села, – сказала Галочка Сергеевна с детским лукавством в глазах.

- Как это вы так смогли, доктор?

Я пожал плечами.

- Руками, коллега, руками, но и сердцем, конечно. В нашем ремесле по-другому нельзя. Только до выздоровления еще далеко. Да кстати, Антон Евсеевич. Небольшая, но важная деталь – массажный стол. Я бы мог привезти свой, но у меня клиенты.

- Не беспокойтесь. Завтра ваше рабочее место будет вас ждать.

Я попрощался с Галочкой Сергеевной, и даже поцеловал ее в щечку. Возвращая меня в общагу, Соболев вдруг сказал:

- Знаете, сколько сейчас развелось шарлатанов массажистов-целителей. В лучшем случае с дипломами медучилища. Откровенно говоря, я был в большом сомнении. А что вы все-таки закончили? Я знаю, вы прошли Афган.

- Ленинградскую военно-медицинскую академию. Я – хирург.

- Ого! Не понял? После такой-то фирмы?!

- И массажист, - улыбнувшись, подхватил я. – Знаете, один хороший врач как-то сказал мне: «Это не важно, чем исцелять человека, голыми руками или скальпелем. Важен результат».

- И все же вы хирург. Если передумаете, буду очень рад вам помочь. И, похоже, вы хороший хирург.

- Спасибо. Но давайте пока поднимем женщину.

- Да-да, поставим на ноги, - просветлел этот Антон Евсеевич Соболев. – Как вы думаете, надежда есть?

- Не мне вам говорить. Все такого ряда болезни в подкорке. Если нет патологии.  Там и исцеление. – Я хотел добавить «И еще от Бога», но служака-чиновник этого бы не понял.

– А вы знаете, ее даже специально пугали. Ну, чтобы «клин клином»… Только стало еще хуже.

- Да нет же, не пугать надо, а любить человека, – искренне возразил я. – У нее, я так понял, дефицит любви. И к тому же очень пикантный возраст. У сынка на плечах город, он занят проблемами, ему некогда. Создал  мамке относительный комфорт, а душа… это не его сфера деятельности. Так я понимаю?

- Тут я определенно ничего сказать не могу. На Викторе Яковлевиче сейчас огромная ответственность. Мы все работаем на разрыв. Проблем полно. То хоть партия брала на себя часть ответственности. А сейчас в стране тяжелое время, все сами.

Вот на этих словах мы и расстались. Я попросил, чтоб за мной больше не заезжали. Сам доберусь – это моя работа.

Вечером позвонил Сергей Сергеевич.

- Ну, как успехи?

- Нормально.

- Но ты поставил ее на ноги? Ты же кудесник. Маг - волшебник, - хитровато польстил тесть.

- Быстро вы хотите. Пока самостоятельно села, но до полного излечения еще далеко. Так это вы с Соболевым вчера рассекали? – спросил я.

- Эти господа-товарищи по таким заведениям не ходят. Со сватом его, заместителем местного военкома, ну и еще кое с кем. Вот так слово за слово «рюмец за рюмцом» и поведал он мне такое про несчастье у Главы. Ну, тут я про тебя и вспомнил, про руки твои волшебные. Значит, посадил даму на попку, говоришь. Сама постаралась. Ну, это уже часть дела. А то ж лежала вообще как бревно. Ну внешне, как она? Старушка?

- Очень даже приятная дама. Чуть старше вашей Эльвиры. – Я вдруг уловил себя на том, что не хочу обсуждать матушку Главы, Галочку Сергеевну.

- Но ты уж там выложись. Пока ты только на душевный разговор с энтим товарищем заработал.

- Спасибо, постараюсь, - ответил я, когда в трубке уже звучали короткие гудки.

На следующий день в доме главы рядом с постелью больной меня поджидал массажный стол с подвижным подголовником и прочими удобными деталями современного лечебного устройства. А набор ароматических мазей и прочих аксессуаров убеждал, что в меня поверили и за дело взялись всерьез. Пестрые импортные тубы и пузырьки весело стоят на инкрустированной под золото тумбочке восточной работы.

Впрочем, следующий и последующие сеансы большого прогресса не дали. Хотя после третьей встречи Галочка Сергеевна садилась легко и даже пыталась сбрасывать ноги с массажного стола, при моей, разумеется, поддержке. Конечно, я выкладывался, я подчинил всю свою волю главной задаче. И дело не в квартире – плевать мне сейчас было на «пряник» от ее сынка – какая-то необъяснимая сила тянула меня к постели этой несчастной женщины и я выкладывался. А время шло. Успех так резко обозначивший себя вначале вдруг затоптался на месте и в глазах моей пациентки я все чаще прочитывал сомнение на грани отчаяния. Придирчиво следивший «за процессом» Соболев однажды, вдруг бросил в сердцах: