Вечно 17 (СИ)

«Если не ответишь, мы придём к тебе домой и выломаем дверь! Осталось мало времени, перезвони!!!», – пишет Бен.

От увиденного стало ещё хуже, а желание идти в кафе иссякло. В груди все оборвалось, а на душе остался непонятный осадок, что не даёт идти дальше. Мое лицо помрачнело и лишилось жизнерадостной улыбки, и видимо Джесс это замечает, потому как смотрит на меня с грустной миной.

– Рэйчел, что-то не так? – спрашивает она, закрывая крышку тонального крема. Перевожу дыхание и надеваю на себя маску «все окей, лучше не бывает!».

– Да-да, не забивай голову.

– Я уверена, Эдвард поможет тебе забыть этого Эрика. – обещает кузина, пряча свою косметичку в комод.

«Сомневаюсь» – всплыло в моей голове.

Девушка накинула на себя легкую курточку и оживлённо улыбнулась. Видимо сестра готова к походу в кафе. Зато не готова я… И вообще, кажется, что это «не свидание» плохо кончится, в первую очередь для меня. Все равно, как бы я не старалась выбросить Нансена из головы, у меня не получалось. Мне очень страшно. На кого бы я не посмотрела, все кажутся мне Эриком. Это признак сумасшествия, зависимости? Что это? Боюсь посмотреть на небо и увидеть как звезды пишут твоё имя. Эрик, Эрик, Эрик – пульсирует у меня в венах. Это слишком ненормально, это аморально – любить человека так сильно, чтобы потерять над собой контроль.

Джесс берет меня за руку и ведёт к выходу, звонко смеясь.

– Ну вот Рэйчел, скоро ты насовсем забудешь своего Эрика Нансена. Верь мне.

Глава 24: Гром

Мы любили друг друга. Мы любим друг друга. Мы будем любить друг друга… в мечтах.

Натянуто улыбаться уже считается моей полноценной работой. Скрывать за «счастливой» улыбкой грусть – можно назвать обманом? Или это ложь во благо? Но кому? Точно не себе, ведь от того, что я буду делать вид, что все замечательно, лучше мне не станет. Джесс закрыла входную дверь на замок, рассказывая о том, какой у них прекрасный район, какие удивительные люди и восхитительные соседи. Однако, говорю честно, почти весь монолог кузины прошёл мимо моих ушей, ибо я все ещё ощущала какую-то тревогу внутри. Я гадала: считается ли этот поход в кафе изменой? Ну почему мысли так меня мучают? Ну почему? Чтобы как-то хоть себя занять любыми мыслями, я принялась рассматривать двор Джонсонов и весь квартал. Дом тёти прекрасен и чем-то напоминает уютное гнёздышко из старинных фильмах, когда американцы танцевали под джазовую музыку и ходили под ручку, болтая о любви. Как и принято, двор покрыт зеленой лужайкой, клумбами цветов и садовым гномом. Этот фарфоровый человечек вселял в меня страх. Я каверзно отношусь к клоунам, гномам, восковым фигурам, ибо мне кажется, будто под покровом тёмной ночи они явятся ко мне с кухонным ножом. Или я просто пересмотрела ужастики. Оборачиваюсь лицом к дороге и пялюсь на соседний домик, который был двухэтажным и с большим балконом. Крыша коттеджа окрашена в зелёный цвет, как и забор дома. Краем глаза замечаю какой-то движущийся объект, но приглядевшись, узнаю в объекте человека. Парень лет пятнадцати переходит через дорогу и идёт в нашу с кузиной сторону, поправляя капюшон на голове. Мальчик обнажил зубы в улыбке и кивнул мне, проговорив:

– Привет.

Голос был низким и отрывистым.

– Привет. – помахала я незнакомцу в серой ветровке. Наконец, Джесс прячет ключи от дома в маленький рюкзак и поворачивается к нам лицом, недовольно фыркая. Наверное, её разозлила борьба с входной дверью. Как только кузина замечает парня, сразу хмурит брови и жалостливо улыбается.

– Чего тебе Ньютон? – спрашивает сестра, поправляя пепельные волосы. Мальчик улыбнулся и снял с головы головной убор, демонстрируя свою шевелюру. Спустя секунду перед нами красовались кудрявые пряди соседа.

– Я просто хотел поздороваться, – его чёрные глаза уставились в мою сторону, – а кто эта красотка? Твоя новая подружка?

