Академия Надежды (СИ)

— С чего ты взял, что повреждения тела никак не повлияли на её сознание? — холодно спросила Акияма. — Если яд поразил клетки мозга, то они начали разрушаться, и этот процесс нельзя просто так остановить. Люси могла умереть после того, как мы стёрли её тело, и я считаю, что она умерла. Тем более, у нас нет никаких других вариантов. Монокуме пришлось специально вернуть её тело, чтобы состоялся Суд.

— Я спрошу ещё раз, — вздохнул Шикамару. — Ты ведь говоришь это не просто так? У тебя есть какие-то доказательства того, что яд вообще существовал? И тем более, что Нанами как-то связана со всем этим. Кроме того, что да, они с Люси виделись сегодня утром. Как и мы все, если уж на то пошло.

— У нас есть только одно место, где можно достать яд, — с тихой угрозой в голосе произнесла Касуми. Мио, к огромному удивлению Ритцу, кивнула.

— Если вы думаете, что после первого убийства никто не подходил к автомату с капсулами, то ошибаетесь. Стоит хотя бы вспомнить, где Зоро достал флешку, которая привела нас к компьютерной комнате, — Мио откинула прядь волос со лба и точно в замедленной съёмке выставила перед собой сжатую в кулак руку. Когда она разжала ладонь, Тайнака с Касуми сдавленно выдохнули.

В руках её подруги была ёмкость из-под яда, которая использовалась в первом убийстве.

— Откуда у тебя это?!

То был голос Касуми, крик ярости и отчаяния. Девушка, что даже на фоне ужасных убийств часто сохраняла спокойствие, дрожала от злости, подобно более вспыльчивым одноклассникам.

Мало кто обсуждал первое убийство. Казалось, оно всеми давно забыто.

Стальной взгляд Касуми доказывал обратное.

Ритцу в тот момент оставалось только гадать, откуда же у её подруги появилась одна из роковых улик? Вторая загадка — безразличный взгляд, которым Мио наградила одноклассницу.

— Ты и так знаешь, Касуми. Сегодня утром, когда Люси сказала нам, что Нанами собирается помешать побегу, я решила поговорить с ней перед общим сбором, и зашла в её комнату. Забавно, но дверь была открыта, — она усмехнулась, столь нехарактерно для Мио. — И прямо на тумбочке, вот так просто, лежала капсула и использованная бутыль из-под яда. Тогда я не придала этому значения, но теперь понимаю, что Нанами решила совершить убийство старым, проверенным методом.

— Раз ты всё знаешь, — угрожающе тихо произнёс Юсуй после одного взгляда на Касуми, — то расскажи нам, почему это не может быть та же самая улика?

Мио пожала плечами; Ритцу ожидала, что для такой запутанной теории она будет вести себя гораздо увереннее. Она точно знала, что подруга врёт: они были вместе весь сегодняшний день, в том числе утром, и ни о каком походе в комнату Нанами не шло и речи. Где же она достала яд? И почему носила его всё это время с собой? От крутившихся в голове возможных вариантов у неё слабели ноги.

— Лучше ты мне скажи, как это может быть та самая улика? — Акияма спокойно приподняла одну бровь. — Вы с Касуми были в комнате Нанами, видели у неё что-то подобное? Улики со старых Судов? — Юсуй сердито покачал головой. — Я так и думала. Но если это вас не убеждает, то во время расследования я поняла, что что-то не так, и зашла в комнату Люси. Нетрудно догадаться, что я нашла там две кружки, в одной из которых, — она повертела флакон с ядом в руках, — был уже знакомый вам жёлтый налёт.

— Кружку, я так понимаю, ты с собой не взяла, — отвернулся Хорокеу.

— С каких пор мы приносим на Суд все найденные улики? — резонно заметила Акияма. — Что-то не помню, чтобы вы с Касуми показывали тот кровавый брезент, который нашли во время Суда над Натцу. Мы поверили вам на слово, и если вы не собираетесь сейчас верить мне… это ваше право, наверное. У меня не бездонные карманы, к сожалению.

— Слишком важная улика, чтобы не взять её, но ты права, мы обычно верим друг другу на слово, — почесал затылок Шикамару. — Ребят, не воспринимайте теории, как что-то личное. Мы должны обсудить все варианты, даже неприятные, если это поможет нам найти убийцу. И раз уж мы вспоминаем предыдущие Суды, то в последний раз ты попросила принести Монокуму отбеливатель, так как он был критичен для нашего расследования.

