Нет вестей с небес (СИ)

— Да это тот Джейсон, который не Джейсон! — узнал ее кто-то.

Странник, пришедший под вечер, — всегда недобрый знак. Да еще если объявленный чудовищем. Может, они ее оборотнем считали? Да-да, а при свете луны у нее отрастали клыки и когти. Если бы! Если бы это помогло спасти хоть кого-то, она согласилась бы превратиться в чудовище.

— Ты приносишь несчастья! Из-за тебя мы потеряли причал! — переговаривались ракьят. Вероятно, они пребывали в дурном настроении и нашли, на кого свалить вину. Да-да, на человека, который этот причал и освобождал вместе с ними. Виноват не главарь, который, очевидно, выслал своих лучших головорезов, чтобы отвоевать обратно то, что досталось нелегкой ценой, чтобы отнять робкую надежду племени. Виновата она, ведьма, изгой. Будто она притягивала магнитом этого главаря, будто вокруг нее вращался полюс зла. Ваас… Ведь он впрямь мог оказаться где-то недалеко, раз уж произошел бой за причал. Джейс невольно обернулась, точно он мог вот так запросто материализоваться за спиной, отделившись от темнеющих зарослей. Никого. Человек. Просто человек. Только очень злой человек. А ракьят — не очень злые люди.

— Значит… Вы не пустите меня на ночлег? — остановилась перед ними девушка, потухшим взглядом рассматривая воинов, начертавшихся тенями в вечернем полумраке.

— Нет. Иди дальше за реку. Там есть поселение рыбаков, — посоветовал тот воин, что знал ее. Но ледяной тон не оставлял сомнений: ни капли сочувствия к предателю. Вряд ли они знали наверняка, что случилось в храме Цитры, но слухи разлетались быстро, и они же скоро могли раздуть историю до опасных размеров, снабжая фантастическими подробностями, уничижающими образ изгнанника. Никаких шансов оправдать себя. Меткая стрельба не могла спасти от недоброго слова властительницы.

Джейс поняла, что помощи здесь ждать бессмысленно, и поплелась дальше на восток, как и сказали: за реку. Напрямик. Идти оказалось ближе через джунгли, только на пригорок скользкий взобраться, а там — снова на дорогу. Неподалеку паслись буйволы, чуть дальше бродили казуары, не птица, не рептилия. Нелетающее наследие эпохи динозавров. Девушка молча прошла мимо них, не ускоряя и не замедляя шаг. Животные не намеревались нападать на нее. Один только казуар встряхнул псевдокрыльями, покрытыми не то черными перьями, не то шерстью. Но к решительным действиям перейти не успел: странница уже покинула пределы его интереса.

Поселение оказалось даже не деревней, а подобием города, в нем светилось один или два тусклых фонаря, мерцавших из-за реки, которую по узкому мосту пересекла девушка.

Городишко без названия, вернее, его развалины, представляли собой воплощение постапокалиптической картины, прямо как показывают в дешевых сериалах про зомби. Вот только вместо зомби здесь землю топтали пираты. И легко из живого человека сделать зомби… Всюду ржавели остовы автомобилей, а приземистые двухэтажные дома с заколоченными окнами казались необитаемыми. На возвышении маячила то ли недостроенная, то ли разрушенная церковь без дверей и окон. На колокольне не хватало купола, его-то точно снесло то ли ветром, то ли взрывом.

«Есть ли тут вообще живые?» — с опаской подумала Джейс, но тут мимо пробежал местный житель в рваной бесцветной майке. Теряя на ходу белую панаму крестьянина, он размахивал руками и вопил:

— Варан! Будь он проклят!

За ним и правда бесцеремонно гнался приземистый ящер, сухопутный крокодил, покрытый зеленой чешуей с красными полосками. Рептилия нагло вторгалась в незащищенный городишко. Джейс незамедлительно прицелилась, недаром ей вернули оружие. Выстрел из винтовки быстро свалил ящера. Варан затих на земле, растопырив кривые лапы.

— Ох… Спасибо. Я думал, мне конец, — пробормотал местный, с опаской косясь на человека с оружием.

— У вас есть… вода? — умоляюще поглядела на него Джейс.

Человек покорно вынес ей потемневшую алюминиевую кружку, девушка поняла по привкусу водорослей и песка, что с таким же успехом могла бы наполнить свою худую фляжку из реки.

