Форпост в степи

Заметив богатого посетителя, расторопный слуга Алим тут же поспешил к нему навстречу:

— Проходите, пожалуйста, господин. Сейчас я освобожу вам столик.

По его знаку двое вышибал быстро освободили от засидевшихся выпивох столик у окна, который тут же помыли и накрыли свежей белой скатертью. Как только граф уселся за него, Алим вытянулся рядом и, положив на стол чистое полотенце, выжидательно замер:

— Что изволите заказать, господин?

— Принеси мне то, что у вас считается самым вкусным, — ответил граф. — Только рассчитывайте на троих. Я жду «очень большого» человека.

— Что изволите выпить? — спросил Алим. — Водка, пиво, вино, квас?

— Пожалуй, принеси пиво, — заказал граф. — Но смотри, чтобы оно было не кислым.

— У нас все хорошее, господин, — заверил слуга и быстро упорхнул к стойке, передавая повару хороший заказ.

Граф осмотрелся. Сизые клубы табачного дыма плыли над людскими головами и обволакивали лампы, подвешенные над столами. Стоял резкий запах гашиша, в зыбкой мгле трудно было разглядеть лица сидевших на два стола дальше.

Через стол от графа молодой подмастерье спал, уткнувшись лбом в кулаки. Рядом сгрудилось несколько казаков. Они уже изрядно выпили, но, покачиваясь, что–то громко обсуждали.

— А я говорю, что завтра хан уберется из Оренбурга, — горланил один из них, тыкая вилкой кусочек измочаленного огурца.

— Вот ваше пиво, — вырос у стола Алим с подносом в руках. — Вы пивком побалуйтесь, пока повар еду готовит.

Спор между казаками разгорался, но не заинтересовал графа. Он посмотрел на вошедшего в кабак человека.

— Прости, барин, что задержался я, — начал оправдываться слуга, подойдя к столу. — Лошадь подкову утеряла, покудова дохромала до города.

— Ладно, садись и выпей пива, Демьян, — сказал граф. — В ногах правды нету!

Демьян был похож на былинного богатыря, с большой головой, широкими плечами и руками таких размеров, что он свободно мог ладонью зажать целое ведро вместо граненого стакана.

Граф уважал и ценил слугу за преданность ему. Демьян следовал всюду за своим господином и уже не раз выручал его из беды. За широкой спиной слуги граф чувствовал себя как за каменной стеной, и доверял простодушному гиганту, как себе самому.

Наконец Алим поставил поднос с дымящейся бараниной. У графа даже слюнки потекли от аппетитного запаха. Ну а Демьян… У него был такой вид, словно он собирался проглотить дымящееся мясо вместе с костями и подносом в придачу. Граф поднес кусок к губам. У Демьяна аж слезы навернулись на глазах от умиления, но он сам к мясу не прикоснулся, ожидая дозволения барина.

— Ешь и не смотри на меня, — сказал, поощрительно улыбнувшись, граф. — Мало будет — еще закажем.

— Ляксандр Прокофьевич, а водочки маленько можно? — спросил, потупившись, гигант, вертя двумя пальцами, как рюмку, большую пивную кружку.

— Эй, любезный! — крикнул, повернув голову в сторону стойки, граф. — Принесите водочки моему мальчонке!

— Слушаюсь, господин, — мгновенно отозвался на зов Алим. — Сию минуту исполню.

Со стуком поставив на бочку бадью, он снял четвертную бутыль с полки и, зажав ее под мышкой, подбежал к столику.

— Может, еще мяска поджарить?

— Жарь, — глядя, как жадно ест Демьян, согласился граф.

— Сейчас приготовим. — Алим вернулся к стойке, отдал распоряжение повару, а сам достал из большого сундука глиняную чашу с нарезанной колбасой и снова подбежал к столику: — Вот отведайте, пока мясо готовится.

Потом он принес графу еще пива.

— Что еще прикажете, господин?

— Пожалуй, хватит, — отказался граф.

Александр Прокофьевич с интересом наблюдал, как Демьян в два захода опустошил наполовину четвертную бутылку и вновь навалился на мясо. Бараньи кости трещали, как семечки, под его крепкими зубами.

Граф улыбнулся и стал цедить пиво. А насытившийся и рас–красневшийся Демьян решительно отставил в сторону недопитую четверть и сказал:

— Все. Теперь будя!

Щедро расплатившись, они вышли из кабака.

— Сейчас куда прикажите, Ляксандр Прокофьевич? — спросил его Демьян.

