Средневековье в еврейской истории

Людвиг Святой позаботился о том, чтобы во всей Франции Талмуд и другие «богомерзкие» сочинения изымались и сжигались. Урон, нанесенный этим первым, но не единственным в истории книжным аутодафе, громаден. Жертвами оказались документы, которые помогли бы воссоздать истинную историю цивилизации Запада.

Заодно вычистили университеты от подозрительных педагогов и студентов. Это приводило к открытым волнениям и беспорядкам, при которых несколько студентов погибло. Поэтому Парижский университет, где были такие волнения, вообще закрыли на шесть лет.

Свидетельства теснейшей связи иудейских ученых и богословов с первыми европейскими университетами сохранились в биографиях крупнейших ученых того времени. В частности, великого Роджера Бэкона, выпускника, а впоследствии преподавателя Оксфорда. Он заступился за иудеев перед папой. Более того, критиковал папу, духовенство и схоластиков.

За недозволенные речи в 1277 году Роджер Бэкон был заключен в тюрьму. Так сказано во францисканской хронике XIV столетия. Историки пишут, что он «на свое время не оказал никакого влияния и только в XVI столетии был открыт заново. » Вряд ли. Ученого такого размаха Англия не забыла бы на три столетия. Скорее всего, мстят историки Бэкону за критику Святого престола.

Когда идет коренной передел в духовной жизни общества, могут нежданно-негаданно возникнуть очень опасные течения. В Средневековье отказ от иудейского монотеизма привел к тому, что Европа вдруг вспомнила своих старых, языческих богов.

Во всех странах произошел бурный всплеск, казалось бы, уже забытых языческих обрядов, ритуалов, обычаев. Это отмечается всеми историками. Но обьясняют они этот феномен по-разному. То папы попадались развратные.То уличная чернь давала волю низменным инстинктам. Наиболее добросовестные историки, однако, разводят руками: они не знают, почему в пантеоне христианских святых в эпоху средневековья были Вакх, Геракл и другие языческие хулиганы, алкаши и чемпионы по сексуальным утехам. А также почему проходили повсюду тайные мистерии с жертвами и бичеваниями, храмовой проституцией, плясками, прыжками и кружениями, способствовавшими достижению особых состояний, называемых накатыванием «духа». По размаху оргий церкви ставили рекорды, на улицах и площадях разыгрывались мистерии из жизни Мессии, а процессии с плясками и факелами, с самобичеванием доводили людей до исступления.

Театральные пьесы на библейские сюжеты разыгрывались в церквах. Сохранились описания православного епископа Авраамия Суздальского от 1439 года. Он побывал во Флоренции, и увиденное так его поразило, что он подробно описал не только сюжет мистерий, но и длину и ширину сцены, цвет и рисунок занавеса, декорации, шумовые эффекты. Епископ отозвался о пьесах как о «красном (прекрасном) и чудном видении».

Историк А. Парадисис констатировал, что разложение церкви, особенно в монастырях, достигло невероятных размеров. Шутка ли, почти все женские монастыри Италии принимали мужчин – посетителей. Настоящие бордели.

Сан Дидье со вкусом добавлял, что ничто в Венеции не вызывало такого интереса, как монастыри. Были там частыми посетителями вельможи. И так как все монахини красивы и стройны, ни одна не оставалась без любовника. А забота надзирательниц о нравах выражалась в том, что они помогали монахиням находить способы встреч с любовниками и покрывать их.

Во время карнавала в Венеции (а его там растягивали почти на полгода) женские монастыри превращались в танцевальные залы, заполнялись мужчинами в масках… Платье было узким, в талию, с большим декольте, дававшим возможность увидеть белое и пышное тело монахини. (Rodocanachi (E.)

Одежда монахинь Рима также не отличалась скромностью. А флорентийские монастыри, по свидетельству одного настоятеля мужского монастыря, посетившего Флоренцию, напоминали мифологических нимф, а не «христовых невест». (Pizzichi, Viaggio per l’alta Italia, Firenze, 1820)

Ни в чем не уступали им монахини Генуи. В одном из папских указов с прискорбием отмечалось: «Сестры из монастырей святого Филиппа и святого Иакова бродят по улицам Генуи, совершают непристойные поступки, которые диктует им их необузданная фантазия». (А. Парадисис)

Вот так. Ночные клубы Лас-Вегаса нервно курят в сторонке.

