По рукам и ногам (СИ)

У меня как-то сразу задрожали руки.

Алисия с довольным видом продемонстрировала мне темно-синюю корочку, а потом торжественно опустила в раскрытые ладони.

– Это же… черт возьми… – я упорно задыхалась. То есть воздух… он как-то из груди не выталкивался, скрутившись в комок где-то в районе горла.

– Владей, – широко улыбнулась Алисия и тут же прибавила чуть тише, будто по секрету, – только осторожно.

Вот теперь я, кажется, понимаю причину, по который барышни из книг так штабелями в обмороки и укладываются. На самом деле, это не так уж сложно…

Я держала в руках вольную грамоту третьей степени. Третья степень – это еще совсем не первая, знаменующая полное освобождение, однако ж синяя корочка тоже предоставляла кучу разных прелестных вольностей, вроде права на самостоятельное перемещение по городу и даже возможность устроиться на какую-нибудь не особо высоко оплачиваемую работу и самостоятельно снимать отдельное жилье. Проще говоря человек с вольной третьей степени мог вести вполне себе нормальную жизнь.

Пока хозяину не приспичит вновь пристегнуться его к штанине.

Грамоты всех степеней, кроме первой, могли в любое время отбираться или ограничиваться хозяином. Поэтому синяя корочка – это все еще лишь шаг к исполнению моей цели. Но чертовски приятно видеть хоть какой-то сдвиг после того, как я уже отчаялась хоть на что-то рассчитывать.

– Алисия, – я подняла глаза, – спасибо…

– А мне-то за что? – она пожала плечами. – Погляди, там братец подписывал.

Я почти поперхнулась и неуверенно оглянулась на Феликса, чувствуя, как хрустят суставы в шее. Тот кивнул, глядя на меня покровительственно и как-то особенно по-доброму, словно на ребенка, который только что такое сделал, чем гордиться следовало бы.

Вот это сюрприз. Вольную грамоту… И чтобы Кэри… Но его строгая, уверенная подпись действительно красовалась в правом нижнем углу на первой же странице. Я порывисто вздохнула, вдохновенно зажевавшая нижнюю губу.

Ланкмиллер, что это с тобой, не перестаешь удивлять, засранец.

– Эй, Генрих приехал! – подпрыгнула Алисия, переключая всеобщее внимание.

А, ну да, он же всю поездку где-то сзади тащился.

– Генрих-Генрих! – рыжая подбежала к вылезшему из машины начальнику охраны и повисла у него на шее, засасывая мужчину в страстный поцелуй.

– Так они, что… они… – я отвернулась, как только в голову пришла мысль, что пялиться некрасиво.

– Братцу ни слова, – игриво подмигнула Алисия, приставляя палец к губам. – Хочешь, чаем напою? А хочешь, можешь идти. Я только настаиваю, чтобы переночевала ты у меня.

Я кивнула.

– Спасибо, – и то ли за то, что «можешь идти», то ли разрешение переночевать. В Шеле хорошего жилья за полдня да еще и на пустой карман не подберешь.

Я еще раз оглянулась на восторженные визги Алисии и вышла за калитку. Где-то квартала через три вниз будет море, а относительно него уже легко все остальное отыскать. Есть хочу как чумовая, но вряд ли рыжей до этого сейчас. Придется в «Шоколад» топать, и, может, там по знакомству меня хоть чуть-чуть накормят. Интересно, Зои еще работает?

Усиливавшийся ветер с моря подсказывал, что я иду в верном направлении. Раньше из-за него у меня были проблемы с короткой официантской юбкой.

Затхлый запах застоявшейся в заливе воды ударил в лицо, едва я ступила на брусчатку набережной. Радоваться свободе было рано, сперва надо все устроить, а еще скорее – поесть, чтобы меня не настиг голодный обморок. К счастью, по моим наблюдениям, до шоколада тут рукой подать. Так что тратить время на то, чтоб поздороваться с бедным районом Шеля, его облезлыми, черно-белыми от мазута в воде чайками и сточными канавами, было бы излишним.

Я нащупала в кармане корочку. Надо же… Кэри был последним, от которого я могла ожидать чего-то подобного, и даже предполагала, что он, напротив, захочет еще больше ограничить мою вольность, не в состоянии самостоятельно ее контролировать.

