По рукам и ногам (СИ)

– А кто это? – я сладко потянулась, тщательно скрывая свое злобное удовольствие по поводу того, что есть еще люди, способные привести его в такое паршивое состояние духа.

– Ой, Кику, это ж твоя любимая госпожа Роза.

– А-а, – резко помрачнев, протянула я.

Эта Роза кому угодно настроение испортит, не только Ланкмиллеру. Она еще и приедет. Вовсе замечательно. Видимо, Кэри не может ее отшить по каким-то очень важным причинам, иначе б давно уже. Это снова что-то вроде ауры, как у Ланкмиллера она пугающе-властная, так у Розы попросту отвратительная, будто она только и ждет, как тебе нож куда-нибудь под ребра пихнуть. Знает, что это видно, и все равно продолжает мило улыбаться.

Пожалуй, наверное, единственное отношение, в котором я готова согласиться с Кэри, это отношение к Розе.

Он не особо радостно велел мне привести себя в порядок и ждать его в кабинете, чем я и занималась, выполнит указания. Не хочет, чтоб я бродила по дому? Или оставаться с Розой один на один не хочет? Вообще-то, это не слишком приятно будет, сидеть весь разговор у него на коленях, как ручная зверушка, но я давила в себе негодование со всей беспощадностью, на которую была способна. Просто терпеть и со временем он потеряет бдительность.

– Потерпи, это ненадолго, – заверил Кэри, касаясь моих волос кончиками пальцев. – Роза не склонна к пустой трате времени, вроде болтовни.

– Поздравляю с выгодным контрактом, – она, заставив меня чуть ли не свалиться с Ланкмиллерских коленей от неожиданности, явила себя на пороге кабинета. – Это стало сюрпризом для меня. А ты большой прохвост. Весь в отца. Ведь клиент был почти у меня на крючке, увел прямо из-под носа, – Роза говорила, лучезарно улыбаясь, и достоинство, почти ощутимое и, словно бы, лицемерное, сочилось изо всех щелей. – Привет, Кику. Здравствуй, племянничек.

Я вся не произвольно сжалась. Ведь имя даже не мое, но как будто она что-то в душе на крючок подцепила.

– Можно было и постучать, ради приличия, – приподняв брови, ехидно заметил Кэри.

– Ты говорил, двери твоего дома всегда открыты, – женщина, не изменяя своей улыбке, изящно опустилась в кресло напротив.

– А ты, неужели, пришла поздравить меня с выгодным контрактом? И только-то? Щедро, для занятой женщины вроде тебя, – Ланкмиллер фыркнул.

– Умница, сразу раскусил, – Роза восхищенного хлопнула в ладоши и сразу посерьезнела. – Нет, я пришла по куда более важным делам. Говорят, твой контракт со «Змеиным зубом» трещит по швам?

Я так и выпрямилась.

Это что за дела имеет Кэри с «Зубом»? Что вообще у них может быть общего? Необычайная и преданная любовь к человеческому рабству? Или это что-то связанное с пошлинами? Может, транспорт товара? Насколько я знаю, корпорация Ланкмиллера и этим занимается. Но как же отвратительно иметь хоть какое-то отношение к «Змеиному зубу».

И вовсе это не стало сюрпризом. Чего-то подобного всегда можно ожидать от типов, вроде мучителя.

– Все врут, – небрежно махнул рукой Кэри. – Взаимоотношения «Golden Inc.» со «Змеиным зубом» гладки, как никогда. Я слежу за этим, – и взгляд у него был острый-острый. Чуть ли не кололся.

– Надеюсь, милый племянничек. Негоже даже для крупной фирмы лишаться столь масштабного покровительства. К тому же, никогда не стоит забывать, кому мы обязаны нашим величием.

Ах вот значит как. Даже крупнейшие корпорации и монополии – все под контролем «Зуба». В голове даже не укладывается – создать и удерживать такую организацию… Настоящий аппарат по владению миром.

Все сегодняшние реплики Розы звучали как родительская лекция, честное слово. Только Кэри уже большой мальчик был, поэтому с лекциями она чуток запоздала, а он злился, жутко злился, и этого нельзя было не заметить. Роза не замечала демонстративно.

– И все же мне стоило уточнить это лишний раз. Ведь мы не хотим повторения истории, так ведь? Ты знаешь, «Зуб» ошибок не прощает, – она даже сощурилась.

