Богдан Хмельницкий

сот заперлись в синагоге, но неприятели разломали двери, убили укрывшихся евреев, а

потом сожгли синагогу вместе с трупами. Резни подобно норольсисой не было нигде во

всех польских областях. Татары забрали многих в плен, а все три населенных центра

города были сожжены и превращены в пепел, как Содом. Одна женщина, оставшаяся в

живых среди убитых, рассказала мне, что подобно ей остались несколько сот женщин и

детей, а также небольшое число мужчин, кои пять дней не имели никакой пищи и

пользовались человеческим мясом: отрезав от трупов куски, они жарили их на огне.

Несколько же тысяч трупов были съедены собаками и свиньями. Что же до остальных

трупов, то из Перемышля послали людей, которые, взявши с собой на несколько сот

золотых полотна для саванов, предали эти трупы земле». Во.время стоянки

Хмельницкого под Замостьем, по сказанию Ганновера (стр. 78—79), козаки

рассыпались в окрестных городах и «совершали

648

большую резню: в Томашеве, в Щебреднше, Турбине, Грубешове, Торногроде,

Белгории (Вилгорай), Гории (Горае), Кринице и Краснике, избивали тысячи .и десятки

тысяч евреев. Также на Волыни, во Владимире-Волынске, Луцке, Кременце и их

окрестностях убили они несколько тысяч. В Кременце один татарин взял нож

еврейского резника и вырезал несколько сот еврейских мальчиков, спрашивая каждый

раз товарища: «кошер или трефъ»—и получив ответ, что «трефъ», бросал труп собакам.

Затем он брал другого мальчика, резал его и объявлял: «вот этот кошер!»—почему он и

исследовал внутренность, как евреи обыкновенно поступают с козлятами и овечками, и

носил его на шесте по всем улицам, выкрикивая притом: «кому угодпо купить козлят и

овечек?!» Возле Быхова злодеи также настигли несколько сот повозок с евреями и

избили всех; то же самое сделали они и в других местах, так , что нет возмояшости все

описывать. Разорили они более семисот обществ, вообще все местности до реки

Вислы».

Страница 250, строка 37. По словам Ганновера (стр. 82), «письмо от короля застало

Хмельницкого на пути к Люблину, в расстоянии четырех миль от города. Он с

радостью принял королевское послание и немедленно возвратился восвояси... Однакож,

во время пребывания врага под Люблином, город был накрепко заперт и никого не

впустили и не выпустили, так что в городе распространился мор, отчего и вымерло

более десяти тысяч евреев. Точно так же между убежавшими за Вислу евреями зараза

свирепствовала во всех местностях, где они поселились. Они ночью бросали своих

покойников на кладбища, дабы христиане не замечали этого и не злорадствовали. Это

не был обыкновенный мор, а болезнь, называвшаяся «хумъ» (тиф) и появившаяся

вследствие тягостей переезда и постоянного страха. Многие из бедняков, которых

христиане не впустили в свои дома, валялись по улицам и умирали от холода и голода.

Один другому не оказывал помощи, так что от упомянутой болезни вымерло более ста

тысяч душ. Еврейский народ тогда сильно обеднел; оставшиеся не расхищенными

золотые й серебренные вещи продавались за полцены, а толковая и прочая одежда

отдавалась за треть стоимости. Книги же, за неимением покупателей, лишились всякой

ценности, ибо наука была в полном пренебрежении».

Страница 271, строка 9. Ганновер (стр. 85) рассказывает, что «в полночь, 19-го

адара (март) после того, как острожские мятежники послали к козакам, находившимся

около города, чтоб они немедля прибыли к ним, козаки тысячами вторглись в Острог и

избили всех панов и евреев в постелях, так что успели бежать только трое евреев и

один польский военачальник с 80 воинами, за которыми козаки, оставив город,

пустились в погоню, так что вследствие этого обстоятельства из города вышло

несколько тысяч Козаков. Но паны скоро обратились лицом к преследовавшим их и

успели убить большую часть их... Отправился воевода Фирлей в Острог, где отомстил

горожанам и учинил строгую расправу».

