Угли "Embers" (СИ)

Сидевшая на низкой стене двора Саолуань подавила смешок.

В кои-то веки генерал Айро выглядел растерянным.

— Я понимаю, что он произвел менее чем положительное впечатление на моего племянника, молодой человек. Но как яорэн прошлых времен ты должен понимать, что твой долг — поддерживать Аватара…

— Мой долг делать что?! — рявкнул Лангшу. — Вот что думает про нас Белый Лотос? Вот что вы говорили Зуко? Неудивительно, что он прячется при вашем приближении! Вероятно, он думает, что вы хотите заставить его учить Аанга, потому что, Агни сохрани, чтобы вы хоть что-то предприняли против вашего сумасшедшего брата… — Лангшу осекся, когда покоритель огня испуганно моргнул. Незаметно. Трудно заметить, но это было так. — Так и было! Замороженный идиот!

— Что бы ты ни чувствовал по отношению к Аватару, но Аанга надо учить, — нетерпеливо произнес Айро. — Ты связан духами и исполнишь свой долг, как сделали яорэны для Янгчен…

— Аватара должны обучать люди!

Белая бровь скептически изогнулась.

— Лучшие покорители учатся у самих элементов, — строго напомнил Айро.

— Лучшие покорители-люди, — крикнул в ответ Лангшу. — Дух Аватара — не человек! Дух Мира становится человеком, чтобы узнать, каково им быть. И часть того, как быть человеком, заключается в обучении у людей-мастеров. Зуко не может учить Аанга покорению огня. Ни один яорэн не может!

…Проклятье. Будь всё проклято, он не хотел этого говорить.

«Но Айро должен знать, — признался себе Лангшу, чувствуя, как ему в затылок впился испуганный взгляд Саолуань. — Он должен знать, кто мы такие на самом деле. Или положение станет ещё хуже, чем сейчас. Зуко — драконье дитя. Агни ни за что не разделил бы его даже с Ла, будь хоть какие-то другие варианты».

— Ты хочешь сказать, — тяжелым голосом проговорил Айро, — что яорэны — не люди.

— Нет. Не совсем. — Лангшу почти что потянулся к источнику, текущему сквозь двор, но передумал. Он прибережет это на тот случай, если генерал заупрямится. — Мы живем как люди. Мы умираем как люди, но наш дух достаточно крепок, чтобы ходить по краю мира. Это дорого нам стоит. — Как ему обратить это в слова, чтобы покоритель огня, знающий о яорэнах только по записям, сделанным еще до рождения Янгчен, понял? — Мы не можем покорять как нормальные люди. Наша чи затрагивает не один элемент, и движется не только в этом мире.

Кажется, Айро немного побледнел.

— Вы — мосты в Мир Духов. Как Аватар.

— Не как он, — поправил Лангшу. — Аватар — это дух, живущий в мире людей. Дух, который может ненадолго вернуться обратно в Мир Духов. Мы — люди, признанные духами. Это… — он лихорадочно подыскивал слова. — Смотрите. Аанг открывает дверь и проходит через неё. Вот он с одной стороны, а вот — с другой. Он здесь, он там. Он или покоряет элементы, или ходит в Мире Духов. Он не… не застрял.

Айро сложил руки на груди, обдумывая его замечание.

— А вы застряли.

— Мы… как трещины в мире, — выговорил Лангшу. — Мы здесь. Мы всегда здесь, но… часть нас прямо на границе с там. Всё время. — Он поморщился. — Часть нашей чи касается духов. Всегда. И Аватар не может этому учиться. — И это была не полная правда, чтоб её. — Ему не положено контактировать с духами таким образом. И ему совершенно точно не положено учиться смешивать элементы, пока он не овладеет всеми четырьмя по отдельности. Если мы чему-то научим его, то научим после того, как он овладеет четырьмя стилями. И знаете что? Я ничему не буду учить этого паршивца. — Ледяная ярость угрожала затопить его снова, как брызги зимнего шторма. «Отказаться от моего меча. Отказаться от меча моей мамы!»

Потому что воздушным монахам не полагалось убивать. Как будто отсутствие меча когда-либо останавливало покорителя воздуха, который хотел убить человека.

