Эсхит. Нерыцарский Роман (СИ)

Примерно, после целого часа, как они отошли от берега, на стыке тёмного моря и светлого неба появилось неясное по очертаниям, как бы размазанное пятно, похожее издали на тень от скорлупы земляного ореха, но с каждым новым гребком, с каждым рывком лодки вперёд, пятно постепенно вырисовывалось в чёткие линии пугающего своей голой скалистостью острова. На нём ничего не росло --- ни травинки, ни деревца, одни сплошные камни, даже песка не было, всё выглядело как единая, неприступная скала, возвышающаяся, словно спинной гребень растянувшегося на животе дракона. И когда они подплыли вплотную к острову, то им пришлось уныло долго идти вдоль берега, чтобы найти удобное место, где нагромождение чёрных камней не казалось бы таким крутым и непреодолимым. Наконец, проплавав до самого вечера, им удалось набрести на небольшую бухточку, где виднелся маленький просвет между скал, а открывшийся в нём спуск к воде являлся приемлемо пологим для того, чтобы по нему могли бы подняться двое молодых людей. Они осторожно подгребли к гранитному краю, и Этьен, отбросив назад весло, ловко выпрыгнул на сушу, он одним движением поймал конец верёвки, сразу же брошенной Раулем и придержал лодку, чтобы её не унесло, пока оруженосец вылезал на берег. Потом они вместе подняли лодку из воды и волоком дотащили её до неглубокой, звездообразной расщелины, находившуюся гораздо выше уровня моря, где и спрятали её --- лодка как раз отлично уместилась в одном из естественных ответвлений звезды.

Разобравшись с лодкой, они направились вглубь острова.

--- Что теперь, куда мы идём, что ищем? --- Спросил Рауль.

--- Вход в Город Живой Смерти, --- ответил Этьен, --- он обозначен плитой с четырьмя равными сторонами и с прямыми углами. То есть её противоположные стороны и углы как зеркальное отражение друг друга. Здесь, среди всех этих бесформенных груд один совершенный предмет, думаю, найти будет просто. Только надо постараться успеть до захода солнца, а то ночевать на голых камнях не очень приятно. Гляди, Рауль, внимательно под ноги.

И пройдя совсем немного, они действительно наткнулись на небольшую всего в два локтя, если мерить каждую сторону в отдельности, плиту --- её поверхность выглядела хоть и ровной, но не идеально гладкой, а ещё ближе к углам к ней были приделаны что-то вроде ручек, за которые можно взяться, чтобы её поднять. Этьен и Рауль, каждый со своего края, не сговариваясь, одновременно ухватились за эти ручки и подняли плиту. Под ней открылся вход. Они отнесли плиту в сторону и положили на землю, и, подойдя к входу, замерли на мгновение, словно пропуская вперёд себя кого-то невидимого, но тут же, опомнившись, решительно, сначала Этьен, и за ним Рауль начали спускаться вниз по едва видимым в полумраке ступенькам, зажатыми между двумя близко расположенными стенами. Спуск оказался долгим, идти было очень неудобно, потолок нависал прямо над головами, и им приходились постоянно отклоняться назад, чтобы не ударяться, а потом стало так темно, что шагали они на ощупь и думали только о том, как бы не упасть и не переломать костей. А спустившись, они очутились в длинном коридоре, в противоположном конце которого горел свет, и они пошли на этот свет --- свет испускали высокие двустворчатые двери, отделанные золотом, которое, казалось, сияло само по себе, ведь в подземелье не было источников света. По обеим сторонам дверей стояли два широкоплечих стража, облачённых в древние доспехи, сделанные из толстой кожи и красной меди, стражники не шевельнулись, когда путники приблизились к ним, на их прекрасных лицах не мелькнуло даже тени эмоции при виде незнакомцев. Рауль подошёл совсем близко к одному из воинов, на расстоянии рукопожатия и уставился ему в глаза --- тот и не шелохнулся, а его пустые глаза продолжали смотреть в никуда. И вдруг Рауль осознал, что перед ним мертвец, что стражник мёртв и мёртв он, похоже, не одну тысячу лет, раз на нём такие несерьёзные старинные латы, и поэтому город и называется Городом Живой Смерти --- в нём мёртвые изображают живых.

