Чипсы (СИ)

-- Кто? - испугался Илька.

-- И насчёт тебя тоже, -- тыкнул пальцем в Ильку папа.

-- Геннадий! - мама чуть не выронила кастрюльку с отваром из рук.

--Признайся, Арина. Ты не только под коленную чашечку ему дала, не только толкнула, но и в скулу наверное саданула что надо, а? Я же одиночным толчкам тебя и не учил.

-- Да, -- улыбнулась я. - Я ему вмочила свой фирменный тройной.

-- Вот видишь, Инга Ильгизовна.

-- Вижу, -- хмуро сказала мама.

-- Я надеюсь, ты не пойдёшь в школу ничего выяснять?

-- Не пойду, -- сказала мама. - Я завтра на Новый год пойду, утренник у них в двенадцать.

27. Жуть

На следующий день кость подбородка не болела, а губа за ночь распухла сильнее. И главное - стал шататься коренной зуб! Из-за этого зуба и произошла катастрофа. После третьего урока мама пришла с моим платьем. Платье невинно качалась на плечиках, оно было пошито для бальных танцев, достаточно строгое, простое, оно сильно отличалось от пышного ацетата остальных девочек. Все переодевались в классе и косились друг на друга. Между девочками сразу завязалось негласное соревнование: чьё платье лучше. Одна Злата была вне конкурса. Она вышагивала в костюме чёрной королевской пешки. Худенькая, в чёрном гимнастическом купальнике и чёрно-белой многослойной недлинной юбке, украшенной блёстками и стразами и в короткой накидке с чёрно-белыми квадратами. На шею Злата накинула, наподобие боа, толстую серебристую мишуру. Злата надела и маску - очень эффектно.

-- Мама сама мне сделала, -- говорила Злата, поправляя маску. -- И серебристой краской расписала. А тёть Неля-из-мужского-зала юбку сварганила и плащ. Я хотела у мамы плащ взять, но она не отдала. У мамы такой классный плащ!

-- Видели, -- улыбнулась тётя Лена. -- Весь город пугается. - и осторожно добавила: -- А мама придёт?

-- Н-не знаю. Перед Новым годом работы много. Все одинокие женщины делают себе разноцветное мелирование. Одна мама такое делать может.

-- Разноцветное?

-- Попугаистое. Она знаете как устаёт. У неё руки от краски шелушатся... Ещё нервы... Мама очень боится передержать и с цветом не угодить... Летом хоть можно недодержать, а зимой...

-- Какая же разница, Злата? - полезла с вопросами и моя мама.

-- Летом можно не додержать, мелирование на солнце выгорит.

-- Вот ребёнок самостоятельный, маленькая взрослая -- улыбалась тётя Лена. -- А мой мушкетёр...

Тётя Лена перестала улыбаться, вспомнив о фингале, скрывающимся под серебристой маской королевской пешки.

-- Нехилый финик, ага? - Злата приподняла маску и пошла на тётю Лену и мою маму.

Мамы шарахнулись. Они не привыкли к таким наглым выходкам. А я уже давно не реагировала. Я предусмотрительно заранее встала подальше, ближе к задним партам. Папины инструкции давали потрясающий результат.

Макс ходил гордый, в синем плаще, украшенном позолоченным галуном, со шпагой, в шляпе и в ужасной блузе с жабо. Я отошла от Макса и впервые решила подойти к Чопорову, который рысаком прыгал вдоль доски в рубахе до колен, подпоясанной настоящим вышитым кушаком.

-- Отцовская, -- сказал гордо Чопоров подошедшему одновременно со мной Дэну.-- А ты кто?

-- Штирлиц, -- сказал Дэн.

Он был в клетчатой монохромной рубашке

Я даже ни разу с Дэном не поговорила сегодня. Все были в ожидании праздника... Я была вся в своём образе, в платье цвета бузины, нет, скорее цвета ядовитых плодов тёплого оранжево-пурпурного оттенка, которые появляются на ландыше в июле...

-- Ну а что же ты, Штирлиц, девочку обидел? - послышался голос моей мамы.

Даже под маской, скрывающей его глаза, я заметила, что Дэн страдал. Я почувствовала его настроение. Дети, не смотря на враньё, - проводники правды. Поэтому взрослые так стараются и воспитывают детей. Взрослые учат детей врать, это я теперь точно знаю. "Правда - то, что ты можешь доказать", -- говорит мама. И папа говорит, что в судах все врут. Кто ловчее соврёт, тот и молодец. "А правда иногда только тебя потопит", -- говорит папа. "Иногда?" -- переспрашивала я. "В большинстве случаев".

