Эсхит. Нерыцарский Роман (СИ)

"...А вдруг Талисман вместе с Ключом сейчас случайно унесёт потоком, --- подумал он, --- и всё, что случилось со мной за все эти месяцы, станет как не бывшее. Произошедшее как непроизошедшее... Случай перечеркнёт всё случившееся. И я, каким я стал за это время, буду не кем-то, а никем. Или, правильнее, ничем. Произойдёт низведение моего собственного Я до совершенно полного ничтожения, так, вроде бы, говорил Ллойд. И моё действительное физическое бытие прекратится, сохранится лишь одна полая оболочка, воспринимаемая другими как я. Но, то буду не я, а кто-то ещё. А хочу я быть кем-то ещё? Нет. Тогда что я тут делаю?"

Он, как из пылающего дома, выскочил из воды, не обсохнув, стремительно оделся, с ходу запрыгнул в седло и пустил коня во всю прыть. Он мчался, не думая где ехать, по какой дороге --- лишь бы ехать и ехать всё время вперёд и как можно быстрее, и когда бедный конь заметно захромал и почти перестал бежать, Этьен едва не завыл от беспредельной злости и удушающей досады, думая, что придётся искать нового коня, но спешившись и осмотрев животное, он разобрался, что всего-то отлетела и потерялась подкова и коня необходимо просто переподковать. Пришлось остановиться на первом попавшемся постоялом дворе, на задворках которого гремела и грохотала действующая кузница, там Этьен приказал очень приветливой, словно старшая сестра, хозяйке найти кузнеца и заставить его тут же приступить к работе --- нетерпеливый путник не желал долго ждать, дорога предстояла ещё не близкой.

Распорядившись, он вошёл в большую, хорошо освещённую общую комнату постоялого двора, где на грубых широких скамьях, стоявших у дощатых, с толстыми ножками столов сидело двое очень разных незнакомцев: первый --- лоснящийся жиром и довольством невообразимый толстяк, озабоченно что-то жевавший, второй --- юноша, который ещё не успел избавиться совсем от мальчишеской неловкой угловатости, он своими большими широко раскрытыми глазами с таким жадным любопытством уставился на Этьена, что ему стало немного неловко от такого явного и искреннего внимания к себе. Неожиданно появившаяся, как выдра из реки, молодая хозяйка услужливо осведомилась, не пожелает ли уважаемый господин рыцарь отобедать, Этьен, не совсем готовый к такому вопросу, неловким жестом отогнал её, как глупую лисицу, и сел скамью и, привалившись к стене, незаметно уснул.

...Проснулся он от того, что кто-то осторожно, будто заранее извиняясь, что потревожили, коснулся его плеча. Этьен приоткрыл глаза и невольно улыбнулся, увидев прямо у своего лица радостное лицо того самого юноши.

--- Господин рыцарь, --- сказал он, --- ваш конь подкован, накормлен и готов к походу.

--- Где хозяйка?

--- Чего прикажете ещё, господин рыцарь? --- Бойко спросила его, осклабившись, хозяйка, мгновенно возникшая, словно из воздуха.

--- Мяса, вина, дичи разной, --- громко сказал рыцарь, --- подавай всё, что есть.

И через минуту только что пустой, как осеннее поле, стол уже прогибался от тяжести выставленных на него блюд --- места для всего едва хватило. Этьен пригласил незнакомого юношу, понимая, что тот благородного происхождения, разделить с ним пиршество и попросил его заодно рассказать о себе. Тот не стал отказываться и, сев напротив, начал говорить ломающимся, уже не детским, но и ещё не взрослым, пока не устоявшимся голосом.

--- Моё имя Рауль Дюкрей. Мой отец --- бедный рыцарь, у него кроме ветхих доспехов и старого оружия, неказистого домика и клочка земли, сдающегося в пользование крестьянам ничего никогда не имелось. Мать, когда вышла замуж за отца, была бесприданница, поэтому, никаких доходов их женитьба не принесла, если не считать в качестве прибыли их единственного сына, то есть меня. С отцом я за свою жизнь я общался редко --- он постоянно в походах, в пути, служил какому-нибудь сеньору или, если его разочаровал прежний, искал нового. Он всё надеялся выслужить себе хороший лен с достоинством барона, мечтал получить во владение хотя бы с небольшой замок с приличным земельным наделом. Но в свои редкие возвращения домой он привозил в основном многочисленные ранения и целый сонм несбывшихся надежд. А последний раз его привезли мертвого: отец погиб в бою на службе у короля Гуго. Мы с матерью похоронили его, погоревали, а я, собрав оставшиеся после него остатки доспехов, которые наш кузнец кое-как подремонтировал, облачившись как подобает воину, взяв всё более или менее пригодное оружие, как верный сын своего отца продолжил незаконченное им дело. Короче, я пошёл бродить по свету в поисках того рыцаря, что согласится взять меня к себе оруженосцем, ведь чтобы стать посвящённым в рыцарское достоинство, надо побыть какое-то время при настоящем рыцаре в качестве его помощника и младшего компаньона. Но все попавшиеся на путях моих странствий сеньоры уже имели при себе верных спутников, и я всем оказался бесполезным и лишним... И вот сегодня я столкнулся впервые с одиноким всадником и при нём никого... Господин рыцарь...