…И это заставляло его голову кружиться, как когда попадаешь в гигантскую волну, а желудок сводило до того, что Лангшу просто хотелось найти угол и спрятаться. И чтобы его стошнило. Он прожил всю жизнь, слушая истории о мирных Воздушных Кочевниках и злом Народе Огня, который сжег их храмы. Хьёрин вырос в бегах от стрел Белого Ветра, его семья перебегала от бухточки к бухточке под прикрытием вызванного покорением тумана и темноты до того дня, когда впавший в отчаянье покоритель огня не попал в лесной пожар, выжегший его душу.

— Мы яорэны, — сказал Казэ. — Мы должны защищать оба мира, но мы не можем делать это без Аватара. Мы должны найти её. Мы должны научить её, кто она такая, и что она должна делать.

Им пришлось вызволить воздушную монахиню из убежища Шангчена, держать её при себе и помочь ей найти учителей. И всё это спасаясь от преследования охотников Субодэя. Вместе со взрослой женщиной, обладавшей всей силой Аватара, но никогда не поднимавшей руки в гневе. Которая даже не помышляла, что такое возможно.

До встречи с Янгчен Хьёрин ненавидел Воздух. Потом…

«Мы разбили ей сердце. Нам пришлось, у нас не было выбора. Она простила нас всех».

Но он так никогда и не простил себя.

«Аанг — не Янгчен».

Только эта мысль и удерживала Лангшу от какого-нибудь безумства. Например, подняться по льду и снегу на вершину горы и потрясти его.

Хотя сейчас ему хотелось потрясти покорителя огня.

— Даже не будь он яорэном… вы знаете, кем был Зуко, — продолжил спор Лангшу. — Как вы вообще могли просить его учить Аанга?

Айро разглядывал его сумрачным взглядом. Посмотрел на полное любопытства лицо Саолуань и, наконец, вздохнул.

— За годы я потерял слишком много друзей. Разве я не должен пытаться воссоединить старую душу с другом, ради поисков которого он отдал свою жизнь?

Воин Киоши отшатнулась и отвела глаза.

Лангшу с трудом сглотнул, мучаясь внутри. Если бы он смог снова жить со своей семьей, хотя бы ненадолго…

— Вы не продумали всё до конца, — выдавил Лангшу, чувствуя, как слова царапают горло, подобно осколкам стекла. — Старая душа. Кузон отдал жизнь, чтобы исправить то, что разрушил Созин. Чтобы спасти часть мира, которую Созин, Азулон и вы разрывали на части. Дракон Запада. — Он приложил все силы, чтобы не зарычать. — Созданный вами кошмар Кузон пережил, а Аанг проспал. Подумайте об этом.

***

«Сто лет, — Аанг приземлился в тени возле береговой линии, далеко от доков Драконьих Крыльев, где даже ночью горел огонь. — Многое изменилось. Я не хочу, чтобы так было, но… так есть».

Сокка пытался рассказать ему и Катара. Блин, он видел Буми, но до него так и не дошло. Но, может, это потому, что даже сто лет спустя Буми оставался Буми: всё тем же безумным гением покорения земли, которым он всегда был. Белые волосы и царские одежды этого не изменили.

Но вот то, что был готов сделать генерал Фонг… и на что был готов Зуко, чтобы остановить его…

Всё было по-другому, когда Шидан убил Хаму. Шидан был старым. Шидан не был человеком. Общаться с Шиданом было как общаться с огнем, который ходил, говорил и рычал. Даже его дыхание было опасным, и ты либо понимал это, либо обжигался. Шидан не знал сожалений.

Зуко… Аанг вдохнул воздух и выдохнул на соленую воду, чтобы посмотреть, как темные волны отразят затанцевавшие языки пламени. Зуко заставил его поверить в то, что прошло сто лет.

«То, как он смотрел на рассвет: сердито, но… с печалью. Как Кузон, когда…»

О, Аанг не хотел об этом думать.

Но он не мог забыть. Лицо Кузона сквозь глаза Темул, когда лорд Бьякко понял, что умирает. Когда он убил людей, о которых заботился — людей, которых он спас — потому что каждый онмицу, оставленный в живых, был ещё одним из тех, кто может напасть на его семью. Ещё одним Воздушным Кочевником, который служил Азулону, пока Хозяин Огня сжигал мир.

Страшно, но… часть Аанга хотела знать, не хотел ли Кузон смерти. В нем было так много боли. Боли, которую он уже видел раньше. В зеркале.

«Я больше не могу».

Но… Кузон не сдался. Он сражался. До последнего момента, до последнего вздоха, говоря Пиандао, что Народ Огня — это не Хозяин Огня. Побуждая его сделать выбор.