Но зачем мама тогда пристала к Дэну?! Я не могу этого понять. Я думала: скажет Дэну эту фразу, и всё. Так ведь нет! Тётя Лена Монахова так закивала удовлетворённо и осуждающе одновременно. Ещё бы! Её Макс сломал Злате руку (ну не сломал, но толкнул и она упала), её Макс вчера поставил фингал Злате. Так надо себя уверить, что другие дети бьют сильнее - так, что зубы коренные шатаются! Тётя Лена вся стала сразу такая правильная, такая осуждающая. Сама невиновность и добродетель в чистом виде, после второй дистилляции. Папа всегда любил повторять: если кто-то говорит о пороке и очень этот порок осуждает, то сто процентов этот человек - носитель того же порока, но в большей степени. Кто больше всех осуждает наркоманов и алкашей? Бывшие наркоманы и бывшие алкаши.

"Нет! - подумала я. -- Определённо вчера был чёрный день, и сегодня он продолжается. День яда души". Что-то в этом роде я подумала, пусть даже в силу возраста по-другому, но смысл был такой. Настроение моё было испорчено. Я стояла в прекрасном платье цвета ядовитых плодов ландыша.

Когда мама сказала Штирлицу: "Что же ты девочку обидел?", я ушла в коридор. Я сделала знак Дэну рукой, и Дэн всё понял. Он смылся за мной. А тётя Лена крикнула нам вдогонку:

-- Сейчас придёт твоя мама, родительский комитет будет с ней разговаривать!

Тётя Лена, тётя Лена... Такая общительная и активная. Я сразу вспомнила, каким неприкаянным был Макс до школы. Как он везде ходил один, как приставал после гимнастики ко всем родителям, которые заходили за своими детьми. Макс говорил: "Можно я с вами пойду?" Макс был брошенный. Он и ел так много, проедал деньги, которыми откупались от него родители, чтобы не приставал. Макс покупал всем злосчастные чипсы, чтобы расположить к себе, пообщаться. Наверное, ни Дэн, ни Макс, ни я не были виноваты. Это всё Злата! Вряд ли она плела интриги специально, у неё было это в крови. Вредность, помноженная на воспитание тёть-Нель и тёть- Лид.

Злата всё слышала и теперь счастливая носилась по коридору, кружась, пританцовывая и делая колесо. Чёрные колготки с витиеватым рисунком по бокам, шарфик из толстой мишуры падал на пол, а бетмены и ниндзя устроили соревнование: кто быстрее подберёт шарф, они все были влюблены в королевскую пешку. Злата была хрупкая, тонкая, грациозная... чёрная гадюка, змея, тварь!

По коридору прошла незнакомая женщина, седеющая, со старческим пучком на затылке, в мохнатом обвислом сером свитере и серой юбке. Она кивала родителям, но никто не кивал ей в ответ. Все фотографировали своих принцесс, корлевишн, пиратов, мушкетёров и бетменов. Женщина им мешала, закрывая серым пятном объектив. Она не зашла в класс, села на банкетку у стены в коридоре. И тут к ней подбежал Дэн. Она сидела, а он стоял рядом. Мумия начала нас строить, чтоб вести в актовый зал, я побежала строиться. Но я обернулась и посмотрела, где Дэн. Я увидела, как моя мама присела на банкетку рядом с женщиной, а напротив, у стены, стояла тётя Лена, как будто она приготовились играть в "стеночки". Теперь я знаю, что она примеряла на себя роль присяжной. Вдруг моя мама встала, серая женщина начала возражать, спрашивать что-то у Дэна. А моя мама толкнула Дэна в плечо и что-то спросила. Наверное мама показывала как по её мнению я толкнула Дэна. Мумия тоже внимательно смотрела. Она твёрдой, но с напряжённым нажимом, походкой подошла к банкетке взяла за руку Дэна, и привела к строю. Дэн с Мумией были первой парой. Макс и Злата второй. Фидан шептала:

--Ну и отлично. Первых люди уважают, а вторых в тюрьму сажают, третьим золото дают...

Но я больше не радовалась, что нам дают золото.