Эсхит. Нерыцарский Роман (СИ)

--- Нет, господин Этьен, ни за кем я не поскачу, --- вскричал Рауль, --- вы мой господин --- единственный и навсегда. Вы же предупреждали, что мне придётся снова искать господина, если останусь с вами. Никого искать я не хочу, мой выбор был твёрд и сознателен. А знаете, участие и победа на рыцарском турнире, конечно, моя заветная мечта, так же как и слава на поле боя. Но больше всего, на самом деле, я жажду сделать то, чего не делал никто, свершить не знаю что, но чтобы такого чего не было никогда прежде до меня, я стал бы первым, кто свершит это. Хочется чего-то необычного, неповторимого, чтобы слава, завоёванная таким образом, оказалась бы не похожей ни на что остальное, что случалось раньше, и если упоминалось бы моё имя, то не в общем ряду героев, а где-то отдельно и обособленно...

XLII глава.

Почти целый месяц они ехали, нигде долго не задерживаясь, минуя укреплённые рыцарские замки, не заезжая в тихие малые или многолюдные крупные города, останавливались лишь для предельно коротких ночлегов в небольших придорожных трактирчиках, чтобы быстро перекусить самим и дать отдыха и корма уставшим лошадям. Они двигались вперёд, пересекая напрямик глухие леса, переправляясь, как придётся, только бы быстрее, через реки и озёра, не обходя гор, лезли, где возможно, по перевалам, скакали по дорогам и без всякой дороги. И наконец, преодолев все сложности и неудобства, путники приблизились к концу пути: едва сойдя с парома, провёзшего их по широкой реке, они сразу направились к большому лесу, за которым начинались владения маркизы Ротанги.

Когда казалось, что до леса совсем рукой подать, из него на опушку им навстречу выехал удивительно стройный, как-то не по мужски изящно-тонкий, с то ли мальчишеской, то ли женской фигурой рыцарь, гордо сидевший на высоком, длинноногом, совершенно не боевом коне. Он был облачён в чёрные, как спинка ласточки, доспехи, а его лицо закрывала опущенная решётка забрала.

--- Господин рыцарь, --- громко закричал незнакомец басовито-ломающимся голосом юного пажа, старающегося походить во всём на взрослых мужчин, --- защищайтесь.

Этот странный голос показался Этьену убийственно знакомым, ему почудилось, что бредит, находясь в полном сознании, или он слышит то, что хочет слышать, а не то, что есть на самом деле.

--- Назовите своё имя, --- пробормотал он.

--- Вздор! --- Ответил рыцарь в чёрном, --- доставайте оружие, или я тут же проткну вас, словно стрекозу зубочисткой.

Этьен забрал у быстро подоспевшего Рауля копьё и дал шпоры коню, но сильно разгонять его не стал, заметив, что противник как-то неловко перехватил своё копьё, неверно выставил его и вообще, изготовился к бою, как к лёгкому развлечению, а не как к серьёзному делу. Всадники начали съезжаться, и в тот момент, когда они должны были ударить друг друга о щиты, Этьен подал коня немного левее, уведя остриё копья в сторону, а его соперник пролетел мимо, завалившись на правый бок, и, не коснувшись даже краешка плаща Этьена, не удержал тяжёлого для него копья и выронил его из рук.

--- Господин, забывший своё имя, --- весело сказал Этьен, --- видно вы не очень умело обращаетесь с настоящим боевым оружием. Значит, мы не в равных условиях, а посему, я не желаю биться с вами. Глупо устраивать балаган из рыцарского поединка. Откройтесь, кто вы...

Он неторопливо подъехал к незнакомцу, тот придержал коня, сейчас его поза не выглядела такой независимой и гордой, он чуть повернул и наклонил голову, будто не глядя в сторону Этьена, но Этьен из-за нечастых решёток забрала вдруг почувствовал обжигающий, как брызги расплавленного золота, взгляд.

--- Кто вы, таинственный рыцарь? --- Спросил он, едва не взорвавшись от нетерпения.

И тот, кто скрывался в костюме чёрного рыцаря поднял, наконец, проклятое забрало. И незримый раскалённый меч махом разрубил пополам сознание Этьена, миллион раз за одно мгновение его сердце едва не лопнуло, ноги и руки, разом похолодев, отнялись, в глазах почернело, и он на несколько минут ослеп: перед ним была Изабель.

Она взяла в обе ладони руку Этьена и сказала слабеющим голосом:

--- Как я тебя ненавижу. Зачем ты исчез? Почему так долго не возвращался?

--- О-ля-ля, --- раздался возглас Рауля, --- вот вам и рыцарь...

