Достояние нации. Ренегат (СИ)

Вера преданных.

«Как страшно быть один на один с ненавистью, одари-таимэ. Ты, тот, кого я не имею права коснуться. Тот, кто ранил мое сердце. Тот, кто недосягаем для меня как свобода. Как страшно, и как жаль, таимэ, что мне больше не суждено увидеть тебя».

Никто не опустил оружия. Они, в сером, тоже Слышали. Только приняли ли? Как знать.

Шиар сжал пальцы в кулаки и вытянул руки перед собой. Древний жест. Предложение сдачи. Он взамен на тех, кто пришел с ним. Этот закон пока что тоже никто не отменял. Тишина Зала слышала. И видела. И принимала. Потому что Серые расступились, позволяя его людям уйти.

— Айрим Шиар, вы обвиняетесь в государственной измене и будете помещены в Залы Тишины.

— Я вас Услышал, Серый, — губы искривились в улыбке. Щеки снова коснулась боль. — Я вас Услышал…

Как только изображение из Зала Голоса на Бете замерло, а потом и вовсе исчезло с экрана, Том с громким выдохом откинулся на спинку кресла, поджимая губы. «Выступление» Шиара было форменным самоубийством, но внутри уже разворачивалась пружина, после которой обычно начиналась так любимая Томом и ненавидимая Крисом «свистопляска». Но пока ее можно было держать в узде.

— Что с ним будет? — Том склонил голову к плечу, отстраненно надеясь, что Дикон не видел это… шоу.

— Его, как и меня тогда, заключат в одиночку, чтоб минимизировать контакты. Будет суд. Постараются вытянуть все его грешки. Ну или придумать парочку преступлений. Сыграть на лжи. Обвинить в проколах. Потом приговорят к казни за преступление против Империи… — Хэмсворт был хмур. Он будто бы снова пережил все, что было с ним в самом начале безумной карусели. — Это всего несколько дней. Но я не могу… я не хочу, чтобы с ним это делали. Он настоящий герой войны, понимаешь? Он для многих пример для подражания. Он… он среди дарков почти как Дауни. Или Реннер.

— То, что он сказал — стало известно всей Империи. Разве такие заявления не подлежат проверке?

— Как ты думаешь, проверяли ли факт моей государственной измены? — мрачно заметил дарк. — Хор просто сделает вид, что Шиар спятил или заврался лишь бы выгородить себя. Они никогда не сознаются в собственных преступлениях. Дарки еще более неидеальны, чем люди.

-Твой суд был провокацией, — заметил Том.- И в глазах дарков ты не особо прибавил очков, связавшись со мной. — Тройн империи — совсем другое дело. За ним сила. И он пришел не один, — он шумно втянул воздух и прикрыл глаза ресницами. Несколько секунд сидел так, а потом губы растянулись почти в оскале.

— Свяжись с Реннером. У нас очень изменились планы. И он нужен мне здесь. Все они.

— Они не отвечают! — офицер связи за малым не в истерике бился. По всем каналам — оглушительная тишина. Всюду тишина, будто не садились на планете корабли, будто не было вообще ни одного дредноута. Будто ранее разведка не показывала на поверхности и в системе людей. — Никого нет, тройн!..

Амрис тряхнул головой, лишь бы только не смотреть в сторону белого от ярости Санторио. И не менее бледного Корра. Что ж, приходилось признать, что предчувствия существуют, и они не подвели человека. Ведь то, что сейчас происходило ни нормой, ни даже ловушкой назвать нельзя. Пустоту ловушкой не назовешь.

— Сканируйте дополнительные частоты и начните локационную съемку поверхности…

— Нет! — рявкнул Голос, взвиваясь с места. Выдержка и контроль окончательно изменили ему. Руки мелко дрожали, на скулах проступили пунцовые пятна. — Атакуйте, тройн! Немедленно, сейчас же, атакуйте планету! Он должен быть там! Они должны быть там!

— Планета пуста, Голос, — негромко возразил Амрис. На мостике воцарилось молчание. Только Голос Санторио стоял среди обернувшихся к нему офицеров и тяжело дышал. Загнанно, запалено дышал. Будто кондиционер совершенно не справлялся с задачей.

— Я сказал атакуйте! Или вы собираетесь оспорить МОЙ приказ?!

Молчание стало удручающим. Один за другим офицеры разворачивались к своим боевым постам, предоставляя капитану и командующему самостоятельно разбираться с проблемой.