Акияма нахмурилась, но тут же изменилась в лице и повернулась к директору. Ритцу знала, что она блефует, но как же хорошо она блефовала!

— Монокума, можешь принести нам кружку с жёлтым налётом? — попросила Мио. Для остальных, наверное, её фраза звучала совершенно нормально, но зная подругу по меньшей мере десять лет, Ритцу заметила, как она осторожно выделила последние слова. Это была не просто просьба принести улику, но просьба помочь им, создать улику из ничего. И судя по ехидной улыбке директора, он всё понял.

— У-пу-пу… — хихикнул он, разложившись на троне и свесив с подлокотника ноги. — Занятно. Только вот я уже помогал вам, и знаете, мне не хочется делать это во второй раз. Как вы там сказали? Верите друг другу на слово? Продолжайте! — с удовлетворением добавил директор, махнув лапой.

Ритцу знала, о чём на самом деле говорил Монокума. Речь шла не об отбеливателе, но о брошюре про духов, которую директор создал по просьбе Ритцу. Монокума предоставил им, настоящей убийце и человеку, что её прикрывал, одну лишнюю улику, чтобы запутать остальных. Было бы слишком самонадеянно рассчитывать на дальнейшие поблажки.

— В таком случае, — спокойно вздохнула Акияма, не показывая и толики эмоций, — я не могу доказать свою точку зрения. Вы меня слышали, и если думаете, что я ошибаюсь или вру, то можете спорить. Только не забывайте, чего нам будет стоить одна ошибка, — её глаза сверкнули.

С каждой минутой Ритцу всё меньше нравилась затея подруги. Она лишний раз обращала на себя всеобщее внимание, хотя против неё не было никаких улик, и едва ли даже Шикамару смог бы просто так связать Мио с убийством Люси. Они получили новую информацию о виртуальной реальности, но это уже не было похоже на поиск истинного убийцы, к которому хотела на время присоединиться Ритцу. Это вообще не было ни на что похоже. Как будто Мио решила плюнуть на всё и самостоятельно вырыть себе могилу. Не думала же она, что ей и правда поверят на слово?..

И Ритцу склонила голову, едва не выругавшись. Ага, конечно. О чём же думала она сама? Разве не рассчитывала, что все просто так поверят её теории и обвинениям в сторону Хорокеу? В каком-то смысле, задумка Мио была даже более логичной, и если уж у неё не получилось довести мысль до конца, то на что ей, Ритцу, рассчитывать?

— Давай поступим так же, как в прошлый Суд, когда ты обратила наше внимание на отбеливатель и футболку Комаэды, — предложил Шикамару. Лицо стратега было непроницаемым, и Ритцу не могла понять, поверил ли он в эту очевидную для барабанщицы ложь. — Расскажи нам подробно, что произошло сегодня утром, и как это привело к убийству.

Она ждала, что Мио откажется, но та молчала, похоже, собираясь с мыслями. Ритцу похолодела. Ей уже давно следовало вмешаться, остановить заведомо ложный след, не дать Мио стать центром внимания Суда, что неизбежно вело к обвинениям. Зачем она это делала?

У Ритцу была всего одна мысль. Глядя на вновь появившуюся на губах Мио уверенную улыбку, она узнавала свои собственные эмоции. Как человек, принявший свою возможную смерть, она слишком хорошо знала эту обречённость и сопутствующую ей радость. Радость от того, что твоё самопожертвование спасёт кого-то другого.

Мио пыталась спасти её.

Если бы она прямо призналась в том, что убила Люси, Ритцу помешала бы этому, и они мгновенно пришли бы к событиям второго Суда, патовой ситуации, когда невозможно определить, кто же из двух людей врёт. Нет, Мио была куда умнее её. Она начала издалека — настолько, что момент, когда ложь и вина Мио становятся слишком очевидными, был упущен Тайнакой. И теперь, что бы она ни сказала, будет уже поздно. Ей уже никто не поверит, и все слова погрузят Мио в это болото ещё больше. Ритцу знала, что Шикамару непременно найдёт ошибку в суждениях её подруги, и то время, что Мио вела свой рассказ, Тайнака решила потратить на поиски выхода.