Но влюблённые ничего не слышали, кроме тихих слов, что шептали друг другу. Этьен помог девушке снять шлем, чтобы её роскошные чёрные волосы свободно рассыпались до низу, они, забыв про сёдла, спрыгнули на землю, чтобы быть ещё ближе, чтобы можно было прижаться друг к другу. Всё, что есть в мире, прекратило для них своё бессмысленное, нелепое существование.

--- Где ты пропадал?

--- Я искал то, что должно было принести нам счастье.

--- Нам ничего не надо для счастья, кроме того, что ты есть у меня, а я у тебя.

--- Я думал, ты не любишь меня...

--- Не надо думать, надо чувствовать.

--- Я чувствовал, но не верил --- не верил себе сам, своим чувствам.

--- Своим чувствам ко мне?

--- Нет, не верил тому, чувствую твою любовь, думал обман. Я всегда знал, что ты любишь меня. Но ты казалась такой жестокой --- и ко мне, и к себе. Вот я бросился в странствия, желая смягчить тебя, твой характер.

--- И поэтому ты посылал ко мне всех этих побеждённых тобой вояк, чтобы они без конца напоминали бы мне, жестокой, о твоей любви? Но знаешь, то была не жестокость и не черта моего характера, просто я уверилась в убеждении, что никого и никогда не полюблю. Я смеялась над любовью, меня забавляли глупые подруги, влюблявшиеся постоянно и каждый раз, едва повстречав молодого человека. Но стоило появиться тебе, как странное наваждение захватило мою душу: я хотела, как ненормальная, бесконечно смотреть и смотреть на тебя, на твоё прекрасное лицо, желала всё время слушать, как ты говоришь, и, что меня особенно бесило, тянуло погладить твои чудные мягкие, светлые волосы. Я возненавидела себя за это и выказывала свою ненависть в отношении к тебе. А когда ты уехал, возомнила, что моё наваждение легко рассосётся, испарится, словно капелька воды на мутном стекле. Но стало ещё хуже: непереносимая тоска, как злой хорёк, изгрызла всё моё сердце, мне, будто утопленнице на дне пруда, перестало хватать воздуха, жизнь превратилась в однообразное состояние ожидания не знаю чего. Я не понимала, как жить и почему я должна жить, но и умирать не хотелось, потому что жизнью для меня стало воспоминания о тебе. Наверное, я бы просто сошла бы с ума, но тут явился тот невозможно долговязый и долголицый рыцарь, одетый во всё серое и сообщил, что ты, отвергнутый, скоро вернёшься ко мне. И я не смогла дальше сидеть на месте, достала из чулана доспехи и отправилась навстречу тебе. Я была уверена, что мы встретимся, мы не могли не встретиться, ты же сказал, что возвращаешься, а, значит, будешь наверняка когда-нибудь здесь, у края Синего Леса. Да, у меня дурной характер, может, остатки гордыни ещё не изжиты во мне, но рядом с тобой я буду мягкой и послушной, не покидай меня больше никогда.

--- Клянусь, ангел мой, мы навечно неразделимы...

Конец Первой Книги.

2 КНИГА

МЕЧ

1 Часть.

1 глава.

...Рауль Дюкрей, оруженосец рыцаря Этьена Планси погибал от самоубийственной тоски и удушающей скуки, его невыносимо сильно тянуло в дорогу, не переставая, он мечтал о необыкновенных подвигах, которые мог бы совершить, о кровавых и беспощадных битвах, где он непременно отличился бы, о рыцарских ристалищах, одно лишь участие в которых посчитал бы за высшую награду судьбы. Воображение острыми волчьими зубами рвало его душу: бесконечная череда картин воинских схваток, стремительных осад, сражений с драконами и чудовищами рисовались в его сознании. Походные тяготы и трудности казались ему такими желанными, что он, живя в роскошном замке, не желал спать в мягкой и удобной постели, считая подлым предательством по отношению к священному духу рыцарства, ничего ещё в жизни не добившись, являясь пока, в общем-то, ничем и никем, отдавать своё тело расслабляющей неге и незаслуженному уюту, и поэтому ночи, в отведённой хозяйкой комнате, он проводил не на кровати, а на жёстком, прохладном полу, завернувшись в одно тонкое покрывало. Невыносимое томление достигло, как чувствовалось ему, последнего предела терпения, казалось, что всё его существо переполнилось изнутри чем-то тяжёлым и горячим, так что сдерживаться было уже невозможно, и оставалось совсем чуть-чуть, как всё лопнет и разорвется от внутренней непреодолимо распирающей силы. Рауль порывался уехать, понимая, что его господин надолго, возможно на много лет затянут в сладостное небытие вечной любви, оруженосец никак не отваживался набраться решимости самому, без дозволения хозяина покинуть замок, прекрасно зная, что тот ни за что не начнёт уговаривать его не покидать их гостеприимный дом.