Достояние нации. Ренегат (СИ)

— К сожалению, мы не обладаем такими технологиями, которые продемонстрировал Хиддлстон, — поджал губы Санторио.

— Но мы можем выжать кое-что из техники. Есть несколько приемов. Но так же есть риск уничтожить часть флота. Техника, в отличие от людей, восстанавливается дольше.

Амрис поднял взгляд на человека и улыбнулся.

— Я могу помочь. Не один Хиддлстон занимается разработкой и усовершенствованием. У меня достаточно своих секретов. Да и тряхнуть Федерацию тоже будет не лишним. Если правильно организовать взаимодействие и продумать операцию, нам может и не понадобиться огромный флот. Но у всего этого есть один большой минус. Мы практически ничего не знаем о системе Радуги. И я не понимаю, почему именно она. Даже с возможностями Тома она слишком далеко от любой трассы и населенного квадрата.

— Полагаю, ему просто необходимо было, чтобы о базе не знали. Забыли. Чтобы база была как можно более удалена от основных трасс. Идеальное место, чтобы что-нибудь спрятать. Никто не приблизится незамеченным. Даже беспилотник засекут, — заметил Амрис. — Это логично. И с точки зрения опять же защиты. Никто не знает, что именно сумел подтянуть туда Хиддлстон, и какая система защиты установлена на самой базе. Что установлено вокруг и сколько на базе людей.

— Все может быть. Но выбора у нас нет, — Корр улыбнулся. — Но проблема — есть проблема. Радуга слишком далеко. И не стоит забывать о Томе, которого нельзя так просто оставлять за спиной. И нам в любом случае нужна хоть минимальная разведка. Будь Радуга ближе или находись она рядом с трассой — мы могли бы устроить классический трюк с «аварийным» кораблем.

— Так что же вы предлагаете? — выгнул бровь Амрис, разглядывая человека. Корр ему не нравился, но выбирать союзника не приходилось. У него есть приказ, и он должен приказ выполнять. Никому не хотелось повторять судьбу Шиара. Даже самым отчаянным и безумным.

— Связаться с Федерацией. Пусть отвлекут Хиддлстона. У меня достаточно быстроходные корабли, гораздо более быстроходные, чем у дарков. Я предлагаю свою помощь в технике. Но у меня нехватка квалифицированных военных. А без этого не возможен никакой штурм.

— Это не моего уровня решение, мистер Корр, — пожал плечами Амрис.

— Для подобного решения у нас есть Голос, — Корр повернулся к молчащему Санторио.

Тот улыбнулся. Тонко. Холодно. Очень по-змеиному. Так улыбаются драконы, готовые рухнуть со скалы вниз.

— Я подумаю, что можно сделать. Думаю, выход из положения мы найдем быстро…

— Боюсь, время на раздумья осталось немного, — Винсент отразил его улыбку. — Мне нужен Том. И сейчас у меня есть шанс. «Премьер» — флагман отличный, но он один. И даже Хиддлстон не выстоит против десятка кораблей разом. Я уже могу считать выполненной часть своей сделки.

— Кое-какие вопросы я все еще должен согласовывать с Хором, — поморщился дарк.- Ускорить бы время, когда этой досадной мелочи не будет.

— В таком случае… позвольте откланяться, — Корр поднялся из кресла с вежливой улыбкой. — Дайте мне знать, как решится вопрос.

— Мистер Корр, — никогда за Санторио не замечали излишней фривольности. И вот теперь он поймал запястье человека, удерживая его на месте. — Я не сказал что это не возможно.

— Я не сказал, что улетаю, забрав с собой свой флот, — Корр согласно кивнул, прикрывая глаза на мгновение. — Я жду. И буду ждать, пока не решу, что сделал все, что мог или вы не скажете, что моя помощь больше не нужна. Я знаю все свои слабые стороны и не обманываюсь на счет себя и своих желаний.

…Шаги отдавались в теле болью. Каждый. Стоило только стопе коснуться гладкого белого пола, как внутри вспыхивала боль, облизывала бедра, огнем поднималась вдоль спины, заставляла горло сжиматься, пока не обжигала лицо. И снова. И опять. Она пульсировала, билась под кожей с пульсом, расцветала огненным цветком под веками, срывалась с губ тяжелым горячим дыханием.

