Академия Надежды (СИ)

Для остальных впечатление наверняка смазалось после нескольких подставных Джунко, но… Когда считаешь человека особенным, когда волнуешься перед каждой встречей, накручиваешь себя и ждёшь её с нетерпением, даже это не может испортить момент. Что-то похожее я испытывала, увидев Шикамару тогда в комнате талантов.

И все эти ложные встречи оставляли жгучее разочарование. Ты выходишь на пик эмоций и столь же быстро низвергаешься обратно. Теперь я и правда чувствую себя, будто дошла до финального босса после сотни попыток, останавливаясь каждый раз в шаге от его логова.

Иными словами, на меня явление Джунко подействовало.

Больше всего мне хочется просто ждать. Стоять, смотреть, слушать — что произойдёт дальше. Но если меня чему и научили эти сотни попыток, когда я оступалась раз за разом, это хоть какой-то инициативности.

К тому же… Главный герой? Когда в ходе Суда не один человек говорил мне об этом. И я сама говорила. И Шикамару до этого, и Джунко, прикрываясь Шикамару. Она всегда знает, куда бить.

— Конечно, ты главный босс этой игры, но мы нашли тебя. Я нашла. И ответила на все вопросы. Игра окончена.

По крайней мере, мне хотелось в это верить. Судя по усталым взглядам остальных — не мне одной.

Губы Джунко кривятся в странной улыбке, глаза сверкают, а сама она приподнимает голову.

— Окончена? Но ведь начинается самое интересное, — она скрещивает руки на груди и безразлично смотрит на обломки зала. — Отдам вам должное, тянуть время вы умеете. Впрочем, чем дольше идёшь к финалу, тем слаще кульминация. Вот, например, сейчас… — её взгляд проходит по каждому из нас. Вздрагиваю не я одна. — Вы все так долго шли к этому моменту. Разве не чувствуете эйфорию? Счастье? Бурю эмоций? Вы ведь нашли главного злодея этой истории, корень зла. Человека, который лично ответственен за все ваши страдания. Ну. Что дальше?

Она не издевается, но в голосе я не слышу интереса. В одном Джунко права — мы так давно не виделись, и я отвыкла от её эмоций. Иногда она выставляет их напоказ, и тогда приходится искать, что скрыто за их пределами. Иногда — как сейчас — я не могу дать никакой оценки.

Кожа на шее Мио пульсирует, будто кровь из артерий вот-вот прорвётся наружу. Я вижу, как она сжимает челюсть и смотрит во все глаза. Теперь, когда наши трибуны оказались ближе, я вижу и то, как напряжены её кулаки.

Касуми не показывает агрессию, как остальные. Она, подобно мне, больше смотрит по сторонам. Её руки расслаблены и висят вдоль тела. Она прямо держит спину, поднимает голову.

Хорокеу… Застрял между шоком и свойственной ему злостью. В один момент мне кажется, что он сейчас сорвётся и побежит к Джунко — едва ли, чтобы пожать ей руку. А затем он расслабляется, подобно Касуми, и откидывается назад, и его зрачки уменьшаются, и… И он набирает воздух в лёгкие, чтобы что-то заорать, поэтому я отвечаю первой.

— Ты отлично знаешь, что поздно винить тебя одну в наших страданиях, — мой голос сиплый, и я стараюсь, чтобы в моих словах звучал вызов, а не мольба. — Если бы в какой-то момент я отказалась, если бы поступила по-другому, этой истории могло и не быть. А теперь… — я на мгновение поворачиваюсь к Хорокеу, как будто и у него ищу поддержки. — Почему бы тебе, как и полагается главному боссу, не рассказать всё о своих коварных планах. Например, — я замечаю, что кричу, — почему ты умерла? — и вдыхаю поглубже, чтобы крикнуть сильнее: — Почему, Джунко?!

Джунко отводит взгляд, игриво улыбается и касается пальцем губ. Она замирает в позе, больше подходящей для обложки журнала, чем для финального противостояния. При всём этом, я впервые вижу Джунко в одежде, которая не подчёркивает её красоту — в кепке и спортивных штанах, в свободной кофте.

Но её красоту и не нужно подчёркивать.

— Боюсь, другого варианта быть не могло. Так уж бывает, что события ведут к кульминации слаженной цепочкой и не допускают иной развязки. Знаешь, — хмыкает она, — в играх это называется сюжетом. Что же до моей смерти… — Джунко разводит руками и показывает язык. — Кёко всё уже рассказала. Могу повторить тебе то же самое. Я умерла, потому что мне расхотелось жить в своей физической оболочке!

