Пером и шпагой

лова деньгами, - ответил де Еон. - Покажи эти деньги своим друзьям. Денег будет еще больше, когда вы честно послужите мне ради Франции...

На призыв де Еона явились восемь дезертиров.

- Мы даже не дезертиры, - заявили они, - а честные эмигранты, каких много...

- Жаль только, что вас, честных эмигрантов, всего восемь человек... Я согласен: зовите сюда и нечестных!

Началась работа. Дом на Золотом сквере, откупленный у маркиза ла Розьера, превращался в неприступный форт. Тускло глядели на улицу щели бойниц. Осажденные имели пистолеты, ружья и сабли. Бочка с порохом была заложена в подвал дома, а фитиль от нее проведен в спальню кавалера де Еона. Свеча всегда горела наготове; приложи ее к фитилю.., минута, другая, и...

Когда агенты Людовика появились на Золотом сквере, то над крышей болталось знамя Франции, а громадная надпись на доске извещала прохожих издалека:

Джентльмены!

Обходите дом с осторожностью. Мы, решили взлететь на воздух, но не уступить подлым притязаниям графа Герши и его лакеев.

***

Людовик, прослышав об этом, сказал:

- Можно ли не знать границ? Я буду писать королю Георгу...

"Лондонская газета" официально поместила заявление английского короля Георга III о запрещении де Еону появляться при Сент-Джемском дворе. Кавалера формально лишали всех дипломатических званий, впредь предлагалось считать его государственным преступником.

- Но что особенно скверно, - размышлял о прочитанном в газете де Еон, так это то, что они накладывают секвестр на мое жалованье. Однако я разгадал план короля: лишая меня денег, он желает, чтобы я приобрел себе честь и славу... Итак, друзья мои, можете не волноваться за будущее: отныне мы входим в бессмертие!

Через несколько дней Людовик справился у Терсье:

- Какие новости? Снял де Еон осаду или нет?

- Ваше величество, по наблюдениям агентов, из трубы дома валит дым. Но из дома никто не выходит. Армия дезертиров обнаглела и поет оскорбительные для нас песни, которые де Еон тут же для них сочиняет.

- Он не сумасшедший, - призадумался король. - Он просто слишком честолюбив и странен.

- Что соизволите приказать, ваше величество?

- Пошлите ему двести дукатов от меня. Может, ласка приведет его в чувство и наша доброта его облагоразумит?..

Терсье приложил к дукатам и письмо от себя - дружеское. Просил не глупить, не делать свое положение опасным, рыцарски хранить тайны короля, и заключал словами: "Ваши акции стоят очень низко на версальской бирже". Де Еон дукаты взял, письмо прочел, но выводов никаких не сделал. Ему было некогда.

Толпа англичан в ожидании штурма не убиралась из-под окон минированного дома. Время от времени де Еон в злости сочинял стихи и, вскочив на подоконник, распевал их толпе - на улицу:

За сотни от Парижа долгих лье,

С пером в руке и на боку со шпагой,

Живет великодушный шевалье,

Прославленный безумною отвагой.

Тебе же, рогоносец граф Герши,

Как крысе, не выглядывать из сыра;

Ревнуй жену, доносами