Поэзия народов СССР IV-XVIII веков

О бессердечности твоей не говорил,— Молчал!

А стало невтерпеж — сказал? — Сказал!

— «Камал, — обиделась,— назвал меня своей»!

Уж если он такую ложь сказал,— сказал!

ПРИКАЖИ ОТРЕЧЬСЯ

От несравненной красоты я должен, по словам ханжи, отречься!

Пускай аллаха молит он, дабы помог ему от лжи отречься!

Сказал святоша: «Перестань валяться у ее дверей, рыдая!»

Не может нищий от мольбы — как на него ты ни брюзжи! — отречься.

Двоякого исхода ждет несчастный, в эту красоту влюбленный:

Его соперник умертвит иль вынудит от госпожи отречься!

Когда внезапный ветерок исходит от ее кудрей душистых,

На рот прелестный не смотри, от пылких взглядов положи отречься!

Все в кабачок ушли. Никто не внял твоим, достойный шейх, призывам!

Кого заставишь от вина,— возненавидев кутежи,— отречься?

Наставник подлинный не тот, кто скажет: «Воздержись, Камал, от пьянства!»

Коль истинный наставник ты — от воздержанья прикажи отречься.

СНАЧАЛА ПОСЕЯТЬ ЗЕРНО

Еще не свершили мы дела, а жизнь завершить суждено.

Ко мне подойди, виночерпий, чье дело — хмельное вино.

Питьем из ключей животворных ты жаждущего напои.

Счастливой надеждою будет его бытие продлено.

Красавица, ты, как в столице — в сердцах, потерявших покой,

Живешь безмятежно! На царство ты здесь утвердилась давно.

С той самой поры, как предметом беседы избрал я тебя,

Рассудок со мной разлучился, и стало сознанье темно.

Увы, многоопытным старцам известна цена красоты.

Поэтому сердце плениться твоей красотою должно.

Тебе, непорочной, прелестной, избранника нужно под стать.

Его благородство сравниться с твоей чистотою должно.

Кто жаждет свиданья — сначала пусть в сердце взлелеет любовь.

Кто хочет колосьев — сначала пусть в поле посеет зерно.

Пора посрамленному Хызру покинуть бессмертья родник.

Родник моего красноречья — ему униженье одно!

И если Шираз почитали превыше Ходжентской земли —

При жизни Камала Ходженту снискать уваженье дано.

БУДЬ ОСМОТРИТЕЛЕН

О кравчий, праздника хочу: веселья мне мила стезя.

В кабак дорогу я ищу: похмелья мне мила стезя.

Кто богу жаждет угодить — кабак влюбленным завещай,

Чем строить путникам приют, благочестиво лебезя.

Ханже в депь Страшного суда не перейти через ручей,

А пьяница осилит мост над адской бездной, не скользя.

Проваливай, почтенный шейх, и на пропойцу слов не трать!

Я только с милой говорю да с чашей — всем другим дерзя.

Соперника я приобрел. Должно быть, город опустел!

На голой шахматной доске из пешки делают ферзя.

Старайся не спешить, Камал, при описанье губ и щек!

В столь щепетильном деле быть неосмотрительным — нельзя.

* * *

Тропою мужества, друзья, направимся назло сомненьям.

На щедрый дастархан с вином молитвенную утварь сменим!

Весна и молодость теперь! Пора для радостей настала!

Дать бой когда, как не сейчас,— благословенным днем весенним?

Мы, винопийцы, отреклись от злого отреченья снова.

Ханжам урок преподадим без нетерпенья и с уменьем.

«Закон» и «вера» — звук пустой,— заменим звуком чанга сладким:

В живую воду превратим слова, подобные каменьям!

Наш хмель, не схож ли он с Лейли: неуловимого желаем,

Меджнуны в поисках бредут, гонимы страстным исступленьем...

Нам птицы с пиршества небес приносят вести о любимых.

Найдут ли постники приют, взбираясь к небу по ступеням?

Камал! Ты в книгах у святош видал божественное имя,—

Забудь! Не надо этих книг: и в грош мы ханжества не ценим!

* * *

Эта шумная улица кажется мне пустынной,

К самому себе я прикован здесь беспричинно.

Все брожу и мечтаю о милой своей отчизне.

О страна моя, родина! Вспомни заблудшего сына.

Если ты над собой не видал зарубежного неба,

Никогда не понять тебе, друг, и моей кручины.

Незнакомый язык... Непонятное пение птицы...

Здесь чужие дожди и чужая на обуви глина.

Сострадать не могли мы томлению чужеземца,

Ибо домом казалась любая родная долина.

Я чужой. Я брожу и мечтаю о родине милой.

О, чужбина, чужбина, чужбина, чужбина, чужбина!

* * *

Где солнце дневное проходит, там ночью — луна,

Где атом найдется — там солнца природа видна.

Привратник, уйди! Я — под сенью великой стены,

Светило придет — и свиданий придут времена.

Увидело солнце красавицы утренний лик,—

Теперь покрывало напрасно накинет она.

Сквозь щелку врываясь, ликующий луч говорит:

«С тобой не расстанусь!» И ты его гнать не должна.

Давно уже солнце за тучей волнистых волос:

Распутай скорее — мне света улыбка нужна!

Сказал ей Камал: «Голова закружилась, болит!»

Сказала: «Не надо при солнце гулять допьяна!»

ЧТО ЗА ДАР ОБОЛЬЩЕНЬЯ СЕРДЕЦ

Что за стан — кипарис, что за поступь — красы образец!

Что за рот, что за плод, что за мед, что за сахар, творец!

Что за мягкость и блеск, что за плеп шелковистых кудрей

Что за дивная власть! Что за дар обольщенья сердец!

Что за ласковый друг! Что за мастер беседы вести!

Что за чуткость и ум! Что за дар утешенья сердец!

Что за прядь, что за мрак, что за крепкий аркан и силок!

Что за вор и хитрец! Что за дар похищенья сердец!

Что за взор! Что за губы и что за медовая речь!

Что за бедный больной, что за хворь, что за лекарь-мудрец!

Что за прелесть, Камал, что за пылкий восторг, что за страсть!

Что за звонкий ночной соловей! Что за чудный певец!

* * *

Я спросил: человек или ангел ты? Говорит: и то и другое.