«Хоть бы какие червяки не завелись, я тогда точно загнусь… А пока ничего. Ничего, Джейс. Жизнь пока продолжается», — успокаивала она себя.

Человек скрылся в узкой двери одноэтажной хибарки, на крыльце которой стоял полосатый диван с торчавшими пружинами да валялись пустые пивные бутылки.

«Переночевать никто не предложит… Ладно… Что и ожидалось. А ты думала, будет легко? А ты думала, жизнь — это сказка? Да пошла ты! Ничего ты не думала! Дожить бы до завтра», — обозлилась на весь свет и на себя девушка. На себя за то, как глупо она потеряла бдительность, позволив Дени нанести татуировки, да за то, что обманывала его. Что светило бы ей в случае правды… тоже ничего.

Джейс неуверенно поднялась по ступенькам, зашла в разрушенную церковь, которую или разграбили, или, что более вероятно, так и не успели достроить: там только грубо сколоченные скамейки из всего и оставались. Если не приглядываться, то и не поймешь, что это церковь. Какое-то пыльное бурое здание, затянутое внутри лохмотьями паутины. Зато слева от входа обреталась шаткая длинная лестница, ведущая прямо на колокольню. Не винтовые ступеньки, а именно вертикальная лестница, упиравшаяся в открытый люк наверху. Джейс поднялась на колокольню с оборванной веревкой без колокола, обнаружив там пустой деревянный ящик и пару запыленных гильз. Стало быть, отсюда велась стрельба. Когда-то и этот город пришлось сдать пиратам, вернее, он так и не стал чьей-либо территорией.

Девушка ощущала себя в некоторой безопасности: все-таки позиция для стрельбы. Достать ее снизу не могли, на лестницу тоже никого не пустила бы. Впрочем, все это служило слабым самоутешением. Когда пригляделась, оказалось, что в городишке есть вторая точка для стрельбы: в ночном мареве плыла пузатой громадой недействующая водонапорная башня. Если бы не ржавчина, если бы не разрушения, то все казалось даже похожим на некоторые небольшие города на юге Штатов, где-нибудь во Флориде, где пальмы растут… А Джейс никогда не нравились пальмы и жара. Снег. Снова снился снег, она и не заметила, как задремала в обнимку с винтовкой, привалившись к ящику.

Несколько раз за ночь она просыпалась от мнимых шорохов, под утро ее разбудила реальная стрельба не границе городка возле озерца, в которое частично впадала река: ракьят столкнулись с отрядом пиратов, кружили вокруг домишки на причале. Прежде чем девушка вскинула винтовку, стрельба затихла, завершившись в пользу ракьят. Но бросило в дрожь: тут бродили пираты, а она вот так спала!

Практически скатилась с колокольни, стряхивая с себя остатки сна.

— Снова он! — приветствовали ее ракьят с аванпоста недовольным взглядами, а один поднял с земли булыжник и кинул в нее, пока девушка наполняли из озера флягу. Камень больно ударил в поясницу.

— За что?.. — беззвучно прошептала она, схватившись за будущий синяк. Она боялась браться за винтовку, не хватало еще, чтобы ее назвали врагом. Или как ее теперь величали? Не оправдавший ожидания Дениса? От обиды глаза разъедало и во рту становилось солоно, но слезы только усугубили бы ситуацию.

«Ну, вот, молодец. Дожила до завтра. А теперь доживай до следующего завтра. Но ради чего?!» — думала девушка бессильно, окуная голову в бирюзовую воду, чтобы стряхнуть с себя ощущение оплеванности, смыть его. Но не помогало.

Следующие полчаса она стучалась неуверенно в дома местных в надежде на помощь. Но большая часть оказалась закрыта, двухэтажный дом, принадлежащий раньше, вероятно, кому-то высокопоставленному по островным меркам, и вовсе оказался пробит изнутри взрывом гранаты.

Только на окраине деревни ей отворила глухую железную дверь заплаканная девушка.

— Что случилось? — вместо просьб о помощи, тут же спросила Джейс, видя, что перед ней практически ребенок лет шестнадцати-восемнадцати. На острове уже возраст нормальный, а по меркам войны возраст вообще не важен. Но все-таки Джейс так не могла, она видела ребенка, к тому же явно страдающего ребенка. И свои проблемы резко оборвались, отступили на второй план.