— Ты езжай в гостиницу и сними номер, — ответил граф.

— А вы?

— А я хочу навестить своего хорошего знакомого.

* * *

В будуар Жаклин вошла служанка и доложила:

— Господин Архип пробудился и, если вы хотите, сейчас к вам выйдет!

— Жду его с нетерпением! — ответила Жаклин, лицо ее зарумянилось, глаза вспыхнули.

— Тоже мне «господин», — недовольно пробормотал Нага. — Неотесанный недотепа — вот кто он.

Вошел Архип, бледный, спокойный. Поклонился хозяйке и замер, не зная что делать дальше.

Жаклин с любопытством смотрела на него.

— Да ты садись, «господин» казак, — предложил, усмехаясь, Нага.

— Куда? — спросил Архип.

— Да туда, где стоишь. Прямо на пол.

— Ты бы помолчал, Нага! А еще было бы лучше, если бы ты прямо сейчас заглянул в салон и проверил, как там идет торговля!

Нага встал с кислой миной, поклонился учтиво хозяйке и вышел. Архип стоял перед Жаклин, сердце его сжималось от неясной тревоги.

— Садись, Архипушка, садись, — ободрила Жаклин смущенного кузнеца тихим, ласковым голосом, трогательно скрестив руки на груди. — Как я долго ждала этой встречи! Однако прежде скажи мне: как твоя рана, которую я видела на спине и груди?

— Слава Господу, не беспокоит покуда, — угрюмо ответил Архип.

— Ну и славно, — продолжила Жаклин. — Когда ты лежал в беспамятстве на кровати, я места себе не находила.

— Спаси Христос за беспокойство.

— Говорят, тебя лечила старая знахарка? Если так, то эта женщина — поистине ангел Господень, раз вырвала тебя из лап смерти!

Архипа невольно тронули ее ласковые речи. Он с удивлением смотрел на эту красивую женщину и сравнивал с той отчаянной Чертовкой, каковой он знал ее ранее.

— Как жилось тебе все это время среди казаков? — продолжила расспрашивать Жаклин. — Я слышала, что совсем неплохо? Ты даже собирался с кем–то обвенчаться?

— Собирался, да прособирался, — ответил, нахмурившись, Архип.

Услышав оброненную им фразу, Жаклин заметно повеселела.

— Впрочем, мне это не интересно, — продолжила Жаклин, улыбаясь. Ее вполне устраивал и такой ответ. — Я рада, что жив ты. А это для меня важнее всего на свете!

Архип вспыхнул. Он тщательно искал слова.

— Марианна! Марианна! — позвала Жаклин. — Сейчас я познакомлю тебя с моей дочерью. Я покажу тебе своего ангелочка, единственное утешение моей одинокой вдовьей жизни. Марианна, иди–ка ко мне!

В комнату вбежала девочка в белом платьице лет семи–восьми, тоненькая, нежная, как цветочек. Черные, как смоль, кудри обрамляли ее красивое личико. Голову обвивал веночек из красных роз.

— Ах, мама, мамочка! — кричала девочка, подпрыгивая и не обращая внимания на сидевшего в стороне мужчину. — Послушай! У куклы испачкалось платье. Я его сама постирала. Скажи, мамочка… — неожиданно она увидела чужого и умолкла. Придвинулась ближе к матери и уставилась большими ясными глазами на Архипа.

— Марианна, поздоровайся же с господином! — напомнила Жаклин, погладив малышку по голове. — Только разговаривай, пожалуйста, по–русски.

— Добрый день, месье! — сказала девочка с едва заметным акцентом.

— День добрый! — ответил Архип и, нагнувшись к девочке, ласково заглянул ей в глаза.

— Цветок, а не ребенок! — заметил Архип.

«Господи… Как они похожи!» — ужаснулась Жаклин. Она улыбнулась и поцеловала девочку в лоб.

— А теперь иди к няне, — сказала она и легонько подтолкнула Марианну.

Архип был тронут этой сценой, не догадываясь, что она разыграна Жаклин специально для него.

— Неужто вы не счастливы, госпожа? — мягко спросил Архип. — Разве сердце не трепещет от счастья, когда рядышком такой ангельский ребенок?

Услыхав полный нежности голос Архипа, Жаклин вздрогнула и насторожилась. Глаза загорелись, на губах заиграла улыбка.

— А теперь прощевайте, сударыня, — сказал он, поднимаясь. — К вам меня привезли, спасибочки. Обратно дорогу я и сам сыщу.