Лашарела. Долгая ночь

в неприступных горах.

441

—

Что значит огромное войско? — с раздражением це-

респросил султан.— Сколько этих грузин? Больше, чем

нас?

—

Им нет числа. И нельзя подсчитать. Лагерь их не¬

приступен...

Джелал-эд-Дин не дал договорить эмиру. Он ударил

его копьем, и так как был опытным воином, то попал в

сердце. Остальных разведчиков взяли под стражу, чтобы

слухи о могуществе врага не коснулись войск и не посея¬

ли робости или даже страха.

Сам Джелал-эд-Дин вел себя так, как будто ничего не

случилось. Он ударил плегьго коня, и конь прянул в ки¬

пящие волны Аракса. Лавина войск перехлынула через

Араке.

Вскоре впереди показались разведчики грузин. Отряд

в семь человек стоял на ровном открытом месте и как буд¬

то не собирался трогаться. Лавина войск растеклась по

равнине и двигалась теперь, как темная грозовая туча.

Когда до грузин оставалось расстояние полета стрелы, они

поворотили коней и ускакали, оставив после себя легкое

облачко пыли. Тотчас это облачко было поглощено пыль¬

ной бурей, поднятой полчищами Джелал-эд-Дина.

Неожиданно султан остановил войска. Равнина посте¬

пенно сужалась в глубокое тесное ущелье. Над входом в

ущелье нависали отвесные высокие скалы. Высоко ка ска¬

лах, называемых Гарниси, расположился лагерь грузин.

Не напрасно оробели разведчики Джелал-эд-Дина. Гру¬

зин действительно было много, и лагерь их мог показаться

неприступным. Вся долина виднелась грузинам, как

собственная ладонь. Любое движение не то что войск, каж¬

дого всадника нельзя было скрыть от их глаз. Укрепления

ловко перекрывали ущелья, обойти лагерь было никак

нельзя. Нужно было сокрушить — другого пути в Грузию

для пришельцев не было.

Осторожность Джелал-эд-Дина, все его тайные приго¬

товления оказались бесдолезными. Грузинам стало извест¬

но все еще до того, как султан поделился своими планами

с ближайшими помощниками в ратном деле. Внезапного

нападения не получилось.

По сведениям разведки, грузин было от шестидесяти до

восьмидесяти тысяч воинов. Были в грузинском войске

леки, осетины, джики, дзурдзуки. То, что грузинские

военачальники успели собрать их, еще раз. говорило о том,

412.

что свои приготовления Джелал-эд-Дину не удалось сохра¬

нить в полной тайне.

Взять укрепление лобовым штурмом было нельзя. Оста¬

валось или надеяться на чудо, или изобрести способ взо¬

рвать крепость изнутри.

Джелал-эд-Дин так расположил свои войска у подно¬

жия гор, что, если бы грузины осмелились спуститься,

они были бы поглощены, как горная река поглощается не¬

объятным морем.

Да, грузины не могли принести вреда Джелал-эд-Дину,

сколько бы он здесь ни стоял. Судя по всему, они и не со¬

бирались нападать, они были дома, и торопиться им было

некуда. Казалось, они век готовы любоваться со своих вы¬

сот иа живописный лагерь хорезмийцев.

Но султан-то пришел не любоваться грузинами, он

пришел, чтобы разбить их и завоевать Грузинское цар¬

ство. Нельзя было и уйти назад. Нельзя было покрывать

себя позором в глазах воспрянувших духом мусульман.

Мусульмане возложили на султана свои надежды, и ои

должен был их оправдать, если хотел оставаться полко¬

водцем, повелителем, всемогущим вождем.

Джелал-эд-Дин объехал свой лагерь. Ни у кого ие спро¬

сил он ни одного совета, зато распоряжения так и сыпа¬

лись одно за другим. Он отдавал свои распоряжения так,

будто не хотел, чтобы эмиры успели их осмыслить и обду¬

мать. Так оно было и на самом деле. Если эмиры поймут,

что высоты Гарниси неприступны, и если это их мнение

распространится в войсках, то у многих воинов пропадет

охота стоять здесь и бесцельно ждать, а тем более идти на

штурм заведомо неприступных скал. Те, что беззаботно

присоединились к войскам султана уже в походе, все эти

искатели удачи — турки, персы, арабы, курды — все они

разбегутся с той же душевной легкостью, с какой встали

под знамена Джелал-эд-Дииа.

