«Молчи» (СИ)

Крепко сжимаю ладонь подруги, делая глубокие вдохи, ведь крики усиливаются, выстрелы бьют по ушам, слышна возня. Роуз уже плачет, трясется, и я боюсь лишиться контроля. Нужно действовать. Пока есть возможность. Да, это ужасно звучит, но необходимо воспользоваться моментом, пока Псы заняты другими. Каждый сам за себя. Я не смогу помочь всем. Но должна вытащить Лили.

Не слишком ли много на себя беру? Но кто, если не я?

— Так… — шепчу, начав осматриваться, еле сдерживаю тон голоса. — Нам нужно… — дергаю Лили за руку, чтобы привлечь внимание, привести хоть в какое-то чувство. Девушка дрожит. У неё паническая судорога. Но Роуз пытается смотреть на меня, слушать.

— Успокойся, — прошу, хотя самой необходимо прийти в себя. — Дыши.

Лили задыхается, поэтому жду, пока она сделает пару глубоких вдохов, но, конечно, оно не помогает. Я осторожно выглядываю из-за стены, но тут же прячусь обратно, когда замечаю спиной стоящего мужчину с капюшоном на голове. Кажется, он ногой избивал человека. Почему полиция не начинает осаду? Они всех переубивают к черту!

Соберись. Успокойся.

— Нам нужно… Спрятаться, — единственное решение. Лили кивает головой, сильно сжимает свои мокрые веки перед тем, как оглядеть комнату. Здесь ничего толком нет. Кровать. Стол. Тумба. Кушетка. Черт. Сглатываю, всеми силами подавляя горячую боль в груди. С одной стороны мне страшно. С другой — понимаю, что, если бы я осталась дома, то сейчас Роуз, скорее всего, была бы мертва. Да и её мать в порядке. Как и моя. Но… Боже, мне… Моргаю.

Мне страшно.

Сжимаю пальцами ткань футболки в районе груди. Оно ноет. Болит. Сдавливается внутри. Тише. Тише, Харпер.

— Мэй… — Лили с особым ужасом произносит мое имя. Смотрю на неё. И вижу этот безумный испуг в больших карих глазах:

— Тихо… — шепчет.

И я слышу это. Тишину. Ни криков, ни воплей, ни плача. Будто все…

Мои губы дрожат. Запрокидываю голову, сжав веки, и лицо морщится. Нет, только не это! Мэй! Мэй Харпер! Мэй…

Слезы стекают по щекам. Шмыгаю носом, и Лили подхватывает мое настроение, тоже начав плакать. Один теряет уверенность, второй поддается. Слышу голос Псов. Они грубые, неприятные. Им весело.

— Господи, — Роуз накрывает глаза ладонью, и я выдыхаю из себя тяжесть, когда насильно глотаю острый камень в груди:

— Так… — шепчу. — Надо спрятаться, — повторяю свою идею, еще раз дернув подругу, чтобы та взглянула на меня. — Лили…

Девушка качает головой, плача.

— Успокойся, мы спрячемся, — моргаю, прислушиваясь к звукам. Шаги. Они громче. Паникую, потянув Роуз в угол помещения. Здесь темно. Знаю о всех превосходствах Псов, но все равно наивно верю в спасение, поэтому опускаюсь на колени, ползу, и Лили садится за мной. Звук шагов ближе. Они тяжелые, мощные. Ускоряюсь, уползая за кровать, и тяну подругу за собой. Замираем, сжавшись внутри, когда слышим дверной скрип. Прекращаем дышать. Слышим только дыхание врага. Он не принюхивается, как Дилан. Значит, это не гончий. Поворачиваю голову. Смотрю на Роуз, та смотрит на меня. Глаза в темноте сверкают страхом. Ждем. Мужчина делает большой шаг в палату, но тормозит, когда слышит голос напарников, которые с безумным восторгом обнаружили трех людей в одной палате. Видимо, они так же успели спрятаться. Пес выходит, крича самое неприятное, что я могла когда-то слышать:

— Печень моя.

Вижу, как Роуз прознает еще больший ужас. Органы? Они что… Они собирают органы?

— Нам нужно… бежать… — я впервые за этот день слышу твердость в голосе девушки. Её взгляд пронзает холодом и ненормальной решительностью. Мы обе смотрим в сторону окна.

— Мы не можем выйти здесь, — говорю.

— Там полиция… Они заметят нас и…

— И нас обнаружат Псы, — перебиваю. — И убьют, — шепчу, приседая на колени, и выглядываю из-за уровня кровати. Слышу голоса. Женский рев. Раздирающую душу мольбу о пощаде. И смех.

«Тогда, беги», — они ржут. Кажется, девушка бежит. Слышны её босые хлопки об пол. Я сжимаю веки, сев обратно, ведь знаю, что последует дальше.

