Угли "Embers" (СИ)

Попинав внутреннюю сторону стены, Сокка вздохнул.

— Раскрашенная Леди не простила Катару. Просто она получила то, что ей было нужно, и перестала мстить. Темул не простила Аватара: она просто забрала у него то, что ему дорого, чтобы отомстить. А значит, Похититель Лиц тоже не простит людей. Ой.

И… дело будет дрянь. Аанг хотел, чтобы люди прощали друг друга и становились друзьями. Ко не только не простит людей, он не мог этого сделать.

«Так как нам сделать так, чтобы Ко стал довольным Похитителем Лиц вместо такого, который хочет прикончить всех людей? — подумал Сокка. — Ха, задачка. Если он думает, что Дух Мира — это его… эм, папа или что-то вроде, а люди…»

Мысль с воплем ужаса застопорилась.

«Люди убили Аватара. Даже если та Аватар заслужила это… внутри она несла Дух Мира. Трудно будет забыть такое».

О-ой, теперь Сокка чувствовал тошноту, которая не имела ничего общего с теми странными маленькими штучками из пауко-морских звезд, которыми он перекусил прошлой ночью. Даже если они продолжали шевелиться, когда он зачерпывал их из котелка.

«Люди убили Аватара. Что, черт побери, нам делать, если здесь замешан не один Ко?»

Из того, что жители Драконьих Крыльев сказали после появления их духа-покровителя, и из воспоминаний Темул о Четырех Смертях, драконов вулканов поддерживали в довольном расположении духа, чтобы они не погребли мир в замораживающем пепле. Тот факт, что Асагитацу ещё не изверглась, был маленьким чудом. И единственная причина, по которой она не изверглась, заключалась в том, что Зуко поселился здесь, поставив на кон свою жизнь, чтобы побороться с вулканом.

«И Зуко здесь не было бы, если бы его не изгнали, — понял Сокка. — И его совершенно точно здесь не было бы, если бы он не преследовал Аанга по всему миру до той заварушки в Ба Синг Се. И Аанга нельзя было бы преследовать, если бы Катара не вышла из себя под полуночным солнцем в ледяном поле, а это случилось потому…»

Полуночное солнце. Агни.

«Для духов люди и драконы одинаковы, — подумал Сокка. — Если Агни хочет, чтобы его драконы жили, люди должны выжить. Агни точно так же заинтересован вправить мозги Ко, как и мы».

Агни — да, но что на счет Духа Мира?

«…О, обезьяньи перья».

Проклятье, он не видел недостатков в плане Ко. Не с точки зрения Духа Мира. Люди уничтожены? Тогда Дух Мира больше не будет воплощаться. И что? Без людей не будет тех, для кого Аватару придется вести переговоры с Миром Духов. Люди смогут спастись в последний момент и охладят голову Ко? И снова: и что? Тогда Дух Мира продолжит возвращаться, и Аватар будет умирать и возвращаться, умирать и возвращаться. Как ни крути, полярная собака Дух Мира не участвовала в этой схватке. Блин, да он даже выигрывал. Люди, убившие его, проходили сквозь ад, а он мог просто сидеть и наблюдать.

И сотни лет… он именно этим и занимался.

«О, черт». Сокка с трудом сглотнул. «Всё сходится».

Всё, что Темул говорила о том, что жизни людей изнашиваются слишком быстро. Всё, что пошло в мире не так за последние несколько столетий. Почему Аватар просто встал и пропал в шторм, когда духи погоды должны были удержаться от чего-то более серьезного, чем простое обморожение?

«Дух Мира точит зуб. Как, черт побери, нам это исправить?»

Он не знал. Впервые в жизни у него не было ни светлых идей, ни хитрого плана, собранного с помощью бечевки из жил и липкой смолы. И хотя море было всего в одном прыжке покорителя воздуха от него, он дышал как в разреженном воздухе на горе, где облака царапают небо…

«Сперва займись сложными вопросами», — напомнил себе Сокка. Он дернул головой, усилием воли замедлив дыхание, как бы сильно ни хотелось ему паниковать. Отсчитал пять вдохов, задержал два, отсчитал пять выдохов. Папа, Пиандао и Темул — они отличались как ночь и день, но все они вбивали ему в голову необходимость сохранять спокойствие. Потому что посреди битвы паника не просто убивала тебя, она убивала и твоего соседа. А если сын вождя или Великого Имени впадал в панику, то соседом оказывалось всё твое племя.

«Первым делом — сложное, невозможное — потом».

Серный запах ударил ему в нос, и Сокка посмотрел на кратер.