--- Меня зовут Этьен Планси.

--- Господин Этьен Планси, я готов служить вам оруженосцем. Прошу, примите меня к себе на службу.

--- Откуда ты узнал, что мне требуется подковать коня?

--- У хозяйки...

--- Этот молодец, --- вмешалась в разговор подвернувшаяся хозяйка, --- пока господин рыцарь спал, сам сбегал за кузнецом, вырвал того из крепких объятий весьма обольстительной бабёнки, дивлюсь, как такой мальчик смог уговорить здоровяка-кузнеца и при том остаться живим и непокалеченным, притащил ремесленника в кузню проследил за тем, как тот делает свою работу, а когда он закончил, задал овсу коню господина рыцаря.

--- Рауль Дюкрей, --- сказал Этьен, --- ты славный, очень хороший малый. Ловкий и сообразительный, от такого как ты в качестве оруженосца грех отказываться. Я бы с большой охотой принял бы тебя к себе на службу, но скоро мне не нужен будет никакой оруженосец, мои странствия близки к окончанию. И я вообще по своей природе не странник, рок и обстоятельства заставили меня бродить неприкаянным по свету. Но если судьба окажется милостивой к моей участи, и я обрету своё счастье, и благоденственный покой ляжет мне на сердце, то тогда ничто не поднимет меня с места. Даже если весь мир ввергнется в бездну и превратится в огненное пекло, лишь бы это не затрагивало меня и мою семью.

--- Я готов служить вам, сколько понадобится, пусть всего неделю, три дня, но лишь быть вам полезным. И я чувствую, что наша встреча не напрасна, мы теперь будем связаны надолго.

--- Будь по твоему, Рауль Дюкрей, я, Этьен Планси беру тебя как самого достойного, самого лучшего себе в оруженосцы. Такова моя воля.

--- Я ужасно благодарен вам, господин Планси.

--- Рауль, зови меня проще, господин Этьен. Я не на много старше тебя. И знаешь, возможно тебе всё-таки скоро придётся искать нового господина.

--- Мне не нужен никакой другой господин, я уже не смогу быть ни с кем другим. Если служить, то служить только одному, и этот один вы, господин Этьен.

Этьену вдруг смутился, ему стало так неловко, словно он оказался уличённым в чём-то постыдном, причём он ничего предосудительного не совершал. Он двумя глотками выпил большой бокал вина и, поднимаясь из-за стола, крикнул, стараясь придать строгость своему голосу:

--- Оруженосец, довольно медлить, седлай коней и прочь отсюда...

XLI глава.

Рыцарь и его оруженосец ехали сквозь густой, как ресницы единорога, лес по узенькой тропинке протоптанной собирателями хвороста, один из которых, попавшись на пути всадников, заметно оробел и, стараясь уступить им дорогу, неловко завалился вместе со своей вязанкой за толстый ствол дуба.

--- Чего он так испугался? --- Спросил Рауль, --- мы же не грабители хвороста, а простые странники.

--- Сейчас такие времена, --- ответил Этьен, --- короли опасаются баронов, а простолюдины благородных рыцарей.

--- Неужели рыцарь может напасть на безоружного, да ещё из низшего сословия?

И не успел Рауль договорить фразу, как они услышали раздававшиеся достаточно близко многочисленные возгласы большого скопления людей и глухие тяжёлые удары по железу. Всадники, не думая, ринулись вперёд и через секунду выскочили на широкую поляну всю заполненную ярким солнечным светом, на её дальнем от них краю целая шайка одетых в грязное тряпье молодчиков, вооружённых дубинами, набросилась на незнакомого рыцаря и его оруженосца. Рыцаря --- странного, маленького, несуразного, на огромной мощной лошади --- окружило пятеро разбойников и спереди, и сзади, и с обоих боков и какими-то самодельными грубыми крюками тщились вырвать его из седла и повалить на землю. Поодаль от них на мокрой траве, корчась от полученных ран, валялись, истекая кровью, ещё двое, видимо оборонявшийся сумел достать их мечом и ранить. Но сейчас он был лишён меча --- один из бандитов подлым ударом сзади по кисти руки рыцаря (как раз в этот момент Этьен с Раулем появились из леса) выбил у него меч, и теперь всадник старался держаться в седле только усилием воли. А его злосчастный оруженосец уже сброшенный с лошади и поваленный навзничь, с поднятыми над собой руками, защищавшими голову, был с остервенением бит тремя другими негодяями, казалось, они не убивали человека, а играли в весёлую игру, соревнуясь, кто чаще будет работать своей дубинкой.