Гавайи Миссионеры

Почему же так трудно преодолеть этот пролив? - уди вился Эбнер.

Дело не в этом, - начал объяснять китолов. - Сложно сти начинаются в тот момент, когда вы достигаете дальней его оконечности.

И что же происходит тогда? - не отступал Эбнер.

Вот видите эти скалы? Их называют "Четыре Евангели ста". Именно здесь и гибнут корабли.

Почему? Из-за тумана?

Нет. Западный ветер с Тихого океана поднимает такие гигантские волны, что когда вы пытаетесь выйти из пролива, корабли частенько разбиваются именно о скалы Четырех Евангелистов.

Не хотите ли вы сказать, что этот путь еще более слож ный и опасный, чем тот, которым мы уже пытались пройти?

Между ними существует разница, и заключается она вот в чем, терпеливо продолжал свои объяснения старый кито лов. - Если вы попытаетесь обогнуть Мыс Горн при неблаго

приятных условиях, вам, возможно, придется пережидать непогоду дней пятьдесят, и пока море бушует, вы просто не пройдете через него. Но, хотя у Четырех Евангелистов волны еще хуже, чем вам пока что доводилось наблюдать, однако у вас всегда будет шанс одолеть их в дневное время... если повезет, конечно.

И где же в основном на этом участке разбиваются суда? - попросил показать ему место на карте Джандерс.

Вот здесь, у острова Отчаяния. Сам по себе он не так опа сен, но когда судно проходит Евангелистов, полагая, что все беды остались позади, вот тут-то зачастую и оказывается, что корабль не может удержать своего курса. В панике капитан дает команду повернуть назад, и тогда судно попадает в лапы коварного острова Отчаяния с его скалами и рифами. Там уже погибло пять тысяч судов.

Но кому-то все же удалось выжить? - заинтересовался мистер Коллинз.

-Напоровшись на скалы у острова Отчаяния? - пере спросил китолов.

Так в чем же тут секрет? - не отступал помощник капи тана.

Подыщите себе надежную бухту у западного берега ост рова Отчаяния. Выходите в море каждый день, пусть даже для успеха вам понадобится целый месяц, и попытайтесь одо леть Четырех Евангелистов. Однако всегда имейте в виду, что на тот случай, когда вы почувствуете, что ночевать придется снова в бухте, хозяином положения все равно останетесь вы, а не ветер и волны.

Именно эту тактику я бы и выбрал! - согласился капи тан Джандерс.

Мне кажется, что очень скоро должен подуть хороший восточный ветер. Я не ошибаюсь? - с надеждой в голосе по интересовался мистер Коллинз. По-моему, если с востока подует сильный ветер, на который мы смогли бы положиться, нам бы здорово повезло. Этот ветер легко бы протолкнул нас вдоль пролива.

Ошибаетесь! - фыркнул китолов. - Да, поначалу, дей ствительно, восточный ветер будет помогать вам, но зато он успеет создать такую круговерть у самого западного выхода из пролива, как раз у Четырех Евангелистов, что вам покажется, будто вы попали в преисподнюю!

Но даже при таких условиях, есть ли шанс удачно про биться через волны? - заинтересовался Джандерс.

Да. Одному голландцу удалось сделать это. И еще несколь ким испанцам. Но я советую вам поступить именно так, как уже говорил. Обоснуйтесь на острове Отчаяния, выходите в море каждый день и ждите своей погоды. И направлять корабль в лю бом случае и при любой погоде должны вы, а не буря.

После этого китолов, признав в Эбнере священника, попросил его провести на его судне службу. Это предложение польстило преподобному Хейлу, и он бросил на Джандерса такой взгляд, будто хотел сказать: "Вот видите, есть же на свете такие капитаны, которые верят в Бога по-настоящему!" Однако Джандерс не мог допустить полной победы Эбнера, и поэтому тут же, как только капитан китобоя отправился вниз, чтобы разбудить свою команду, прокомментировал случившееся по-своему, значительно испортив настроение молодому священнику. При этом язык его показался Эбнеру настоящим змеиным жалом:

-Наверное, у этого бедняги самое порочное судно из всех когда-либо бороздивших океаны, - вздохнул Джандерс. - И на его совести теперь скопилось столько прегрешений, что и сосчитать невозможно. Вы только поинтересуйтесь у него, что он делал на Гонолулу? Как только эти китоловы возвра щаются от Мыса Горн и приближаются к Бостону, они все начинают просить прочитать им проповедь и помолиться, чтобы смыть все скопившееся за долгое путешествие зло.