Джесс недовольно хмыкает и прищуривает глаза, высокомерно проговаривая:

– Не твоего ума дела. Проваливай к себе, ты нам загораживаешь проход, – кузина хватает мою руку и решительно идёт вперёд, как мы слышим за спиной реплику.

– Джессика явно не в настроении.

– Да, потому что такие придурки как ты портят мне его! Пока! – и снова шаг.

– Любимая, как вернёшься – дай знать, – Ньютон шлёт кузине воздушный поцелуй. Я начинаю хихикать, видя покрасневшее от злости лицо Джесс. Она резко отпускает мою ладонь и показывает подростку неприличный жест.

– Иди в задницу! Запомни уже наконец, мы с тобой не встречаемся и не будем встречаться, понятно?!

Кудрявый слащаво улыбнулся.

– Это потому что я чёрный?

Джесс фыркает.

– Да брось, серьезно? Ты же знаешь, я не расистка и всегда была против этого! Клэй, перестань играть в эти игры.

Смотря на эту сцену со стороны, я снова вспоминала себя и Эрика, когда тот настаивал на своей любви, когда обещал быть рядом, и от этого всего моё сердце закололо в тысячу раз сильнее, чем это было когда-либо. Ностальгия – лишнее напоминание о том, чего уже никогда не будет. И это обидно. Господи, как же мне хочется отбросить гордость и позвонить Нансену, чтобы сказать, как сильно он мне дорог и нужен. Его присутствие в моей жизни для мне необходимо. Увы, Эрик этого не понимает.

– Детка, это не игра, это любовь. Ты все равно будешь моей девочкой, – подмигивает Клэй.

Джесс кривит губой и с отвращением смотрит на своего поклонника. Мне становится смешно, и не сдерживая смех, я начинаю хохотать во всю.

– Боже, это омерзительно! Иди учи формулы по физике, Эйнштейн! – язвит Джесс, вновь хватая мою руку. Я перестаю смеяться, хоть и очень хотелось.

– Я Ньютон, а не Эйнштейн. Кажется, это ты нуждаешься в учебнике по физике, детка. Приходи как-нибудь, я с тобой позанимаюсь, – паренёк снова накидывает на голову капюшон и оборачивается к нам спиной.

Хочу отметить, что телосложение парнишки больше смахивает на телосложение атлета, но лицо Клэя ещё детское. Джессика, стиснув зубы, испепеляет наглеца взглядом, а затем резко поворачивается и ведёт меня за собой. Мы вступаем на тротуар и, можно сказать, бежим вверх по улице, против ветра, который чуть ли не сносит нас с пути. На дворе хоть и май месяц, но ветер был холодным. Я прищурилась.

– Черт, какой придурок! Малолетний пошлый недомерок! Поотрывать бы ему… – тут я перебиваю кузину, замедляя шаги.

– Джесс, постой, дай мне отдышаться.

И мы останавливаемся. Мои руки небрежно поправляют длинные пряди волосы за ухо, но ветер снова их развивает. Как бы я не пыталась растянуть время, все равно это произойдёт. Наверное, мне просто страшно от одной лишь мысли, что я буду обедать с кем-то ещё, помимо Эрика. Ведь ещё недавно все было по-другому – мне и в голову не могло придти, что я буду встречаться с мальчиком. Но время идёт, люди меняются, меняется мир, меняюсь и я. Это и есть взросление? Период, когда осознаешь, что отпускать людей придётся ежедневно. Но это нечестно.

Джесс рассматривает моё лицо, прищурив накрашенные глаза. Заметив это, я произношу:

– Что?

Короткая пауза. Из пелены серых облаков выглянуло солнце, и все вокруг словно стало цветным, живым. Лучи светили прямо мне в лицо, от чего пришлось наклонить голову вниз.

– Ты какая-то бледная, все в порядке? – выдыхает Джесс.

Мне очень хотелось придумать любое оправдание и отменить встречу с Эдвардом, но вспомнив, что так я только докажу сестре, что привязана к Нансену, пришлось перебороть себя и странное чувство, которое не покидало меня с самого утра. Быть может, эта тревога возникла из-за сна или переезда, а может я просто сошла с ума, но в любом случае, мне надо перестать думать о человеке, который с легкостью отпустил свою любовь. Или и вовсе не любил.? Нет, Рэйчел, не накручивай себя, нельзя. Встрепенувшись, поправляю пальто и уверенно смотрю на кузину, борясь с ослепляющим солнцем.