Баязет

на уже не боится своей наготы.

"Отчего все это?.."

- Ты можешь войти, - строго разрешила она, застегивая блузку. - Ну, я уже все знаю: тебя обидели, обошли... Не сердись на свою глупую женушку, но, может быть, это и не столь важно. В отставку ты выйдешь все равно с генеральским пенсионом. Может, это даже и к лучшему - надо же когда-нибудь поберечь себя.

- Хорошо бы тебе уехать, Аглаюшка, - неожиданно сказал Никита Семенович. - Красный Крест основан на бескорыстии, и Сивицкий, если я поговорю с ним, надеюсь, отпустит тебя обратно в Игдыр.

- Почему? - спросила она, удивляясь.

- Тебе здесь не место. И еще потому, что... Не хочу тебя пугать, но я старый солдат, и мне отсюда виднее, нежели наместнику из Тифлиса; Баязету предстоит перенести нечто ужасное. И прошу тебя: уезжай!

Аглая засмеялась, не разжимая губ.

- Нет, мой милый, нет. Я никуда не уеду... От тебя не уеду!.. добавила она, спохватившись. - Мне даже начинает нравиться здесь. Этот потолок, эти стены, эти цветы... Нет, я останусь!

- Вздор! - резко сказал Хвощинский. - Все вздор... Тебе просто льстит, что ты единственная женщина во всем гарнизоне.

Впрочем, - неожиданно покорно закончил он, - ты все равно останешься... Я это знаю!..

Прежде чем явиться в госпиталь, Аглая вышла из крепости и направилась в сторону казацких казарм - она уже проведала, где они находятся. Шла, не глядя под ноги, и улыбалась; томительно ей было и хорошо как-то...

У казарменной стены, на страшном солнцепеке, словно мертвецы или пьяные, полегли спящие казаки; пот покрывал их лица, над раскрытыми ртами буйно кружились мухи. Возле дверей сидел на приступочке пожилой казак, голый по пояс, с медным погнутым крестом на могучей груди, и деловито латал старенькое седло.

- Дружок, а где вторая сотня? - спросила Аглая.

Казак не спеша отложил сначала шило. Из-под корявой ладони, закрываясь от солнца, оглядел Аглаю с ног до головы, ответил певучим молодым голосом:

- А это, барышня, уж на што царь-государь и тот ни бельмеса не знает, игде тепереча вторая сотня. Ушла вот позавчера, да и... - Казак продернул вжикнувшую дратву. - Ушла, и поминай как звали! Вот возвернутся казаки, тогда расскажут, где были... А вам кого надобно?

- Поручика Карабанова, - упавшим голосом ответила Аглая, и сразу все как-то стало пусто и безразлично.

- И он с ними, - откликнулся казак. - Кавалер веселый. Что не так нагайкой. А то и в зубы. Одначе по справедливости больше.

- Ну, спасибо. Извините...

Витая лестница привела женщину в низкое полутемное помещение с узкими стрельчатыми окнами; стены были покрыты позолоченным алебастром, и вдоль них тянулись ряды досок, на которых лежали раненые.

Сивицкий встретил ее суховато.

- Наденьте халат, - сказал он, познакомившись. - И на голову что-нибудь. Хорошо бы косынку.

Аглая накинула на плечи санитарный балахон.

- Что мне делать? - спросила она.

- Для начала приготовьте вон там постели. Скоро вернется из разведки сотня поручика