Пышным цветом расцвел, казалось бы, прочно забытый культ фаллоса. Ученый Шампфлери писал в Х1Х веке об убранстве христианских церквей нечто невообразимое. Он утверждал,что в некоторых христианских храмах он видел изображения половых органов человека, которые угодливо выставлены напоказ среди предметов, назначенных для богослужения…«такие порнографические скульптуры в храмах с удивительной невинностью высечены каменотесами… Бордосский ученый – археолог Лео Друэн показывал мне курьезные образчики бесстыдных скульптур, выставленных напоказ в старинных церквах его провинции, которые он скрывает в глубине своих папок!»

«Плэйбой» краснеет от стыдливого смущения.

Характерная черта язычества – человеческие жертвоприношения. Вот они, средневековые.

В 1463 г. в Ногате (Европа), когда нужно было поправить разрушившуюся плотину, крестьяне напоили допьяна нищего бродягу и зарыли его там, следуя совету заложить в плотину «для крепости» живого человека.

Точно такие же ритуалы наблюдались в Германии в последующие два столетия. Людей зарывали в землю, чтобы они «держали» углы зданий.

В Европе не раз проходили процессы, на которых фигурировали младенцы, убиенные во время так называемых «черных месс». Например, состоялись суды над Жилем де Ре, использовавшим некрещеного младенца для получения от дьявола алхимического золота, и над священником Урбеном Грандье, который был обвинен в убийстве младенца в Орлоанс в 1631 году.

«Прославилась» жена парижского ювелира Маргарита Монвуазен, урожденная Дезейе. Монвуазен и ее сообщницы устраивали черные мессы под руководством аббата Гибура, используя для этого заброшенную церковь Сен – Марсель. В обряде служения сочетались подражание католической мессе и колдовство. И, конечно, сексуальные оргии. Куда же без них?.. В саду дома Маргариты в Сен-Жермене были найдеты останки полутора тысяч убиенных детей.

Вакханалия старых верований в причудливой смеси с единобожием привела к тому, что стали нарастать отрицательные социальные последствия такой религиозной практики. Всеобщий разгул расшатывал государственную власть и духовную монополию христианства. Западноевропейская церковь XV – XVI веков была вынуждена взять курс на возврат к прежнему, иудейскому аскетическому стилю монотеизма. Но выдавалось это за возврат к христианским истокам! Об иудейских никто и не вспоминал. Несколько столетий усилий католической церкви дали свои плоды. Ну, а кто вспоминал об иудеях, тот помалкивал: в Европе властвовал орден иезуитов и свирепствовала инквизиция.

«ИЗРАИЛЬ – ВСЯ ЦЕРКОВЬ»

Если из обычаев, обрядов и ритуалов удавалось удалять следы иудаизма, то вычистить его из текста христианских молитв, вообще из религиозных песнопений, а также из богословских сочинений никто даже не пытался. Иначе пришлось бы сочинять совершенно новые тексты. Поэтому церковь пошла иным путем, оригинальным и в целом успешным.

Всем словам, указывающим на иудаистское происхождение текста, типа «Израиль», «Иерусалим» и пр., было придано сакральное значение. Они были оторваны от какого – либо конкретного смысла и возведены в чисто религиозные понятия. И уже в ХV – ХV1 веках все, даже образованные люди, имели смутное представление, к примеру, о том, где находится страна и город, о которых столько написано в Ветхом и Новом заветах.

Откроем Библейскую энциклопедию.

«Израиль (Богоборец) (Быт. XXXII, 28) – имя, данное Иакову, когда он боролся с Богом в лице ангела Божия: «И сказал (ему): отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь»… По значению имени Израиль, даннаго Богом Иакову при таком многозначительном и таинственном событии, это последнее имя сделалось общеупотребительным. В метафорическом значении оно обнимает всю Церковь Божию (Ис. XLIX, 3, Рим. IX, 6)».