Его шаги звучали в унисон с шагами его спутников. Первый помощник, старший техник, специалист экс-три… специалист по связи погиб, как и начальник службы безопасности, как первый пилот… погибли в приграничной стычке.

И старший матрос, старшина палубы, и еще множество его людей. Они были с ним, были, поддерживали, верили. И шли с ним сюда, в Зал Голоса. Они и сейчас были с ним. Каждый. Незримой тенью следовали за его плечами. И их боль вплеталась в его собственную. И пусть горят ожоги, пусть рука на перевязи, главное, что они добрались.

Встречные отшатывались. Сколько их здесь? Сколько Голосов, Шепчущих, Слышащих, всех тех, кто должен беречь и защищать культуру и мир Беты? Сколько здесь предавших? Сколько тех, кто готов убить за то, чтоб никто и никогда не узнал о том, ради чего развязали войну?

Высоко вверху, в слепящих лучах звезды Беты, в прозрачно-медовом воздухе теряются звуки шагов бесконечно усталых дарков. Некоторые ранены, некоторые истощены. Он сам ранен. Половина лица обожжена. Пожар в рубке, и пена, залившая языки огня, окончательно протравила плоть.

Боль… она означает, что Айрим Шиар еще жив. И пусть для всего флота благодаря Голосу Санторио, он — ренегат, пусть его лишили всех наград, заслуг и привилегий, пусть он больше не тройн. Он остается собой. Он — Айрим Шиар, альфа, который станет Говорить.

Охрана хлынула, кажется, изо всех щелей. Дарки в сером, на слепяще-белом полу, стерильно-белых стенах, инесто-белом своде. Они всюду и молчат, обступили кольцом, целятся из бластеров, и идут, идут, звуки их шагов шелестом взлетают вверх, смешиваясь со звуком шагов ренегатов.

К стенам жмутся, намереваясь скрыться те, кто пришел Слушать или Свидетельствовать. Их звуков почитай не слышно за шелестом шагов сотен и сотен бойцов. Нечего и думать о том, чтоб уцелеть и уйти отсюда живым.

Прости, одари… прости…

— Я Айрим Шиар, альфа, и я буду Говорить. Я Свидетельствую о том, что Хор предал и нарушил все наши законы. Я Свидетельствую, что война, начатая Хором против одного человека, развязана из-за того, что другому человеку необходимо было отомстить. Я Свидетельствую о том, что названный предателем альфа Крис Хэмсворт защищает самое дорогое, что может быть у дарков, ребенка своего сына, Гардиана Реннера. Я Клянусь, что ребенок, которого Хор назвал достоянием Беты — первая рожденная ДАРКА. Девочка. Истинная рожденная девочка. Не предмет и не набор генов. Драгоценная жизнь, которую поклялись защищать ее родители. Я Клянусь в том…

Он шел и говорил, и его голос, усиленный сводами, стенами, резонирующим полом, его голос, звенящий от боли, разрывавшей тело, взлетал вверх, слышимый во всех уголках Беты.

Он шел, окруженный своими людьми, измученными и израненными в боях, шел, окруженный шелестом шагов чужаков, готовых убивать.

— Я Клянусь, что Голос Санторио вступил в сговор с человеком Корром, для того, чтоб уничтожить карми альфы Хиддлстона взамен на ребенка.

Закон Беты, Закон Империи дозволяет родителям, в случае если они способны обеспечить ребенку воспитание и достойную жизнь, не отдавать ребенка системе. Я Свидетельствую что Джереми Ли Реннер и Индиана Гардиан Реннер способны воспитать дочь. И пойти против этого закона Беты — значит нарушить устои нашего общества.

Я Свидетельствую, что для того, чтоб не позволить мне Говорить Хор и Голос Санторио с Корром пять раз атаковали остатки моей эскадры, убивали дарков, которые Услышали. Я Обвиняю Хор в убийствах ради сокрытия Истины. Я готов драться и умереть ради Истины… Я Сказал.

Воцарившуюся тишину нарушало только тяжелое дыхание. Его и тех, кто пришел с ним. Пришел на верную смерть. Потому что цена предательства Беты — смертная казнь. Так было всегда. Альфа Хэмсворт смерти избежал. Им удача улыбнется вряд ли. Но он рискнул, как рискнули собой его люди для того, чтоб прийти сюда, встать под своды и Говорить. Попытаться открыть глаза тем, кто все еще верил Хору. Единственный шанс — вера. Вера других его Словам.