Русская эпиграмма

Я заключил: князь болен лихорадкой».

<НА Н. А. ПОЛЕВОГО>

Обритый сын брадатого отца

В статьях своих, прескучных и предлинных.

Толкует все, без меры и конца,

О балах и гостинных

^[57]

;

Так и Вольтер о рае пел,

Хотя войти в него надежды не имел.

Николай Алексеевич Полевой

ЭПИГРАММА

(Экспромт поэта Талантина)

Корчи харю философа,

Сухопарый критик мой!

Я молчу — в ответ ни слова,

Но разделаюсь с тобой!

С длинноухими ослами

Нас дубина разочтет,

И с тобою не стихами —

Палкой кончу я расчет!

<НА Е. А. БАРАТЫНСКОГО>

Пришел поэт и пущен на Парнас.

«А, здравствуй! — Феб сказал. — Да что за чудо:

Ты мне знаком; я помню, что подчас

Ты плакивап в стишонках, и не худо.

Что, нет ли, брат, плаксивого опять?»

«Нет, мудрый Феб! Я плакивал, бывало,

Позволь теперь смешное прочитать».

«Читай». И вот, не думавши нимало,

Вдруг наш поэт с насмешливым лицом

Развеселить затеял эпиграммой.

Чуть выслушал Латоны сын упрямый

И закричал: «Эй, кто там?» С медным лбом

Предстал школяр. «Вон вывести!» — «О милый,

О добрый Феб! Осмелюсь ли спросить…»

«Ах, плакса! Что задумал ты! Острить?

Чуть дышишь ты в элегии унылой!

Пошел же вон — тебе ль смеяться, хилый!..»

Гамлетов

Евгений Абрамович Баратынский

<НА Н. А. ПОЛЕВОГО>

Писачка в Фебов двор явился.

«Довольно глуп он! — бог шепнул. —

Но самоучкой он учился, —

Пускай присядет; дайте стул».

И сел он чванно. Нектар носят,

Его, как прочих, кушать просят;

И нахлебался тотчас он,

И загорланил. Но раздался

Тут Фебов голос: «Как! Зазнался?

Эй, Надоумко, вывесть вон!»

* * *

Дамон! Ты начал — продолжай,

Кропай экспромты на досуге;

Возьмись за гений свой: пиши, черти, марай,

У пола нежного в бессменной будь услуге,

Наполни вздохами растерзанную грудь,

Ни вкусу не давай, ни разуму потачки —

И в награждение любимцем куклы будь

Или соперником собачки.

<НА А. А. АРАКЧЕЕВА>

Отчизны враг, слуга царя,

К бичу народов — самовластью —

Какой-то адскою любовию горя,

Он не знаком с другою страстью…

Скрываясь от очей, злодействует впотьмах,

Чтобы злодействовать свободней,

Не нужно имени: у всех оно в устах,

Как имя страшное владыки преисподней.

<НА Д. И. ХВОСТОВА>

Поэт Писцов в стихах тяжеловат,

Но я люблю незлобного собрата:

Ей-ей! не он пред светом виноват,

А перед ним природа виновата.

ДОРОГА ЖИЗНИ

В дорогу жизни снаряжая

Своих сынов, безумцев нас,

Снов золотых судьба благая

Дает известный нам запас.

Нас быстро годы почтовые

С корчмы довозят до корчмы,

И снами теми роковые

Прогоны жизни платим мы.

Николай Федорович Остолопов

ЗАВЕЩАНИЕ БАРАТЫНСКОГО

Долги на память о поэте

Заимодавцам я дарю,

Мундир мой унтерский — царю.

Стихотворенья — доброй Лете.

ЭПИТАФИЯ НАПОЛЕОНУ

Прохожий, обо мне ты не жалей нимало!

Когда бы жив я был — тогда б тебя не стало.

Василий Андреевич Жуковский

* * *

У нас в провинции нарядней нет Любови!

По моде с ног до головы:

Наколки, цвет лица, помаду, зубы, брови —

Все получает из Москвы!

ЭПИТАФИЯ ЖЕНЕ

Сей камень над моей возлюбленной женой!

Ей там, мне здесь покой!

ЧТО ТАКОЕ ЗАКОН?

Закон — на улице натянутый канат,

Чтоб останавливать прохожих средь дороги,