Но тут дело явно было в другом. Он же знал, что как только я получу подобный документ, сразу же начну максимально избегать контакта с ним и всей его семьей. Заботился обо мне? Ведь чем дальше я буду, тем сложнее «Зубу» определить хоть какую-то связь между мной и Кэри. Я видела раньше, чтоб он заботился о ком-то другом. Но я, кажется, в этот список никогда не попадала. Кэри. Странный Кэри.

Хотя приказов хозяина синяя корочка еще совсем не отменяет…

– Эй, мелкая, куда навострилась? – я резко остановилась, напрягая плечи и понимая, что это было мне и это совсем не Феликс.

Ах да, я и забыла. «Шоколад» располагался в самом паршивом районе из паршивых. Риск быть прижатой к стенке настолько велик, что хозяину бордель-кафе даже пришлось заключать договоренность с местными – не трогать девчонок в официантской форме.

Не наблюдая таковой на себе, я тоскливо вдохнула, припоминая местность, и прикидывая, в каком направлении лучше удастся побег. Но что-то подсказывало, что на катастрофически голодный желудок он во всяком случае не удастся.

Кто может вляпаться в неприятности в первый же день вдали от Ланкмиллера? Вопрос на миллион.

– В «Шоколаде» работаешь? А может, сначала к нам заглянешь?

Я выругалась, понимая, ускориться в заданном направлении не удастся, потому что они предусмотрительно с разных сторон зашли. Все какие-то одинаковые, темненькие, сгорбленные и в поношенной одежде. Очаровательно.

– Конечно, если к вам заглянешь, то уже и не выглянешь, – мрачно пробормотала я.

Кто-то из них самодовольно гоготнул и сообщил:

– Недотрогой плохо быть. По недотрогам невольничий рынок плачет.

– У вас какие-то проблемы, ребятки? Она со мной.

Я обернулась на низкий надменный голос и чуть было не выронила челюсть.

– Марко?!

Секунду, он что, местный авторитет?

Я отступила пару шагов для верности, чтоб к нему приблизиться.

– Да это ж Ма-а-арко, – со зловещим радушием протянул самый здоровый из «темненьких», – помнишь, сучонок, что мы обещали тебе устроить, если попадаешься один?

Ох, мама, да он и сам в таком же положении, да ну ничего, вдвоем это не так страшно.

Марко сгреб меня одной рукой и на ухо доверительно прошептал:

– На счет три руки в ноги и за мной. Готова? Раз, два…

О черт подери, я так не бегала со времен официантской службы! Да нет, так я не бегала никогда. Этот Бьянки, он что, спортсмен? Чемпион мира по ускользанию от гопников? Не удивительно тогда, что они его так ненавидят…

– Ну может… хватит? – спросила я, захлебываясь воздухом, когда мы остановились в одном из переулков, как две капли воды похожем на двадцать предыдущих.

Марко откатил в сторону крышку люка и решительно кивнул.

– Конечно, хватит. Полезай.

– Чего?! – мои от скорости вылезшие на лоб глаза, казалось, еще сильнее вылезли.

– Жить хочешь – полезай, – передернул плечами Марко.

– Понятия не имею, что творится, но будь по твоему, раз уж ты так просишь, – я нервно шмыгнула носом и действительно полезла в канализацию.

Во-первых, там было темно, так что я незамедлительно, поскользнувшись на последней ступеньке, отвратительно липкой, разбила и второе колено. Во-вторых на меня чуть не свалился Марко, который поскользнулся точно на том же месте. В-третьих, тут было на удивление сухо.

– Что за жизнь такая… – посетовала я, спиной прислонившись к стенке и уставившись в круглое отверстие люка, которое парень закрыл сразу же, когда вниз спускался. Оно было маленькое и пропускало в плотную темноту подземелья только один луч, в котором танцевали пыльные вихри.

– Так ты все-таки сбежала от Ланкмиллера? – Марко все еще тяжело дышал, но в меньшей степени, чем я.

– Нет, он сам меня вроде как… «погулять выпустил»…

– И сразу в неприятности? – в его голосе проскользили нотки грозного родителя.

– И сразу в неприятности, – устало кивнула я.

– Кажется, мне пора уж записываться на должность твоего ангела-хранителя, как считаешь? Ну ладно, идем. Ты есть хочешь?