Баязет

вильно...

- Ладно, - хмуро отозвался Штоквиц, - пусть пьют. Ктонибудь из нас да выживает - не все же подохнем! А крепость стоит сейчас нерушимо, как никогда...

Среди ночи, когда усталость свалила людей в тяжком сне, юнкер Евдокимов поднял цитадель истошным криком.

- Ура! - кричал он, бегая по казематам и тормоша спящих офицеров. Ура... мы спасены! Вставайте, товарищи мои, мы спасены !..

- Зовите Сивицкого, - приказал Штоквиц. - Пусть он заберет его к себе. Один уже свихнулся...

- Да нет же! Вы только послушайте меня... Мы - спасены!

- Разве подходит Тер-Гукасов? - спросил Клюгенау.

- Нет, - воскликнул юноша. - Персы...

В глубине двора действительно стояли три перса, только что поднятые на фас крепости канонирами Потресова. Один из них был глубокий старик в чалме суннита, другие два помоложе. Поклонившись офицерам, персы объяснили, что макинский шах, помня о славе русской, прислал их сюда, - шаху известно о многодневной жажде, которой страдают русские барсы. Они опытные устроители колодцев и, не тратя времени, сегодня же начнут добывать воду.

- Ни черта не получится, - буркнул Штовиц, зевая, - мы уже пробовали копать. Тут сплошная каменная подушка.

Майор Потресов вступился за персов.

- Вы не знаете, - сказал он, - какие чудеса творят эти персюки. Они славятся по всему Востоку и могут высечь воду из голого камня даже в пустыне!

- Хорошо. Барон Клюгенау, переведите персам, что, если они добудут воду, русское командование озолотит их.

Клюгенау выступил вперед:

- Сколько обещать им золотых? Тысячу?

- Две... Только бы вода!

Ворочая шершавым от сухости языком, Клюгенау сказал:

- Мэн гуман микунэм кэ ду хезар кафист... Джидден бэшума мигуэм. Мэра мифехми?..[Вы получите две тысячи золотых... Совершенно точное обещание. Вы меня поняли? (перс.)] Персы, однако, вежливо пояснили в ответ, что возьмут за свои труды столько, сколько берут со всех заказчиков: за струю воды в русский гривенник - возьмут триста абазов, за струю воды толщиною в динар - пятьсот абазов.

- Они благородны, - сказал Карабанов. - Макинский шах, у которого я гостил на прошлом месяце, уважает Россию, и это заметно по скромности его подданных.

Персы в эту же ночь приступили к работе. Секретов же своего мастерства они раскрывать не желали, и Штоквиц велел раскинуть над зарубом будущего колодца полковой шатер. Инструмент для рытья колодца был принесен мастерами с собой, и скоро из-под шатра послышался лязг заступов, тихое журчание какого-то сверла.

Это был радостный шум работы, обнадеживающий каждого, и жить в крепости стало сразу веселее. Однако заглядывать в шатер не позволялось, и часовой, поставленный для охраны мастеров, отпугивал любопытных:

- Назад! Чего глядеть - скоро пить будешь...

Казаки все-таки не выдержали. Мы не знаем, насколько справедлив был этот слух, будто Ватнин обещал отдать свою дочку с богатым приданым любому смельчаку, который бы смог пустить воду по трубам в крепость. Но жребий в первой