Выстрел. Лили вздрагивает. Она подавляет в себе желание вновь заплакать, но слезы не перестают течь по щекам.

Я не знаю, как нам поступить. Псы ходят от одной палаты к другой, зачищают, находят людей. Мы можем… Мы можем только бежать.

Сглатываю, сильнее сжав ладонь подруги, которая смотрит на меня, ожидая решений. Аккуратно поднимаюсь на ноги, потянув её за собой. Прислушиваемся. Псы, очевидно, заходят в палату, находя жертв. И я решаю воспользоваться моментом, поэтому выглядываю из-за двери. Коридор. Темно. Пусто. Холодно. Заплаканные глаза привыкают к черноте, поэтому я не жалею оставшихся сил, когда выбегаю из палаты, потянув за собой Роуз. Та в страхе в первый момент начинает сопротивляться, но после мчится. Мы слишком громко топаем, но невозможно контролировать тело, когда оно под контролем страха.

Видим двери на лестничную клетку.

— Эй, дамы, — прилетает в спину резкое обращение, пропитанное животным интересом, и лишь оно вынуждает нас затеряться в испуге и свернуть за угол коридора. Я побоялась, что он может выстрелить. Черт. Господи!

Лили громко и активно дышит, стреляет на меня большими глазами, явно сдерживая паническую атаку, и я с пониманием трясусь.

— Хэй, парни, вы тут без меня, — слышим, после шаги. В нашу сторону.

— Господи… — Лили сама дергает меня. — Бежим, — она шепчет, но для меня её шепот подобен крику, поэтому мы срываемся с места, мчась вперед, в темноте. Длинный коридор, с палатами и кабинетами. И спокойные тяжелые шаги за спиной. Мычание. Этот ублюдок что-то напевает, постоянно обращаясь к нам:

— Куда вы? Давайте знакомиться, — смеется. Звук затвора.

Лили пищит от страха. Впереди тупик, поэтому я тяну её в палату. Закрываем дверь, но у неё нет замка. Громко и сбито дышим, прижимаясь к ней. Опять смотрим друг на друга. Ужас. В глазах. Которые мы вместе переводим на окно, что выходит на задний двор больницы. Чуть дальше высокий забор, за ним уже стоит оцепление, а полицейский по громкоговорителю просит нарушителей сдаться. Лили хватает меня за запястье, еле говорит, двигая языком:

— М-мы… Сможем, — паника и страх заставляют творить безумные вещи. Желание выжить и ужас перед смертью вынуждают двигаться. Мы слышим голос парня за дверью. Он, видимо, проверяет палаты, при этом не прекращает разговаривать с нами. Бросаемся к окну, распахивая створки. Выглядываем. Четвертый этаж. Здание с высокими потолками. Мы разобьемся к черту. Вижу, стены имеют небольшие выступы, поэтому поторапливаю Роуз:

— Давай, по ним попытаемся спуститься, — говорю, оглядываясь на дверь. — Давай, давай, — помогаю подруге перелезть. Она не противится, ведь больше боится человека с оружием, чем возможности разбиться насмерть, учитывая её слабое тело. Девушка с судорогой переносит ноги, разворачивается. Крепко держу её за руки, немного отклоняясь назад. Лили находит ногами опору. Небольшую, тонкую, но носками по ней можно передвигаться. Роуз кивает, молча уверяя, что справится, правда, не отпускаю её руки, шепча:

— Попробуй… Встать ниже, — моргаю, постоянно оглядываясь на пока запертую дверь. Отпускаю одну её руку, подхожу ближе к подоконнику, свободной ладонью держусь за выступ стены, пока поддаюсь вперед, из окна, чтобы помочь Роуз достать до нижнего выступа. Она мычит, оказываясь ногами в невесомости. Смотрит на меня, поэтому прошу её сосредоточиться. Роуз старается достать, но не выходит. Черт. По моему лицу стекают капли пота. Больная рука ноет в месте швов. Терплю, подавляя тошноту, и еще сильнее вылезаю с подоконника на улицу, опуская подругу ниже. Девушка поднимает голову, вдруг вскрикнув, и неожиданность заставляет меня врасплох, поэтому её потная ладонь выскальзывает из моей мокрой. Я сама прерываюсь на крик, с ужасом видя, как девушка успевает ухватиться пальцами за решетку на окне третьего этажа. Она мычит, дергает ногами, а я еле заставляю себя вскинуть голову, чтобы понять, что именно так напугало девушку. Вот только испытываю вовсе не страх, когда вижу направленное на себя оружие из окна пятого этажа. Парень медленно отводит его в сторону, грубым движением скинув с головы капюшон.