Форпост в степи

— Если бы она мыслила убить Машеньку, чтобы отомстить вам, граф, то она давно бы уже это сделала, — перебил Барков. — Машеньку она похитила не с целью досадить вам, Александр Прокофьевич. Девочка нужна для какой–то другой, очень важной для нее цели. Вот потому–то Жаклин так дорожит ею.

— Жаклин, сказали вы? — ухмыльнулся граф. — Уже который раз эта гадюка поменяла свое имя.

— И не только имя, — добавил капитан. — Подданство Жаклин тоже французское! И документы, представьте себе, подлинные! У меня даже иногда возникают сомнения — а та ли она женщина, которую мы так долго и старательно ищем?

Граф не сразу ответил на вопрос. Он с любопытством и симпатией изучал озабоченное бледное лицо этого молодого и далеко не глупого офицера. Барков ему нравился. Он вздохнул:

— Эта Жаклин именно та, кого мы с вами упорно ищем!

Барков насторожился:

— Вы уверены в этом?

— Абсолютно. Я ее сегодня видел.

— Что–о–о?

— Я видел ее сегодня на улице, — с виноватым видом признался граф.

Капитан изменился в лице.

— Вы хоть понимаете сами, что наделали? — возмутился он.

— Вполне, — ответил граф. — Я напугал Чертовку до смерти.

— Кого?

— Вы что, милостивый государь, даже не знаете, что разыскиваемую нами мерзавку называют Чертовкой?

Капитан горестно рассмеялся:

— Честное слово, не знал. А ведь, пожалуй, слово меткое. — Барков не позволил себе разозлиться и спросил: — Так что же она вам сказала?

— Она не сказала мне ничего. Чертовка увидела меня и страшно испугалась. Когда я уезжал, она так и стояла на месте с перекошенной физиономией и раскрытым ртом!

Барков поморщился:

— А вы уверены, что она узнала вас?

— Конечно, — ответил граф, — хотя я могу и ошибаться. Она видела меня сидящим на коне. А нижнюю часть лица я закрыл платком!

— Господи, Александр Прокофьевич, не посоветовавшись со мною, вы успели наломать столько дров!

Капитан говорил, повинуясь потребности высказать все, что в нем накипело за время, которые граф провел в городе, и сам чувствовал, что начинает говорить лишнее:

— Вы вспугнули преступницу. Теперь она попытается так спрятать девочку, что мы ее не найдем вовсе.

Граф встал и подошел к нему:

— Тогда чего медлите вы?

От его пристального взгляда Барков поежился в кресле.

— Во время слежки за Жаклин мы убедились, что она прибыла в Оренбург не только с целью увезти подальше вашу дочь. Простите, если повторюсь, но я уверен, что ваша Машенька для нее своего рода прикрытие. Жаклин или те, кто ее сюда прислал, замыслили что–то очень серьезное. Язык не поворачивается говорить, но я почти уверен, что темные замыслы касаются безопасности нашего государства!

— Вы производите на меня хорошее впечатление, уважаемый Александр Васильевич, — сказал граф, глядя в сторону. — Вы, очевидно, энергичны и, очевидно, любите работать толково, деловито. Но, как вы сами понимаете, для меня сейчас всего важнее моя дочь! Малышку необходимо срочно освободить. Она не должна оставаться разменной монетой в руках преступников, даже если ее освобождение причинит хоть какой–то вред интересам государства. Или у вас имеются сомнения на этот счет?

Капитан молчал. Ему нечего было возразить таким веским доводам графа.

— Вы обязаны спасти мою дочь, капитан, — сказал Александр Прокофьевич. — Помнится, в Петербурге вы дали мне честное слово!

— Я выполняю свой долг, — уныло ответил Барков.

Ему было неудобно говорить, глядя снизу вверх. Он злился оттого, что граф так бесспорно превосходил его выдержкой.

Александр Прокофьевич отошел к окну:

— Сегодня, прямо сейчас, я намерен нанести «дружеский» визит своей соседке по гостинице.

— Да вы с ума сошли! — воскликнул капитан. — Простите меня, Александр Прокофьевич, но это глупо!

Теперь вспыхнул граф. Он громко хлопнул в ладоши и зло крикнул:

— Демьян! Живо ко мне!

— Я не могу вам позволить этого самоуправства! — вскочил с кресла Барков. — А если вы не найдете Машеньку в апартаментах Жаклин? Вы представляете, что тогда будет?