— Ваш приказ не имеет смысла, Голос, — закончил свою мысль Амрис. — Мы потеряем время и ресурсы.

Звук пощечины заставил вздрогнуть всех. Тройн дернулся, но даже не попытался прижать к щеке ладонь. Бьет совершенно по-детски. Хотя нет, как омега в положении. Дурацкая мысль. Так как ребенок или как омега? Отчего-то это казалось таким важным, что без понимания именно этой мелочи он не мог сосредоточиться на всем прочем.

Он глядел на Санторио, сквозь него, на панель связи и видел мигающий императорским индиго маячок. Без звука. Только вспышки. Кажется, кроме него никто этих вспышек не видел.

— Офицер, примите Императорский рескрипт…

Тишина, шелест кондиционера и взбешенный альфа. И подмигивающий единственному заметившему его дарку индикатор.

— Офицер, примите Императорский рескрипт, — еще тише и спокойнее попросил Амрис. И только лишь на третий раз офицер кивнул и переключился на закрытый канал.

Приказ был прост и сух. И подписан личным кодом Императора Ниамара.

«Всему флоту Беты — вернуться к портам приписки незамедлительно. Агрессию против баз инопланетных граждан прекратить безотлагательно. Тройну Амрису Иниру надлежит сопроводить Голос Санторио на Бету в Зал Голоса. Хор слагает с себя полномочия начиная с момента оглашения Рескрипта».

— Нет… — белое лицо Санторио, кажется, побелело еще сильнее. — Нет… этого не может быть… это неправда! Ложь!.. Вы это нарочно задумали, тройн!..

Он завертелся на месте волчком, намереваясь то ли сбежать, то ли вцепиться в плечи капитана, то ли придушить первого попавшегося офицера, а потом обессилено рухнул на колени, вопя что есть мочи и уставившись незрячими глазами в потолок.

Амрис вздохнул. И не понять, то ли от обреченности, то ли от облегчения.

— Сукин сын, — в живом, ярком голосе Корра ненависть пела вместе с восхищением. Несколько секунд человек смотрел в одну точку прямо перед собой, а потом медленно выпрямился, нехорошо улыбаясь. — Что ж… Ваша кампания закончена, но я не дарк и не гражданин Империи… — заканчивать фразу он не стал, предоставив возможность додумать ее. Быстро подошел к Санторио и, опустившись перед ним на колено, тряхнул за плечи. — Послушай меня. Я не остановлюсь. Не сегодня — так завтра, но я его поймаю. И сейчас спрашиваю тебя — ты встанешь рядом со мной или вернешься на Бету? Выбор ты должен сделать сейчас. Выбрав меня, ты станешь предателем, ирримом. Если вернешься, то еще сможешь что-то объяснить.

— Он не покинет борт, мистер Корр, — медленно покачал головой Амрис. — Приказ императора гласит, что Голос Санторио должен вернуться на Бету. И приказ будет исполнен. — И тут же на мостик, повинуясь сигналу, вошли сразу шестеро дарков. Альфы окружили их, взяв на изготовку оружие. — Тонкости бетанского этикета. Император — истина в последней инстанции. Если конфликт не может быть разрешен никаким иным способом — вмешивается Император. Может для вас, людей, Лидер расы — пустой символ. Но не для нас. Потому — каждый на борту отдаст жизнь за то, чтобы приказ Императора был исполнен. Отойдите от Голоса, мистер Корр.

Тот поднялся медленно, аккуратно.

— Вы в окружении кораблей моего флота, тройн. И вы не в том положении, чтобы диктовать свои условия. Вы можете взять меня в заложники, но это ни к чему не приведет. Я хочу услышать ответ от Голоса. И покину корабль не раньше, чем получу его.

— Это вы не в том положении, мистер Корр, — возразил дарк. — Видите ли, даже если здесь и сейчас будет драка за то, чтобы вы покинули корабль, или ваши корабли атакуют флот Беты, не важно. Я всегда успею уничтожить корабль. Вместе с вами и Голосом. Если между выполнением приказа и бесчестием доведется выбирать — поверьте, находящиеся здесь выберут смерть. Это в наших традициях. Это в наших принципах и законах. Это то, что мы есть. И он об этом великолепно знает. Бесчестие бывает разным. Он был не прав. И император своим приказом это подтвердил. Для него ошибка уже равна смерти. Я тоже ошибся, выполняя приказ. И свою ошибку искуплю исполнением Слова Императора. А он… он заведомо ошибочный приказ отдавал…