Страница 327, строка 9. Ганновер на странице 92 говорит: «По дороге татары

выместили свой гнев на дозаках тех городов и селений, которые продолжали еще

мятежничать против короля. Некоторые говорят, что сам король дал им право

опустошать те местности, в которых были отчаянные бунтовщики. Таким образом они

созкгли Острог, Заславль, Кре-

649

менец, Вазилию (Базадию) и Саганов, с их окрестностями до Каменец-Подольска.

Вообще они опустошили и сожгли все местности на пространстве двадцати квадратных

миль, а жившие там русские отчасти были перебиты п тысячами были взяты татарами

в плен; остались же в живых лишь те, которые скрывались в лесах и кустарниках. Эти

несчастные сами сознавали, что заслужили такую кару».

Страница 343, строка 20. Ганновер на стр. 92 говорит: «После праздника кущей

5410 года возвратились в свои земли и поместья польские паны, а также жалкие

остатки осиротелых евреев, но зти последние находились в крайней нищете, потому

что везде была страшная дороговизна и не было никаких источников для пропитания,

так как бедняки русские сами умирали тысячами с голода и не столько за недостатком

продуктов, сколько за недостатком денег, ибо татары и козаки ограбили все их деньги и

имущества. Из богатых русских некоторые беясали за Днепр к козакам, боясь мести

панов, а некоторые, хотя имели деньги, закопали их в землю, чтобы паны не отняли их,

и притворялись бедными»... (Стр. 94): «В местах, где жили козаки, 'была оживленная и

выгодная торговля, ибо все обогатились награбленным еврейским и панским добром;

но ни один пан или еврей не мог проникнуть туда, пока не состоялось особое

соглашение с ними. В это время польским королем был обнародован по всему

королевству эдикт, в силу которого всякий переменивший религию свою против воли,

мог открыто к ней возвратиться. Таким образом насильно окрещенные евреи

возвратились в лоно иудейства. В местах, где евреи имели право жить, они публично

перешли в иудейство, но окрещенные, жившие на козацких землях, где евреям

запрещено было селиться, должны были убежать оттуда, ежели хотели исповедовать

религию предков. Женщины же, вышедшие замуж за Козаков, также ушли в еврейские

селения. Таким образом несколько сот насильно окрещенных сделались опять евреями.

Во всех местах, где взрослые евреи были перебиты, оставшиеся в живых их мальчики и

девочки были окрещены; их-то евреи отняли силою у христиан, написали для каждого

талисман, на котором по наведении надлежащих справок обозначено было

происхождение ребенка и повесили ему на шею... Затем установлен был навсегда пост

во всей Польше, на 20-й день месяца сиван (июнь) именно в тот день, в который

произошла резня в городе Немирове». (Этот пост, по замечанию переводчика,

соблюдается и ныне набожными евреями в России и в Галиции).

Страница 391, строка 19. У Ганновера на стр. 98 говорится: «Евреям пришлось

испить четыре чаши горечи (намек на известные четыре чаши вина, которые обязан

был каждый еврей испивать при трапезе первого пасхального вечера): они были избиты

сотнями и взяты в плен, так что последние бедствия заставляли забыть первые. Евреи в

четвертый раз бежали до Львова».

Страница 508, строка 40. Ганновер по иоводу этой смертности говорит (стр. 101):

«В Кракове и в других еврейских общинах въ

продолжение лета 5412 года (1652) вымерло более 120.000 душ. Вообще до

настоящего дня война, голод и чума господствуют во всех польских областях и день ото

дня несчастие все возрастает. Свершилось над нами проклятие Моисея: «всякую

болезнь и всякую язву, даже и не написанную в сей книге Завета, Господь наведет на

тебя и останется вас немного и рассеет тебя Гос-