Академия Надежды (СИ)

Зал Суда встретил новым оформлением — тёмно-зелёные тона, плавающие в воздухе голограммы цифр; всё то, что Ритцу привыкла видеть в фантастических фильмах. Этот футуристический дизайн неказисто смешивался с японскими погребальными мотивами: множество свечей и изображений богов на стенах, огоньки и магатамы, и всё это создавало атмосферу, от которой не по себе было даже Тайнаке. Она взглянула на Мио, которая шумно сглотнула комок в горле. Рука басистки разжалась, и не сказав друг другу ни слова, они заняли свои места на стоящих небольшим кругом трибунах.

И только когда сознание Ритцу перестало зацикливаться на новом убранстве помещения и психологическом состоянии Мио, она заметила вышедшего из тени Хорокеу, который присоединился к ним, как ни в чём не бывало.

— Привет, — буркнул он, шевельнув перебинтованной рукой. Повязка сноубордиста была надвинута на глаза, скрывая его брови, но Ритцу привыкла, что её одноклассник в стрессовых ситуациях неизменно хмурится.

— Ты в порядке? — с тревогой в голосе спросила Касуми. Формально Суд ещё не начался, поэтому она быстро подбежала к другу и крепко его обняла, а все остальные смогли лицезреть редкое зрелище — красного от смущения Юсуя. Он коротко кивнул под кашель Монокумы — тонкий намёк, что пловчихе стоило вернуться на своё место. Так она и поступила.

— Раз уж у нас произошли некоторые изменения, позвольте напомнить вам правила Суда, — с застывшей улыбкой произнёс медведь, хотя напоминал он их каждый раз, независимо от изменений. — Ваша задача — найти преступника, который будет выбран общим голосованием. Если вы правильно угадаете провинившегося, то наказан будет он. Если же ошибётесь, то я казню всех остальных, а преступник свободно покинет стены Академии.

— Свободно, говоришь? — фыркнул Хорокеу. — В прошлый раз ты обещал то же самое и в итоге отрубил Комаэде руку.

— Ох, он сам напросился, — отмахнулся директор, точно отгоняя назойливую муху. — Я ведь не мешал ему покинуть школу! Не волнуйтесь, в этот раз должно обойтись без происшествий, — ехидно добавил он.

— Где Нанами? — тут же поинтересовался Шикамару у восседающего на троне директора. Монокума поднёс лапу к морде и издал то ли разочарованное, то ли ехидное «пу».

— Нет бы подождать, пока я сам всё объясню. Никакого уважения к старшим! — посетовал он, хотя Ритцу казалось, что Монокуму заданный вопрос скорее позабавил. — Как вам новое оформление зала Суда, кстати? Я решил, что четвёртый раз подряд заседать в одной и той же комнате будет скучно, — никто не ответил, и Монокума фыркнул ещё раз, теперь уже с явным раздражением. — Сдалась вам эта Нанами, право слово! Так и быть, рассказываю. Я слишком много времени потратил, занимаясь извлечением пули из вот этого дурачка, — он ткнул лапой в ещё больше помрачневшего Хорокеу, — поэтому девочка-косяк получила свою долю любви от медсестры не сразу. Сотрясение, пусть и лёгкое — дело нешуточное, и сейчас она восстанавливается. Вы же не хотите, у-пу-пу, чтобы дело закончилось амнезией…

— О, да, это было бы очень некстати, — закатил глаза Юсуй. Даже Тайнака не удержалась от того, чтобы вздохнуть — очередная потеря памяти для Нанами только отбросила бы их всех назад. К тому же, чем дольше её не было на Суде, тем проще убедить остальных в своей правоте.

— Так она появится на Суде или нет? — переспросил Шикамару, чей внешний вид был далёк от довольного. Монокума подпёр плюшевую щёку лапой, замолчав на добрых пять секунд.

— Ты тупой? — наконец, спросил он. Тут даже у Шикамару дёрнулся глаз — вряд ли стратег привык, чтобы кто-то сомневался в его интеллекте. — Появится, куда ж без неё. Какое событие без Чиаки Нанами, я прав? — риторически усмехнулся директор. — Но вам придётся подождать. А ещё лучше, если ваше обсуждение будет достаточно пылким и страстным, чтобы я не решил начать голосование до того, как худший стрелок в истории почтит нас своим присутствием.

— То есть мы должны тянуть время, пока не появится Нанами, — резюмировала Мио. Ритцу оставалось лишь согласно кивнуть, хотя она знала, что время работало против них.