Тем не менее, очень скоро послушать проповедь на палубу начали собираться грубоватые, рослые и крепкие моряки, и Эбнер принялся беспощадно бичевать все те преступления, которые могла совершить команда корабля. Он начал службу с цитаты из Левита:

-"И возвратится в племя свое..." - страстно читал препо добный Хейл. А возвратится ли вместе с ним его совесть?

Не забыв те слова, которыми капитан Джандерс подстег нул его, сейчас Эбнер в пылких выражениях анализировал со стояние человека, которому пришлось находиться вдали от бога и семьи, скажем, четыре года. Он говорил о тех переме нах, которые могли произойти за столь долгий срок и в нем са мом, и в его семье. Да, сам человек мог ничего и не знать об этих переменах, но ему следует теперь исправлять их, если они неблагоприятны, или, напротив, извлекать их них выго ду, если они положительны. Китоловы с удивлением слушали

молодого священника, потому что в своей речи он касался их собственных, не высказанных вслух мыслей, и по окончании проповеди трое матросов попросили преподобного Хейла помолиться вместе с ними. После этого слово взял капитан судна:

Это была очень мощная и впечатляющая проповедь, моло дой человек. Теперь мне хотелось бы сделать вам подарок от всей команды в знак нашей признательности. - И он весьма удивил Эбнера, доставив на шлюпку "Фетиды" огромную связку симпатичных зеленых бананов. - Они постепенно со зреют и будут пригодны в пищу еще долгое время, - пояснил капитан. - Кстати, если у вас на судне есть заболевшие, то эти фрукты пойдут им на пользу и должны очень понравиться.

А как они называются? - поинтересовался Эбнер.

Бананы, сынок. Отлично помогают при запорах. И вам всем лучше сразу привыкнуть к ним, потому что на Гавайях они - основная еда местных жителей. - С этими словами кито лов показал Эбнеру, как нужно очищать фрукты, откусил боль шой кусок банана и протянул остаток Хейлу. - Как только вам удастся привыкнуть к ним, они даже начнут нравиться. - Однако Эбнеру резкий и необычный запах бананов показался отвратительным. Тем не менее, китолов продолжал: - Я говорю вполне серьезно, сынок, если вы сразу не заставите себя при выкнуть к этим фруктам, вам придется тяжело, поскольку со дня прибытия на место бананы могут стать единственной вашей пищей.

А вам приходилось бывать на Гавайях? - поинтересо вался Эбнер.

Бывал ли я в Гонолулу? - громко переспросил китолов и хотел расхохотаться, но, вспомнив о только что проведен ной священником службе, запнулся, и как-то не слишком не убедительно закончил фразу: - Мы еще взяли к югу от остро вов с дюжину китов.

Во вторник декабря капитан Джандерс перерисовал себе все необходимые карты Магелланова пролива, имевшиеся у китобоев и, сравнивая их со своими, с сожалением заметил, что ни один остров на позаимствованных картах не совпадал по своему расположению с тем, что было изображено на его собственных. Тем не менее, "Фетида" снялась с якоря и напра вилась опять в сторону Огненной Земли, только на этот раз они подошли к северному берегу острова, в том самом месте, где он соседствовал с Южной Америкой, и где их поджидал суровый

пролив, когда-то открытый Магелланом. Когда декабря показалась холодная пустынная земля, капитан Джандерс заметил, обращаясь к мистеру Коллинзу:

- Брось-ка взгляд на эти места. Назад мы этим путем возвращаться не будем. - И с упрямой решимостью направил судно прямиком в узкий пролив, который сумел погубить не одну сотню кораблей.

* * *

Первые дни путешествия по проливу очаровали миссионеров, и все они, как один, высыпали на палубу, чтобы, выстроившись в одну линию у перил, с удовольствием наблюдать сначала за берегами Южной Америки, а потом и Огненной Земли. Лето в этих краях только начиналось, и путешественники один раз даже заметили на берегу группу туземцев, одетых только в набедренные повязки из шкур животных. По ночам Эбнер наблюдал множество разожженных костров на побережье, в честь которых и была названа эта земля, когда Магеллан впервые бросил здесь якорь. Кроме того, что она выглядела холодной и неприветливой, она оказалась еще и весьма интересной.