А мне вдруг показалось, что в образе есть нешуточное сходство со змеей. Оно не просто сквозит, оно вопит из каждой ее черты и из каждого жеста. И это меня до судороги пугает.

– Ах, ошибки нашей семьи – не ваше дело, – снисходительно вздохнул Ланкмиллер, властно склоняя мою голову к себе на грудь.

– Ты такой холодный, племянничек. Столько лет – а все не хочешь принять меня, как родственника, – разочарованно протянула Роза. – Что ж, если все в порядке и мой долг выполнен, я могу идти. Ах да, Кику! Не бедокурь больше, не расстраивай хозяина. Несмотря на свою внешнюю холодность, он наверняка волновался.

Она, больше не сказав ни слова, удалилась со всей своей обычной неторопливой грацией, которой она Ланкмиллера и все окружающее так жутко раздражала.

Мы еще некоторое время сидели совершенно молча, пока единственным звуком, который остался, стало тиканье настенных часов.

– «Змеиный зуб», значит? Как отвратительно-то, – я сползла с его коленей.

– От тебя другого и не ожидал. Роза, тварь, сует нос в дела, о которых ей совсем не надо знать. Дерьмово будет, если она докопается до деталей…

– Значит, то, что ты сказал ей – неправда? Твои отношения со «Змеиным зубом» не гладки?

– Были гладки. В главном офисе еще не знают, что я собираюсь их испортить. И, если повезет, не узнают. Но Роза уже пронюхала, а значит, не повезет. И все-таки, меня не перестает интересовать, откуда льется на ее голову такой поток информации обо мне. До мелочей. Вся подноготная. Генрих?

Я передернула плечами. Кто еще мог знать о моем вчерашнем недо-побеге? Наверняка, Кэри не языком тогда трепался. Значит… Генрих? Да неужто? И Кэри в это так легко не поверит.

– Стой! – я, обогнув стол, побежала за Ланкмиллером в другую комнату. – Что у тебя за проблемы такие? И зачем тебе рушить отношения, если это опасно?

Я вдруг очень ясно поняла, что хоть Кэри и был человеком, которого я вижу чаще, чем себя в зеркале, но я действительно почти совсем-совсем ничего о нем не знаю. Чувство не первого удовольствия.

– Ох, Кику, сейчас все так запутано. Я тебе потом как-нибудь объясню. А пока что действует правило: чем меньше знаешь, тем в большей безопасности находишься, – он только отмахнулся, переодеваясь в более строгий костюм. Сейчас, значит, уедет куда-то.

– Это с гаремом связано? – тихо поинтересовалась я, приземляясь на подоконник.

– Он здесь не причем. Я бы его и распустил уже, будь возможность. Это, мало того, пережиток прошлого, так и содержать накладно, ответственность большая. Только для них вольная грамота, что камень на шее, – он говорил быстро, но не менее уверенно, чем обычно. Только, разве что, более серьезно.

– А я?! – гарем ему, значит, накладно, а всю ту же лямку тянет!

– Ты – другое, – и будто каждое слово – глыба льда, – больше даже не поднимай эту тему.

– Лицемерный ты…

– О да, и это тоже, – вот тебе раз, а рассчитывалось, что не услышит, – я уйду надолго. А ты пока займись собой, ванну прими, расслабься. Только, огромная просьба, не будь в своем обычном расположение духа. Иначе я не удержусь и, честно слово, тебя изобью, – он мимолетом чмокнул меня в щеку и вышел.

Какой странный голос. И глаза странные. Таких у него за время нашего знакомства еще не было. Обреченно-удивленные, будто он нож в спину получил от самого близкого человека. И этот взгляд такую жуткую тоску навевает. Будто Ланкмиллер уже все для себя и для всех решил. А что решил – непонятно. Идти против «Змеиного зуба». Вполне в его духе.

Вот же дурак.

И все-таки. Роза приходила совсем не зря. Так резко все переменилось. Что же делается с тобой, Ланкмиллер?

Какое отвратительно предчувствие.

Впрочем, хозяйским советом я решила не пренебрегать, потому что когда еще выдастся возможность не пропустить ни одного из трех приемов пищи и ванну принять в одиночку, а не с озабоченным хозяином. Настроение плавно, но очень верно поползло вверх. Его проблемы – это не мои проблемы. И если его вдруг случайно убьют – оно будет даже немножко здорово. Я схватилась за голову. Нет, ну это уже совсем цинично. Сериалов пересмотрела. За один день столько – это явно перебор.