Каждый день неподвижного стояния будет стоить сотен

и тысяч человек. А простоять придется не день, не два, а

кто знает, может быть, целый месяц. У самого султана

терпения хватило бы и на год. Важно было теперь воору¬

жить таким терпением и всех бойцов.

А что же делалось у грузин? Как только разведчики,

прискакавшие на взмыленных лошадях, донесли, что вой¬

ска неприятеля пересекли Араке, грузины приготовились

к бою. Каждый занял свое, заранее намеченное место, все

413

стали наблюдать за расстилающейся у подножия скал рав¬

ниной. Впрочем, мало кто верил, что хорезмийцы с ходу

полезут на штурм высот.

Действительно, войска султана замедлили движение,

растеклись по равнине и постепенно образовали лагерь.

Мхаргрдзели собрал начальников и в сопровождении

Варама Гагели, обоих Ахалцихели, Сурамели, Бакурцихе¬

ли, обоих Джакели, Дадиани, сванского эристави Маргвели

и своего племянника Шамше, сына Захарии, выехал на

обзорную высоту.

—

Вон их сколько! Они заполнили всю долину, как са¬

ранча,— вырвалось у Шамше.

—

Твоему отцу приходилось видеть и больше. Но он не

удивлялся многочисленности врагов, он бесстрашно бро¬

сался в атаку и разгонял их, словно овец,— строго сказал

ему Иванэ.

Дело в том, что Шамше очень не хотелось в этот по¬

ход, и Иванэ увез его почти силой. Сына величайшего

полководца Грузии, сына знаменитого амирспасалара не

тянуло на поле боя. Жизнь при дворе царицы, пиры и

светские развлечения, охоты больше привлекали Шамше,

нежели свист стрел и стук мечей о мечи.

Его поколение, золотая придворная молодежь, считало,

что достаточно повоевали их деды и отцы, что дедовских и

отцовских заслуг перед родиной хватит и на их долю. Им,

новому поколению, можно отдохнуть от боевых доспехов,

жарких сеч и вообще от обязанностей перед страной и на¬

родом. На их долю досталось пожинать плоды, посеянные

отцами, и наслаждаться всеми утехами беззаботной мир¬

ной жизни.

Конечно, пока отцы живы и руки их не устали рубить

врагов, этой молодежи обеспечена сладкая, беспечная

жизнь. Но отцы уйдут (ведь нет уже амирспасалара Заха¬

рии!), высохнет на земле кровь врагов, пролитая ими,

и что будет тогда? Кто будет защищать такого вот Шам¬

ше, кто обеспечит ему наслаждение мирной жизнью?

Да не один Шамше... Потомки славных визирей и вель¬

мож словно соревнуются друг с другом в роскоши и без¬

думности, в прожигании жизни. Они спорят друг с другом

из-за красивых наложниц, но разучились спорить с врага¬

ми из-за соседних земель. Ради объятий случайной женщи¬

ны они теряют деньги, именья, честные имена.

Но не сами ли отцы виноваты в том, что так изнежились

414

дети? Иванэ чувствовал теперь и сбою вину, как дядя

Шамше, как отец Авага. Шамше еще ничего, все-таки он

стоит здесь, рядом, приподнявшись на стременах. Своего

.же собственного сына Авага так и не удалось заманить в

поход. Сбежал по дороге, тянет сейчас где-нибудь вино, по¬

садив на колени соблазнительную красотку.

Возможно, поздно перевоспитывать детей, их может

исправить теперь только сама жизнь, и, судя по всему, эта

жизнь не за горами. Зазубрившиеся в боях отцовские мечи

перестанут разить, и начнутся кандалы, цепи, ярмо и

плеть. Тогда протрезвеют эти баловни, но будет поздно...

Конь Иванэ остановился перед обрывом. Иванэ очнулся

от горьких мыслей. Привстав на стременах, он вгляды¬

вался в расположение вражеских войск.