— Я представляю, что будет, если я прямо сейчас не загляну на чай к Чертовке, — спокойно возразил граф. — Я никогда себе не прощу, если эта дочь сатаны снова увезет мою Машеньку!

— Но позвольте, Александр Прокофьевич, если все–таки девочки в апартаментах нет? — взмолился Барков.

— Я пытками заставлю эту суку сказать мне все о Машеньке. Если девочка в городе, то мы уже скоро будем вместе.

— А если у Жаклин ее все же нет?

— Я сдеру с Чертовки шкуру!

Вышедший из соседней комнаты Демьян остановился посреди комнаты, которая при его появлении как будто уменьшилась в размерах.

— Что там, у соседей? — спросил граф.

— Покуда тихо, — ответил Демьян.

— Свяжи нашего гостя.

— Да вы что?! — возмутился капитан. — Да я…

Демьян сгреб его в охапку и легко, как младенца, спеленал поданной графом веревкой.

— Надеюсь, вы отдаете отчет своим действиям, Александр Прокофьевич? — спросил, тяжело дыша, Барков.

— Вполне, — улыбнулся ему граф. — Связав вас, я развязываю руки себе. И еще. С вас, милостивый государь, снимается вся ответственность за возможные плохие последствия! Отдыхайте и не думайте о плохом! Всю ответственность за содеянное мною я беру лично на себя.

Александр Прокофьевич достал из–под кровати дорожный кожаный баул и извлек из него два пистолета. Внимательно осмотрев их, он удовлетворенно хмыкнул и взвел курки.

— Ну что, Демьян?! Ты не желаешь сходить со мной к соседям?

— Я хоть куда с вами, Ляксандр Прокофьевич, — заверил его слуга.

— Ну и отлично!

Демьян открыл дверь и посторонился, пропуская вперед графа. Затем он закрыл дверь. Лишенный возможности двигаться капитан Барков закрыл глаза, стараясь хотя бы услышать, что произойдет в номере Жаклин и чему он, к сожалению, лишен возможности помешать.

* * *

— Девчонку надо отравить, — небрежно обронил месье Анжели своим высокомерным, звонким голосом.

Ему нервно возразила Жаклин.

— Что?! — воскликнула она. — Отравить Марианну?

— Ты сама сказала, что видела ее отца. А это означает, что он явился за своей дочкой!

— Но как он узнал, что мы здесь?! — испуганно глядя на дверь, прошептала Жаклин.

— Какая разница, — хмыкнул Анжели и зло посмотрел на съедаемую страхом женщину. — Что, доигралась, кошка драная? А я тебя предупреждал.

— Девчонка еще пригодится, — позволил себе вступить в разговор Нага. — За нее можно получить хороший выкуп!

— Что ты мелешь, азиат! — возмутился Анжели. — Девчонка для нас, как бочка с порохом и зажженным фитилем! Любая ошибка может погубить все дело.

— Да, граф теперь не оставит меня в покое, — нахмурившись, сказала Жаклин. — Единственное наше спасение — прямо сейчас покинуть город!

— Это невозможно, — резко возразил Анжели. — Единственный выход — избавиться от девчонки! Она умрет, и с ее смертью исчезнет всякая опасность.

— Для тебя исчезнет, но не для меня, — зло прошептала Жаклин. — Граф не тот человек, который успокоится, не найдя дочери. Он теперь перевернет вверх дном весь город!

— Я бы точно так поступил на его месте, — совершенно серьезно сказал месье Анжели и добавил: — Но так как я на своем месте, то решаю убить графа, пока он не причинил нам больших неприятностей.

— Одним словом, или мы убьем графа, либо погибнем сами, — подытожил Нага. — Что лучше?

— Убьем отца и дочь, — сказал Анжели с жестокой улыбкой. — Девчонку я беру на себя, а графом займетесь вы.

— Почему мы? — зашипела Жаклин.

— Да потому, что его приезду мы обязаны тебе, разлюбезная мадам, — ответил с издевкой Анжели. — Франция надеется на тебя, а ты… Еще казака притащила. Надеюсь, его–то теперь тебе не жалко? Вот яд, — ответил Анжели. — Нужно положить его в пищу, которой утром его будет кормить твоя служанка.

— А граф?

— Яда на сотню человек с лихвой хватит. А вот как им ты попотчуешь графа, подумай сама.