Где-то на середине я закрываю глаза, хочу закрыть и уши. Пусть я сама спросила, мне не хотелось услышать ответ. Больше всего на свете я хочу сказать, что не верю в её смерть, но… Я верю. Я всегда верила Джунко, и у неё просто нет причин мне лгать. Уже нет.

И я больше не знаю, что делать. И я больше не знаю, зачем мне жить.

— Что теперь? — едва слышно спрашиваю я и смотрю на свои ладони. Где-то в запястьях отдаёт тугой болью.

Джунко разочарованно прищуривается.

— В смысле, «что теперь»? Ты так упорно отрицала очевидное, практически УМОЛЯЛА, чтобы мы увиделись вновь. И вот она я, — Джунко фыркает и скрещивает руки на груди. — А теперь ты можешь сказать только «что теперь»?!

— Но я хотела, чтобы ты была жива! — кричу я и в тот же момент осекаюсь. Я замираю, и мой взгляд проясняется. — Нет…

— Хм-м?

Я опускаю голову. Всё, что сейчас происходит, было моей идеей, я предложила условия этой игры. И теперь, когда мы подошли к концу, всё встаёт на свои места.

Неужели она настолько далеко всё продумала?

— Есть способ дать тебе вторую жизнь.

Я слышу удивлённые возгласы остальных, но в моём сознании остаётся лишь один человек. Как будто свет погас, и только два прожектора направлены на меня и на неё. И камера показывает её персонажа и меня с разных ракурсов, пока я глотаю комок последствий моей глупости.

— Не может быть, — отвечает Джунко с безразличным сарказмом. — И какой же.

— Приз за победу в этой игре, — я поднимаю руку и подношу указательный палец к виску. — Победитель покинет виртуальную реальность в моём теле.

Уши закладывает, как при взлёте самолёта. Её губы расплываются в улыбке так медленно, что я могу подсчитать количество кадров в секунду.

— Вот это поворот! — Джунко запрокидывает голову и вскидывает руки. — Но ведь здесь хренова туча людей, кого же из них выбрать? Ну, точно не Шикамару. Рип, стратег. Не забудь поставить свечку на аватарку.

Я снова прихожу в себя и вижу остальных. Киригири хмурится, глядя на радостную Джунко.

— Я так и думала, — выдыхает она. — Ещё когда Нанами рассказала «Супер-Стратегу», в чём заключается суть игры, — ты убила себя, потому что у тебя был запасной план. И теперь ты воспользуешься её привязанностью и обретёшь новое тело. Ты будешь первым человеком, который обманул смерть.

— Не совсем, — Джунко отмахивается, как от комара летней ночью. — Но если всё упростить, ты почти права.

Киригири рассуждает так, будто всё уже предопределено. Будто я мелкая пешка и вместо разветвлённого сюжета двигаюсь по рельсам. Будто ничего нельзя изменить. Но у меня есть выбор. Я могу выбрать свою жизнь, а не её. Я могу.

Но я не знаю, хочу ли.

— Получается, любой из нас может попасть в реальный мир? — Касуми переглядывается с Хорокеу и морщится. — И тогда мы станем… «настоящими»?

— И что нам это даст? — отвечает он. — Если верить им всем, мы попадём в какой-то загнивающий мир, где нет ни одного близкого человека. Да ещё, — он показывает на меня, — в её теле! Вот уж спасибо, обойдусь. И я не хочу уходить без тебя, — он смущённо косится на Касуми. — Мио, а ты?

— Я не уйду отсюда без Ритцу, — тихо говорит басистка. — Мне всё равно, кто мы и где наше место. Лучше бы мы так и жили в этой Академии без всяких убийств.

— Золотые слова! — Джунко задорно улыбается и хлопает в ладоши. — Вы ж умные ребята, да? Раскусили философское дерьмо, что важны душа и сознание, а физическая оболочка — да к чёрту её! За это я вам аплодирую. Одно тело, другое тело… Для меня всё это не важно, так что и вы не парьтесь. Тем более, — тень от кепки падает на её лицо, и мы видим только сверкающие глаза, — на горизонте у вас иные переживания.

— Это ещё какие? — сопит Юсуй.

Джунко начинает ходить взад и вперёд по своему подиуму и говорит с нами лекторским тоном.