— Хреново это, — неожиданно прокомментировал Хорокеу. Ритцу, да и все остальные, удивлённо на него посмотрели. Нет, сноубордист прав, но было странно слышать от него какие-то сожаления по поводу отсутствия Чиаки. Он пожал плечами: — Теперь у нас нет права на ошибку, и как бы она ни была мне противна, голова у неё варит. Иногда, — неуверенно добавил Юсуй. — Тем более, она знает больше всех нас об этой виртуальной реальности, из-за которой по-любому умерла Люси.

— Тут ты прав. Ключом к пониманию убийства будет наше понимание работы виртуальной реальности и того, каким способом была убита Люси, — согласился стратег. — Я не думаю, что её убили каким-то обычным методом, вроде ножа или яда, — Касуми поморщилась, — иначе об этом было бы сказано в «Монокума Файле».

— Очевидно, что она погибла в промежуток между тем, когда мы ввели команду в компьютер и тем, когда появилось её тело, — вставила Ритцу. Ей хотелось сразу установить эти границы, зная, что в таком случае против Мио не будет никаких улик. — Она появилась уже мёртвой, и судя по отсутствию повреждений на теле, это как-то связано с попыткой побега.

Ритцу с замиранием сердца ждала, станет ли кто-то с ней спорить. Это заявление было основой для всей лжи, что она приготовила одноклассникам. И даже если её план провалится, пока они верят, что Люси умерла именно в этот момент, Мио будет в полной безопасности. Поэтому, когда Шикамару прокашлялся, Тайнаку пробил холодный пот.

— Похоже на правду. И если я правильно понял из разговора с Касуми, то именно она ввела команду, которая стёрла Люси из нашей реальности, верно?

В этот момент Ритцу выдохнула, а Касуми замялась и неуверенно кивнула:

— Мы все паниковали, и я могу что-то путать, но точно помню, как вводила команду. Поправьте, если ошибаюсь, — она посмотрела на басистку и барабанщицу. Мио кивнула, а Ритцу задумалась. Она и сама не была уверена, что до конца помнила последовательность событий непосредственно перед исчезновением Люси, но…

Нет, кажется, всё было именно так.

Шикамару задумался о чём-то, и Ритцу знала, что если дать ему слишком много времени, он может прийти к правильному варианту ответа. Только она могла поменять знак на этой развилке и заставить стратега повернуть не туда. Она набрала воздух в лёгкие, собираясь направить обсуждение в нужное русло, только вот в этом её опередил Хорокеу. Из всех людей!..

— Меня кое-что смущает, — заметил Юсуй, чья мрачность перестала нести негативный оттенок и превратилась в серьёзность. — Разве кто-то из нас мог совершить это убийство?

Ритцу не смогла удержать свою челюсть, что под влиянием гравитации отвисла на пару сантиметров. Она была рада любым отклонениям от правильного курса, но не ожидала, что помощь придёт со стороны сноубордиста. Остальные тоже выглядели удивлёнными, даже Шикамару, и Ритцу нашла в себе силы спросить первой:

— Что ты имеешь в виду?

Хорокеу внимательно посмотрел на неё и прикрыл глаза, поправляя одной рукой повязку. Когда его взгляд вновь достиг глаз Ритцу, она могла точно сказать: он не подозревал их с Мио. И это было самым главным.

— Если ты права в том, когда именно умерла Люси, то как мы вообще могли это сделать? В компьютерной комнате в это время находились только вы с Мио, и если бы один из вас был убийцей, вряд ли бы вы сразу побежали об этом рассказывать, а скорее бы прятали улики и придумывали что-то, — Ритцу поёжилась от того, насколько он прав и не прав одновременно. С другой стороны, кому как не Юсую рассуждать о подобном — разве не то же самое он пытался провернуть, когда «убил» Нанами? — Мио спросила, является ли убийца Люси одним из нас, и Монокума ничего не ответил. Он всегда тыкал нас носом в то, что убийца — наш одноклассник, и если он не сделал этого сейчас, то я не вижу других объяснений.

Ритцу не знала, что ему ответить, и опустила глаза. Это то, о чём она сама не раз задумывалась. Слишком трудно определить, в какой всё-таки момент умерла Люси, и пусть для неё казалось логичным, что введённая Мио команда стала поводом для Суда, она не могла уверить себя до конца, что её подруга стала убийцей, даже в глазах директора. Эта загадка, если бы её спросили честно, казалась Тайнаке неразрешимой. И в тот момент она поняла, что выставить себя виновной — не панацея. Если её одноклассники ошибутся с выбором убийцы, они умрут. И если она, Ритцу, ошиблась с выбором убийцы, то… умрёт Мио. И этого Тайнака никак не могла допустить.