— Вот один из сложных вопросов. Как нам сделать так, чтобы дракон-вулкан забыл о глупости Аватаров… черт. Черт, не думаю, что у нас есть на это время. А значит, нам очень-очень надо убираться с этой скалы, — он с трудом сглотнул. — Пра-Пра, как бы я хотел, чтобы ты была здесь. Аангу очень пригодились бы твои истории.

— Мне бы тоже этого хотелось. — Шепчущий смешок, похожий на треск зажженной спички. — Судя по услышанному, она должна быть выдающейся женщиной.

«Ай… меч… блок!..»

Темул подняла прозрачную руку.

— Успокойся, молодой человек, это не Народ Огня, не совсем. У меня есть пределы.

О, фух. Хотя странно, что от этого он ещё больше занервничал.

— Что-то не так? — спросил Сокка, подойдя ближе. — Шу Джинг? Мастер Пиандао? Хозяин Огня? — «О, черт». — Неужели Аанг разбудил что-то ещё?

— Ничего такого, о чем я знала бы, — сухо ответила Темул. — Хотя местный дух куда как раздражен. К счастью, я не вмешиваюсь в дела тех, кто принадлежит ей, поэтому, вероятно, она не станет беспокоить меня. Может быть, именно так и прогнали её драконов в первый раз — её не беспокоили. Зато потом всё наверстали. — Дух успокаивающе вдохнула. — Мой приемный сын собирается снова залезть в глубокие воды, играя с цветочками, но такова его природа. И Шу Джинг прекрасно держится. Ты бы понял это, если бы позволил себе слушать.

«О, черт, нет». Жуткие делишки с духами были работой Аанга, а не его. И если он продолжит твердить себе это, то, может быть, поверит.

— Значит, дело в Хозяине Огня, — решил Сокка. И до восхода солнца оставалось мало времени. — Что вы можете мне рассказать?

— Слухи, — кратко ответила Темул. — Некоторые говорят, что принцесса Азула исчезла из столицы в самый день затмения. Догадываешься, на чью непослушную голову Озай возлагает за это вину? Но некоторые утверждают, что она улетела не одна. Что у неё были союзники и план. — Светлые золотые глаза были смертельно серьезны. — Я думаю, ты знаешь, что Азула с планом куда смертоноснее, чем отравленный кинжал.

— Да вроде как догадался, — проворчал Сокка. — Как Зуко так долго протянул?

— Быстрые ноги. И он слишком упрям, чтобы умереть, — с суховатой иронией ответила призрак. — Родич против родича похоже на сражение с темным зеркалом. Даже если победишь, будешь истекать кровью. Весь вопрос в том, кто сможет истекать кровью дольше.

Угу… стоп.

— Мы до сих пор говорим о Зуко и Азуле?

— А ты как думаешь? — Тихонько рыча, Темул посмотрела на храм. — Я бы с радостью покрыла татуировками всю его шкуру за то, что он сделал. За то, чем он является, и за то, чему он научит всех детей, доверенных его опеке. Но для одного духа со слишком большим количеством ножек, он может быть именно тем, что надо. Если он будет думать.

Это было интересно. Немного заставляло волосы вставать дыбом, учитывая, что в Народе Огня татуировками покрывали людей с неисправимой тягой к преступлениям, но интересно. Сокка отвел глаза, посмотрев на гору. С этого места он не мог видеть храм, но, может быть, всё было не так плохо, как он думал.

Широко улыбаясь, он снова повернулся к ворчливому призраку.

— Если вы думаете, что в Аанге есть что-то хорошее, то мы все в беде…

Перед ним был только солнечный свет.

***

— Знаешь, — Тоф сделала круг руками, швырнув горячий песок через тренировочную площадку в сторону Зуко, — Легкие Ноги пытался сам во всем разобраться. Не его вина, что всё кончилось пшиком. — Она растопырила пальцы веером, разделив светящийся красным клубок на три потока, и ему пришлось потрудиться, чтобы снова их нагреть. — Никто не становится мастером без того, чтобы сперва как следует напортачить.

— Я знаю, — вздохнул Зуко, стараясь не выплевывать слова. Они позаимствовали угол тренировочной площадки морпехов для разминки. Преимущество этого места было в том, что он находился под присмотром доверенных людей лейтенанта Тэруко и в то же время был достаточно далеко, чтобы поговорить со Слепым Бандитом без посторонних ушей. Сейчас он очень в этом нуждался. — Но когда мы с тобой садимся в лужу, мы пытаемся всё уменьшить. Один пожар. Один большой камень. — Он выдохнул, проглотив рычание. — Он взбаламутил всю гавань.