--- Да Рауль, это трупы, --- сказал Этьен, словно читая его мысли, --- вечные мумии. Безжизненные тела, пустые оболочки. Мёртвая материя, сохранившая лишь внешний образ человека. Жизнеподобная смерть...

Он замолчал и со всей силы толкнул сразу обе створки дверей, и они распахнулись, открыв вход в Город.

XV глава.

...Прямо за входом начиналась улица, полная народа --- точнее, застывших в различных позах мертвецов: кто-то, шагая, замер на ходу, кто-то выходил из дома, кто-то стоял и смотрел себе под ноги, кто-то улыбался, кто-то казался хмурым и неприветливым, кто-то раскрыл рот, беззвучно крича. Какой-то дохлый оборванец сидел на мостовой и протягивал руку за подаянием, а проходивший мимо него давно умерший богач нарочито отвернулся, весёлый мёртвый мальчишка высунулся в окно и хохотал над маленькой неживой собачкой, что стояла на задних лапах, клянча подачку, навечно молодая девушка вела под руку высохшую мумию пожилой женщины, бравый усатый мертвец-молодец, с мечом и секирой, подвешенными у него на поясе, топал по улице с видом превосходства над всеми окружающими, краснорожий труп толстого, как полный куль муки, мельника погонял острой палкой труп строптивого осла, а на карнизе дома сидело три навсегда окоченевших ласточки.

--- Город-склеп, --- бормотал оторопелый Рауль, --- для чего он создан и кем?

--- Нам в этом огромном склепе надо найти склеп поменьше, --- отозвался Этьен, --- Зал-склеп. Тот, что в Гибельном Дворце...

Они пошли бродить по улицам, заходили в дома --- везде им встречались жители, город оказался очень населённым.

--- Как здесь многолюдно, --- сказал Рауль, когда они выбегали, как нашкодившие школьники, из большого зала, где давалось театральное представление, в котором разыгрывалась сцена из жизни бессмертных героев.

--- Я бы сказал: многотрупно, --- усмехнулся Этьен в ответ.

В одном из домов в комнате, служившей, скорее всего, спальней, они обнаружили лежащее на кровати тело прекрасной юной девушки --- девушка покоилась поверх покрывала, почти вся обнажённая и спала глубоким смертным сном. Не поверив, что она не живая, Рауль прикоснулся к её плечу и провёл своей ладонью до предплечья девушки. "Холодная" --- прошептал юноша и попятился назад, едва не оступившись на ступеньке и не упав. Эти молоденькие, хорошенькие девушки попадались им чаще всего --- всегда они были роскошно одеты, с множеством золотых украшений и россыпями бриллиантов и других драгоценных камней по всей одежде --- их мёртвая юность была вечной. И вообще, молодость в Городе Живой Смерти преобладала --- старые и просто пожилые встречались очень редко, в основном везде мелькали свежие, юные, красивые лица, будто бы кто-то специально отобрал самых лучших, самых невинных, самых прекрасных и гармоничных людей, навеки мумифицировав их совершенство.

На одной из площадей перед странниками предстал большой, вычурно-красивый дворец, они сразу решили, что это и есть Гибельный Дворец, но зайдя внутрь, быстро поняли, что это не так: посреди просторного зала на возвышении стоял гроб, и в гробу лежал покойник, а вокруг него сидели в три ряда на общих скамьях скорбящие родственники и близкие усопшего в траурных одеждах, на их лицах, как взмах воронова крыла, темнела искренняя печаль, у многих блестели невысыхающие слёзы, на некоторых лицах отразилось столько горя, что хотелось подойти и как-то утешить несчастных, сказав им нужные и правильные слова. Этьен, словно в ритуальном забытьи, сел возле тихого юноши, низко опустившего голову, на краешек одной из скамеек, где оставалось пустое местечко, превратившись, таким образом, в участника похоронного действа, а Рауль, которому не нашлось свободного уголка, сел рядом прямо на пол.

--- Никогда не думал, что чувства могут быть так выразительны, --- сказал Этьен, --- мы ведь в минуты скорби не разглядываем тех, кто скорбит с нами вместе. Мы смотрим либо на покойника, либо в пол, и какие у нас лица и лица у окружающих мы не знаем. Может, если мы взглянули бы на себя и на других в минуту горя, то никого бы и не узнали. Увидели бы совершенно чужих, незнакомых людей. Может, чтобы узнать подлинное лицо человека, надо знать каково оно в присутствии дорогого покойника?