Поэзия народов СССР IV-XVIII веков

Избежать я, грешный, мог!

Недосказанное ныне

Не успел сказать я связно.

Все свободной ждал минуты,

Ах, зачем я ждал напрасно!

Копья скорби грудь пронзили,

Сердце сделалось безгласно.

Ран ли ждет меня господень

Или ад грозит всечасно?

Потому в тоске и плачу

И не в силах больше петь.

В изголовье встала злая,

Несговорчивая смерть.

Ни мольба, ни меч, ни подкуп

Смерть не могут одолеть.

Лишь набросится — любого

Постарается стереть.

Отче мой, шатер чудесный

В Картли ты воздвиг над нами,

Был высок он и просторен,

Осененный облаками.

Жил я в нем, и вдруг оттуда

Выгнал ты меня пинками.

Море слез с тех пор я пролил,

Размышляя над грехами.

О превратный мир! За что же

Возлюбил я образ твой?

Почитал тебя я сладким —

Ты же горький и дрянной.

Ты зачем меня навеки

Из земли увел родной?

Отчего ты, беспощадный,

Надругался надо мной?

Прадед деда и прабабка!

Дед и бабка! В свой черед —

Мать, отец, сестрицы, братья,

И жена, и весь мой род,—

Мир вам в царствии небесном!

Да избегнет ада тот,

Кто составил эту книгу,

Чтоб читал се народ!

БЕДСТВИЯ ГРУЗИИ

Отрывки из поэмы

ТУРКИ ЗАНИМАЮТ КАРТЛИ

КАРТАЛИНСКИЙ ЦАРЬ УЕЗЖАЕТ В РОССИЮ

Жар Кахетии раздуло

Карталинским ураганом.

Коршун с коршуном сцепились

Над цыпленком бездыханным.

Но вблизи орел проснулся,

И приблизился к горланам,

И унес от них добычу.

Победив на поле бранном.

Эх, напрасно эти птицы

Не поладили тайком!

Тот бы ножкой поживился,

Этот—спинкой и крылом.

Зря позволили злодею

Завладеть своим добром!

Коль неправду говорю я,

Наградите тумаком.

Белена была Вахтангу

В эти дни вкусней нектара:

Он к султану обратился,

Не очнувшись от удара.

Двух строителей послал он

Заметать следы пожара:

Лицемера Иессея

И царевича Бакара.

Но строители ошиблись,

Не хватило им уменья.

Только Картли и Кахети

Обрекли на разоренье.

Не могли они воздвигнуть

Неприступного строенья,

Уступив врагу без боя

Все грузинские владенья.

Не смогли цари поладить,—

Зол был каждый и упрям,

Не умели присмотреться

К государственным делам,

Крепко запертые двери

Лютым отперли врагам,—

Привели пришельцев кахи,

Карталинцы — турок к нам.

Лишь проведал царь Кахети,

Что горами и долиной

Турки движутся к столице

Напрямик, как рой осиный,—

Он признал себя бессильным

Перед вражеской дружиной.

Сдал ключи он сераскиру

И пришел к нему с повинной.

И вошли в Тбилиси турки,

Увидав, что нет запрета.

Иессей поладил с ними —

Был он веры Магомета.

Царь Вахтанг ушел в Россию

Через Рачу в то же лето.

Что случилось с ним в России,

Я еще скажу про это.

В горы к пшавам и хевсурам

Удалился Константин.

Разместилось близ Тваливи

Беглых множество грузин.

Но ни жать не мог, ни сеять

В этом месте ни одни,—

Что имели, то проели

И бедняк и господин.

Невтерпеж несчастным кахам

Становилось это горе.

Поклялись они друг другу

Отомстить турецкой своре:

«Проведем подкоп секретный

И ворвемся в крепость Гори!»

Царь решился, и запели

Боевые трубы вскоре.

Иессей, узнав, что в Гори

Мчатся кахи по лесам,

Во главе отряда турок

Из Тбилиси вышел сам.

Грянул бой. И кровь людская,

Щедро пролитая там,

Жернова вертеть могла бы,

Коль текла б по желобам!

От рассказов этих горьких

И в гортани горько стало!

Зедавельская долина

Ополчений не вмещала.

Атакуя войско турок,

Одолели мы сначала,

Но потом разбиты были:

Нас измена доконала.

Страшный день! Отряды турок

Проливали кровь невинных,

Обезглавливали женщин,

Чернецов, простолюдинов.

Наши головы возили

На арбах, в больших корзинах.

Мертвецов не хоронили,—

Грызли волки их в долинах.

ПОБЕГ ДАВИДА ИЗ ПЛЕНА

Бил во мне источник жизни —

Полный влаги желобок.

Ныне там, где был источник,

Хлынул слез моих поток.

Я молил о провожатом,

Чтоб его послал мне бог,

Чтоб враждебную границу

Перейти я, грешный, мог.

И пошел я в край далекий,

Где хотел найти спасенье.

Сердце плакало; слезами

Затуманивалось зренье.

Уж не думал я, что сердце

Это выдержит томленье.

Потерял я вас, родные!

Нет мне боле утешенья!

Путь на север по светилам

Находил я неустанно;

Семь планет проводниками

Мне служили постоянно.

Так достиг горы я голой

Посредине Дагестана,

И немало претерпел я

В том краю от урагана.

Засвистел внезапно ветер,

Застучал о камни град.

Ослепляя взор огнями,

Били молнии подряд.

Негде было мне укрыться,

И, блуждая наугад,

Обмотал тряпьем я темя

И упал, тоской объят.

Я лежал ничком, и сердце

Мне сказало, маловеру:

«Поищи от бури крова

И не мучайся чрез меру».

Я пошел и в блеске молний

Вдруг наткнулся на пещеру,

И она мне показалась

Подходящей но размеру.

Я в пещере той укрылся

И возрадовался снова:

Сам господь послал мне милость,

Не лишил в ненастье крова.

Он укрыл меня от града,

Защитил от ветра злого.

Не утратившему веры

Бог не сделает худого.

Ты один спасаешь, боже,

Заблудившихся в пути!

Без тебя дороги верной

Никому не обрести.

Я лежал, глаза зажмурив,

Но велел ты мне идти,

И пошел и отыскал я

То, что должен был найти.

Град прошел, и мрак пещеры

Я оставил для скитанья

И восславил в сердце бога

За его благодеянья.

Не силен я был в молитвах

Без Священного писанья.

«Сохрани, помилуй, боже!» —

Говорил я сквозь рыданья.

ВЫХОД ИЗ ПЛЕНА В РОССИЮ

Ночь прошла. Никто не гнался,

Чтоб настигнуть беглеца.

Истомленный и неспавший,

Снова шел я без конца.

И в дороге пропитанье

Мне досталось от творца:

Я нашел кусок арбуза,

Два отличных огурца.

Но когда, склонясь к реке, я

Обмывал арбуз от пыли,

Из-за пазухи упали

Огурцы и прочь поплыли.